— Но, Кевин, разумно ли это?
— Абсолютно разумно. Только так у меня будет шанс сказать правду.
— Пол говорит, что тебе необходимо пройти психиатрическую экспертизу. Обвинение будет настаивать на умышленном убийстве. Пол считает, что психиатры, назначенные обвинением, наверняка поддержат эту точку зрения. Ты должен быть готовым. Пол говорит, что они не позволят адвокату использовать эту линию защиты, хотя это твоя единственная надежда.
— Он и должен так говорить. Наверняка он уже порекомендовал тебе хорошего психиатра?
— Да, конечно. Он предложил нескольких специалистов. Фирма к ним уже обращалась.
Кевин подумал, что она шутит. Мириам становилась одной из них. Бесполезно разговаривать с ней, пока все не кончится.
— Эти специалисты мгновенно объявят меня сумасшедшим. Они на это и рассчитывают. Меня сочтут безумцем, и истина будет похоронена навсегда. Как ты этого не понимаешь?! — Кевин наклонился вперед, стараясь не привлекать внимания охранника. — Но у них ничего не выйдет. Мы не будем настаивать на психиатрической экспертизе. Ни за что!
Кевин так сильно ударил по столу, что Мириам подпрыгнула на стуле. Она издала какой-то невнятный писк, прижала руку к губам. Ее стеклянные глаза увлажнились. Она покачала головой.
— Все просто в ужасе: твои родители, мои, партнеры, Норма, Джин…
— А Хелен? — Кевин странно улыбнулся. — Ты не сказала о Хелен… Или ты хочешь забыть о Хелен Сколфилд, как все остальные?
— Я не забыла о ней, и остальные тоже. Это она во всем виновата! Но она больна и не может отвечать за свои слова и действия. — Мириам открыла сумочку, достала платок и промокнула щеки. Потом она достала маленькое зеркальце и начала поправлять макияж. — Слава богу, ей лучше.
— Лучше? — вздрогнул Кевин. — Что ты хочешь сказать? Она умерла?
— Ты сошел с ума, Кевин! Ей действительно лучше. Лечение ей помогло. Она вышла из коматозного состояния, хорошо ест и разумно общается. Пол надеется, что через неделю ее можно будет забрать домой, если все будет хорошо.
— Домой? Она никогда не вернется в этот дом!
— Она каждый день просит, чтобы ее забрали домой, Кевин. Норма и Джин ее навещали. Они сказали, что она изменилась — это просто чудо!
— Даже так?
— Вот почему я хочу, чтобы ты прошел психиатрическую экспертизу и лечение и…
— Нет! — Кевин поднялся и покачал головой.
— Кевин…
— Мириам, тебе лучше уйти. Я устал, и мне нужно подготовиться к первой встрече с адвокатом. Если с тобой что-то случится, дай мне знать. Все должно произойти скоро.
— Случится? Что должно случиться?
— Ты поймешь, — пробормотал он с надеждой. — Ты поймешь…
Он повернулся и пошел в свою камеру.
Как странно, думал Кевин. Почему Хелен Сколфилд стало лучше? Почему она хочет вернуться, зная все то, что ей известно? Может быть, в психиатрической больнице с ней что-то сделали? Может быть, она потеряла память? Может быть, ей сделали лоботомию? Точно, лоботомию!
И почему Мириам все еще беременна? Отец Винсент сказал, что, когда дьявол в своей человеческой ипостаси погибает, погибает и его потомство. Почему же так долго? Отец Винсент не говорил, что врач фирмы сможет остановить этот процесс. Может быть, он не знал? Он должен был сказать. И почему он не пришел навестить меня? Почему вызвал полицию? А вдруг все это части одного целого?
Ему требовалось во многом разобраться… во многом… Ему следовало все обдумать, спланировать, организовать. Нужно продумать собственную защиту. Важно показать, что он убил Милтона в порядке самообороны. Это дело станет пиком его карьеры. Он один, без помощи адвоката, докажет людям, что спас человечество, убив дьявола.
— Нам нужен ордер на доступ к компьютерным файлам в офисе, — бормотал он. — И еще Беверли Морган.
А потом Маккензи расскажет о своем разговоре с ним… И еще отец Винсент… Он священник, авторитетный человек… Он психиатр, который верит в существование дьявола…
— Все будет хорошо, — бормотал он. — Со мной все в порядке… Все будет хорошо…
— Само собой, — произнес шедший позади охранник. — Теперь ты в наших руках, и все будет хорошо.
Кевин не обратил на эти слова внимания. Как только дверь камеры захлопнулась за ним, он уселся на кровать и начал судорожно черкать в своем длинном желтом адвокатском блокноте.
Адвоката Кевина звали Уильям Самсон. Ему было всего 27 лет, и более всего он походил на молодого Ван Джонсона — свежее, чистое, типично американское лицо. Самсон поверить не мог в свою удачу. Ему досталось колоссальное дело, о котором будут писать все газеты. До этого он лишь раз занимался уголовным делом — защищал 19-летнего студента, которого обвиняли в вооруженном грабеже винного магазина близ кампуса. На воре была лыжная маска. Полиция, действуя по наводке, нашла такую маску в комнате студента, где не было ничего, что говорило бы об увлечениях лыжами. Студент вообще не занимался лыжами. Под описание преступника он подходил, и у него были серьезные долги из-за увлечения азартными играми. Но все же полной уверенности не было, поскольку полиция не нашла оружия, а подружка студента заявила, что в тот момент он находился с ней.
Самсон знал, что она лжет. Вряд ли она выдержит перекрестный допрос. Когда он объяснил ей ответственность за лжесвидетельство и сказал, что прокурор уже работает над тем, чтобы опровергнуть или дискредитировать ее показания, она занервничала. За день до начала процесса Самсон посоветовал своему клиенту заключить сделку с правосудием и отправился к прокурору для переговоров. Ему удалось убедить окружного прокурора отозвать обвинение в вооруженном грабеже, заменив его обычным ограблением. Поскольку у клиента ранее не было проблем с правосудием, обвинение ограничилось требованиям шести месяцев тюрьмы и пяти лет условно.
Кевин не вникал в подробности этого дела. Ему было все равно. Он считал, что ему необходим человек, способный вести уголовный процесс и не подверженный влиянию дьявола. На первой встрече с адвокатом Кевин объяснил, почему хочет настаивать на самообороне. Самсон слушал и делал пометки. Но чем дольше говорил Кевин, тем больше адвокат мрачнел. Он понял, что его клиент — безумец, страдающий истерической паранойей, и очень осторожно порекомендовал психиатрическую экспертизу.
— Это именно то, чего от меня хотят, — отказался Кевин. — Им нужно объявить меня сумасшедшим, чтобы никто не воспринял всерьез мои доказательства и моих свидетелей.
— Тогда я не в состоянии защищать вас, — заявил Уильям Самсон. — Никто не поверит вашим мотивам. Ваша история совершенно невероятна. Я не понимаю, мистер Тейлор, как вас защищать в таких обстоятельствах.
Реакция Самсона расстроила Кевина, но в то же время произвела впечатление. Уильям Самсон оказался толковым молодым адвокатом. Для своих клиентов он старался сделать все, что было в его силах, но и его сковывала система. Именно таким адвокатом в свое время хотел стать Кевин. Это давало ему надежду и возвращало веру в себя и свои действия.
