Самурай добавил дозу яда или увеличил его концентрацию.
— Похоже, мы немного опаздываем, — усмехнулся я, пытаясь не показать волнения. — Держи руль, Волк. Нам нужно ускориться.
Волк втопил педаль газа, а я закрыл глаза, сосредоточившись на дыхании. Всё тело казалось ватным, и ощущение, что я теряю контроль над мышцами, нарастало. Понемногу мне стало трудно дышать.
— Волк, довези меня к Ямато как можно быстрее, — прохрипел я, ощущая, как голос стал слабеть.
— Черт! — выругался Волк, поняв, что происходит. — Ты главное держись, Кенджи. Доедем! За одно мгновение доедем.
Машина стремительно понеслась по улицам, лавируя между автомобилями. Мигали светофоры, мелькали огни города, но сознание ускользало. Авто разрезал густой городской трафик. Я пытался держаться, но с каждой минутой становилось тяжелее. Звуки вокруг сливались в гул, а свет от фар встречных машин превращался в размытые линии. Головокружение усиливалось, и я вдруг понял, что теряю контроль.
— Кенджи, ты как? — Волк с тревогой бросил на меня взгляд, заметив, что я побледнел. Но я едва его слышал.
Пальцы начали неметь, и мне стало трудно удерживать голову прямо. Тело больше не слушалось. Волк увидел это и вдавил педаль газа до упора.
— Держись! Мы почти у больницы!
Но мои силы иссякали. Голос Волка рядок, мелькание огней за окном, звук мотора — всё стало далеким и чужим. Последним, что я услышал, были звуки машины скорой помощи, а потом меня накрыла темнота.
* * *
Темнота мягко обволакивала меня, словно плотное облако, без дна и верха. Я чувствовал себя легко, будто мой вес исчез и всё, что осталось — это я, парящий в бесконечном покое. В этом странном пространстве не было ни страха, ни тревог, только тишина и холодная ясность. Я как будто завис между жизнью и чем-то неведомым, погружённый в безмолвное размышление.
Мелькнула мысль, что я наконец нашёл покой. Странно, но в какой-то мере это казалось правильным, завершённым. Сколько сил я потратил, пытаясь остаться на плаву, прокладывать путь в этом хаосе, искать ответы и бороться за то, что мне дорого. Сколько пройдено дорог, сделано выборов, принятых или отвергнутых шансов. А теперь я здесь — в чистоте тьмы, где нет ни дел, ни вопросов. Впервые я чувствовал себя свободным от самого себя. Я парил, невесомый и отрешённый, как будто смотрел на собственную жизнь со стороны, как на фильм, в котором я уже не принимал участия. Не было никакой боли, только тишина и… спокойствие.
Но, задумавшись, я вдруг осознал, что отпустить всё так просто не получится. Какие-то образы замелькали передо мной — лица близких, моменты из прошлого, смех друзей, свет тёплых вечеров. Но один образ всплыл особенно отчётливо — Наоми. Её лицо, её улыбка, смех, которым она, казалось, разгоняла тени вокруг. Воспоминание о ней было ярче всего, как теплый отблеск среди окружающей темноты. Это казалось настоящим. Я чувствовал её рядом — не призрак, не просто воспоминание, а что-то гораздо более живое, крепко связанное со мной.
Мысли о Наоми пронзили меня словно вихрь, рванули прочь из спокойного забытья. Я вдруг вспомнил её голос, каким он был, когда она что-то рассказывала, её мягкую ладонь, её взгляд, полный доверия. Почему я решил, что готов уйти, оставить её одну, словно всё решено?
Я почувствовал странное движение, будто меня что-то потянуло вниз. Сначала с лёгким нажимом, потом сильнее. Это было, как если бы кто-то схватил меня за руку и начал тянуть, словно говорящий: «Ты ещё не все закончил, Кенджи». Я напрягся, и покой вокруг исчез, сменившись неистовым, дерзким желанием вернуться.
С темнотой начали бороться вспышки света, яркие, пронзающие взор. Чёрное пространство растворялось, и вдруг я ощутил, что возвращаюсь, словно стремительно падаю сквозь туман. Воздух, звуки — всё нахлынуло на меня сразу, и я распахнул глаза, чувствуя тяжесть тела, боль и острую усталость, охватившую меня с головой. Голоса вокруг были размытыми, неясными, но среди них выделился один знакомый, полный тревоги и нежности.
Передо мной, склонившись, была Наоми. Её глаза блестели, голос слегка дрожал, и её пальцы сжимали мою ладонь. Я смотрел на неё, ещё не веря, что всё это не мираж.
— Кенджи… — прошептала она, не отводя взгляда, —ты очнулся!
* * *
Очнувшись, я на мгновение ощутил легкость и странное спокойствие, но вскоре все ощущения нахлынули волной. Я был в больничной палате, воздух слегка пропах медикаментами. Повернув голову, я увидел Наоми, сидящую рядом, глаза блестели от волнения, но на лице появилась радость, когда она заметила, что я пришёл в себя.
— Кенджи… Как ты себя чувствуешь? — её голос дрожал от облегчения, но и волнение было заметно.
— Порядок, думаю… — ответил я, чувствуя остатки слабости. Внезапно, я вспомнил, почему вообще оказался здесь, и посмотрел на неё с тревогой. — Ямато? Как он?
Наоми улыбнулась, но во взгляде мелькнула тень воспоминаний о тех напряжённых часах.
— Ему удалось помочь, — тихо сказала она, немного сжимая мою руку. — Тот образец, который ты принес, отправили в лабораторию, — девушка улыбнулась, — докторов, конечно, смутил тот пакет с содержимым, но они все сделали как нужно. Яд оказался редким, но специалисты смогли определить основное действующее вещество. Они смогли создать противоядие, которое сразу же ввели вам обоим. Ямато ещё слабо реагирует, но врачи уверяют, что теперь ему ничто не угрожает. Как и тебе.
Я на мгновение закрыл глаза, чувствуя, как сердце начинает биться медленнее от этого известия. Всё напряжение последних дней постепенно уходило, уступая место облегчению. Но стоило мне взглянуть на Наоми, как я понял, что моя борьба ещё не окончена. Она протянула руку, нежно обняла меня, и я ощутил её дыхание, которое тоже, казалось, приходило в норму.
— Я так рада, что все закончилось хорошо, — прошептала она, прижавшись ко мне. — Я уже думала, что потеряю тебя…
Я обнял её в ответ, наслаждаясь этим моментом близости, но, к сожалению, не мог позволить себе полностью расслабиться. Мои мысли вернулись к Рен, женщине, которая не останавливалась ни перед чем,
