заставить голос звучать ровно, покладисто, но не робко.
— А еще она не умеет контролировать себя! — поспешил вставить пять занов советник. Что б его.
— Ты думаешь, я боюсь кого-то в своем же замке? — король посмотрел на Ангуса так, что мне даже стало его жалко. Хотя нет. Ни капли. Вторым будет в списке тех, кого зажарю.
— Обратись, — вновь велел мне король. Про то, что я не знаю как, он мимо ушей пропустил? — Рап Эль, помоги ей, — все-таки, не пропустил.
Ректор учтиво склонил голову и сделал несколько шагов ко мне. Остановился, гордо держа спину, и пряча за ней обе руки.
— Вспомни то, что чувствовала, когда обратилась на скале, — подсказал он. — Что тебя вело тогда? Выпусти это. Позови дракона.
Что вело?! Страх?! Злость?! Отчаяние?! Желание избежать смерти?! Что?!
Я закрыла глаза, пытаясь перебрать все это. Что заставило меня обратиться? Знаю! Желание ЖИТЬ!
Волна жара прошла по телу, прожигая кожу так, что мне казалось, что она тлеет, в прямом смысле. Это приносило такую боль, что хотелось кричать, но вместо вопля, я услышала собственный рык. А когда открыла глаза, поняла, что смотрю на правителя сверху вниз. Каким же крошечным он был.
Разве это не удача? Испепелить тут всех разом? Кроме Эмера и ректора, конечно.
По залу пронеслись охи и вздохи. Даже у сестриц королевской крови, которые еще минуту назад смотрели на меня как на мерзкую ящерку, отвалились челюсти. Неприятно должно быть, когда какая-то преступница оказывается носителем священной чешуи!
— Золотой, — отметил король, восхищенно разглядывая меня, а затем тут же холодно отсек. — Достаточно, — и жестом велел обращаться обратно.
— Представь свое человеческое тело, словно одежду, надень ее мысленно, — поспешил подсказать ректор, и я вновь закрыла глаза, но вместо жара в этот раз ощутила холод, и рефлекторно обняв плечи, ощутила под пальцами уже человеческую кожу. Голую кожу! Которая в момент обросла одеждой.
Спасибо, Рап Эль, если выживу, обязательно потренирую этот прием.
Вот же стыд! Попозировать нагой перед королевскими особами. Эмбер! Я кинула взгляд в сторону одного принца, и наткнулась на злость еще большую, чем моя, в глазах обоих принцев-двойняшек. Под их пристальным взглядом, каждый высокопоставленный дракон отводил от меня стыдливый взгляд. Спасибо, что ли…?
— И что мне с тобой делать? — вернул мое внимание в нужное русло король. — обманщица, бастард и в то же время… золотой дракон.
— Я приму любую уготовленную участь, — без тени сомнения выпалила я, — только прошу об одном.
По залу покатился гул возмущения. Еще бы, преступница смеет просить.
— О чем? — было интересно королю.
— Пощадите Тьюдо, — попросила я, глядя в огненные глаза правителя. Только бы не дрогнуть!
— Хм, — протянул он, отмеряя шагом зал. — Твоего дрессировщика?
— Моего учителя и друга.
— Об этом не может быть и речи. Он человек, посмевший лгать королевской семье! — выскочил Ангус, но король жестом заткнул ему рот. И вовсе не магией, а своим статусом.
— Почему ты просишь за того, по чьей вине здесь оказалась? — спросил Тарз, прожигая меня насквозь светящимся взглядом.
— Он лишь выполнял приказ. Мы оба действовали против воли.
— Ты — будучи обманутым ребёнком, — поспешил вставить свое слово ректор, пытаясь оттянуть меня от края пропасти, к которому я стремительно приближалась, играя с милостью драконьего короля.
— Но Тьюдо взрослый мужчина и сам в состоянии принимать решения, — закончил за него советник. Эдэрх бы его побрал!
— Он предатель! Дважды, как я понимаю. Ведь покрывал вас перед короной, которой должен был служить, — сказал он мне, а потом обратился к королю. — Предал одних, предаст и других, Ваше Величество. Таких нельзя прощать. Голову с плеч.
— Тогда и мою голову рубите! — выпалила я. Вовсе не с дури и не от великой храбрости. Я просто устала от несправедливости это мира. Нет. Не от нее. А от собственного бессилия в борьбе с теми, в руках кого власть.
— Софи!
Я не поняла, кто из этих двоих поспешил отчитать меня первым: Эмбер или Дарко.
Если один сейчас искренне не понимал, что я творю — и это был серебряный принц, то второй всем своим видом называл это непростительной глупостью — Дарко. Думаю, он бы треснул меня, если бы не король. Еще бы, обманщица, участь которой еще не определена, а уже просит за другого.
— Софии тут нет, рипты, — напомнил Ангус.
— Верно. Бэль Диргар Ав-Ройрэ, — сказал король вовсе не то, на что рассчитывал проклятый сноб. Кажется, Его Величеству даже нравилось мое появление. Или то, что я оказалась именно золотым, а не каким-нибудь другим драконом. — За обман ты должна быть казнена, но твоя чешуя спасет тебя от смерти. Ты навсегда останешься в Эрдэхе, но в качестве кого, я еще не решил. А что касается инзанийцев, прибывших с ней, — обратился король уже к подданым. — Выставить всех прочь.
— А как же перемирие, Ваше Высочество? — испугался кто-то из высокопоставленных драконов.
— Какое перемирие, когда нам плюют в лицо! Они прислали фальшивку! — залепетал Ангус.
— Которую дважды чуть не убили, Ваше Высочество, — сказала я, и пока мне не захлопнули рот, поспешила продолжить. — У моих правителей было право сомневаться, и если бы я не оказалась драконом, то настоящая принцесса была бы мертва по вине Листьеры Ала-Сер.
Королю не понравилось мое возражение, хоть и сказано оно было весьма деликатно и мягко. Вот уже чего точно нельзя допустить, так это войны.
— Ты об этом не думала, когда решила бежать, — король и об этом знает? Ну, конечно! Зелье правды! кто знает, что я там еще наговорила под его действием.
— Выбора не было, Ваше Величество. Лицо менялось.
— Выбор был. Будь ты настоящей Софией, то убила бы себя во имя мира, — от холодного взгляда короля все внутри стянулось в тугой узел.
— Я была малодушна и слепа, — согласилась я. — Гневалась на тех, кто обрек меня на эту участь. На настоящую смерть не решилась и лишь хотела ее обыграть.
— Зельем из полеуса, знаю, — протянул король.
— Если бы я знала, к чему это приведет, то не задумываясь бы наложила руки, как того требует долг, — выпалила я и поняла, что так оно есть.
Это не просто брошенные в воздух слова. Если мне сейчас дадут клинок и велят отнять собственную жизнь, обозначив ей цену миром на землях двух государств, я и глазом не моргну.
И плевала я на дарованную милость, когда тысячи жизней на кону.
— Хм, — протянул король, соизмеряя мою скромную персону острым взглядом. — Только что говорила, что гневаешься на своих правителей, а теперь заверяешь, что готова
