под струю холодной воды.
Мы, наверное, громко разговаривали и ещё громче топали. Вор-Кошмарник снизу не переставал стучать по батарее. Вряд ли оттого, что мы мешали ему заснуть. Ижи-существа во сне не нуждаются. Думаю, он злился, потому что не сплю я. Нет сна — нет кошмаров, такая связь.
Птица-Весень в клетке под полотном никак на нас не реагировала, и Сио Лантий осмелел. Выйдя из ванной, он прислушался к стуку, злорадно усмехнулся краем рта и вздумал возобновить экспансию.
— Нойта, — сказал, подступая ко мне с распростёртыми объятиями, — давай танцевать.
— Спятил? Ночь на дворе. Вор-Кошмарник, видишь, как буянит?
— А мы в подвал спустимся. Там светлячки. Они обрадуются. К тому же, мне во время танцев легче думается. Может, надумаю, как и чем нам себя дополнить.
Я согласилась, но у меня было плохое предчувствие.
В подвале, протанцевав пару импровизированных тактов под несуществующую музыку и раззадорив светлячков, Сио Лантий не придумал ничего лучше, чем попытаться проглотить одного из них.
— Стой! — накинулась я на напарника. — Совсем крыша поехала?
Светлячок улетел на волю, и теперь они уже не вились вокруг нас, смекнули, что от психов лучше держаться на расстоянии. А Сио Лантий приуныл.
— Я подумал, — признался он, — что достаточно будет съесть что-нибудь необычное.
— Светлячка, например, — буркнула я. — Догадливый, ни убавить, ни прибавить. Знаешь, что, танцы не твоя стихия. Тебе подойдёт созерцательный образ жизни, точно говорю. Давай вернёмся наверх и посмотрим сны. А то что-то я притомилась.
Напарник отрубился, как миленький, едва его затылок коснулся подушки. Со мной же дела обстояли плачевней некуда. Забытьё не приходило, мозг отказывался расслабляться и генерировал мысли в режиме бешеного конвейера. Как явиться завтра на факультет, чем объяснить своё отсутствие — вот, о чём я размышляла, притихнув у Сио Лантия под боком.
Рассвело, не успела глаз сомкнуть. Туман улетучился, и жизнь вновь забила ключом. Сборы, спешка, перекус, проверка почтового ящика (трясся, негодник, по несущественному поводу, реклама и счета, счета и реклама, тьфу). Сио Лантий в один присест опустошил бутылку молока и заглотил краюшку хлеба, который доставили к порогу Неге Ки. Похвалил вкус, подивился и приготовился маяться от безделья — ему же на занятия не надо.
Когда на его серк-ри поступил голографический звонок от Ли Фания Орла — какое-то экстренное задание, разговоры на повышенных тонах и вопли по поводу того, что Нойте полагается постельный режим, а не вот это вот всё, — я уже чуть ли не галопом мчала к академии.
Как выяснилось, беспокойство было напрасным. Помимо меня, несколько дней в расписании пропало даром ещё и для безупречного Деуса Нима, который подхватил от Кагаты простуду. Он сослался на температуру, озноб, кашель, отменил все свои лекции, и студенты от нечего делать слонялись во время форточек по коридорам, заседали в буфете, пели песни под гитару в закутке с пальмами и целыми толпами топтали тропинки в роще, где недавно было совершено убийство и куда, вообще-то, нельзя.
— Нойта! — налетела на меня сияющая, вечно прекрасная Кагата Киг и принялась трещать: — Вернулась! Что, неужто тоже от меня заразилась? Профессор, вон, зубами скрежещет, проклятия мне на голову сыплет, — хохотнула она. — Но я ничего, держусь молодцом. А ты что-то совсем сдала позиции, — добавила подруга, оглядывая меня с прищуром сверху донизу. — Отощала, осунулась. Надо за собой следить.
Я не стала заикаться о том, что за мной и без меня есть кому следить.
Мы стояли в ярком холле факультета. Среди деревьев в кадках чирикали пташки, в солнечных лучах носилась сияющая пыль, и мир был пронизан светом.
— Наконец-то пропал этот дурацкий туман, — сказала Кагата, хватая меня под локоть. — Давай, идём на болото. Нам ещё цветущий сад вырастить предстоит.
— А… Мне… — пробормотала я.
— Объяснительную не надо, — предугадала вопрос та. — Вместо тебя тут один тип приходил, назвался твоим шефом. Ах, ну да, Ли Фаний Орл же. Больничный лист принёс, а с ним заодно и тысячу извинений. Прости уж, не удержалась, подслушала.
У меня глаза полезли на лоб. Коварное драконище снизошло до того, чтобы уладить мои дела на факультете? Чудеса… Впрочем, чего удивляться, когда он мне без околичностей заявил, что любит?
— У тебя уши горят, — хихикнула Кагата. — Вроде же ничего неприличного я пока не сказала. Перестань быть такой непредсказуемой.
Итак, проблема коммуникации номер один: мой актёрский дар развит недостаточно, не умею контролировать эмоции и выдаю себя на ровном месте. Нойта Сарс — находка для шпиона.
Подруга притащила меня на учебное болото, которое с некоторых пор болотом быть перестало и мирно зеленело травкой под голубым небом осени.
— Алгоритм выращивания деревьев, — она покопалась в толстом справочнике, который принесла с собой. — Ага, вот! Страница двести девятнадцать. Прыжок, поворот против часовой стрелки, скрестить пальцы на правой руке — средний и указательный… Эй, чего застыла? Работать будем?
— У меня зелье закончилось, — потерянно пробормотала я и сунула руку в карман защитного комбинезона. Пробирка, на дне которой обнаружилась лишь пара капель, не вызывала ничего кроме тоски.
— Ну так иди к своему Ли Фанию Орлу, — сказала Кагата. — Он, вон, лично в деканат из-за тебя приезжал. У вас, должно быть, хорошие отношения.
Ага, хорошие, как же.
Проблема коммуникации номер два: подруга никогда не сможет тебя понять, и ты не встретишь от неё поддержки, если будешь раз за разом о чём-нибудь умалчивать.
Я злостно умолчала, что мне ни в коем случае нельзя к сыщику по той простой причине, что он назначил мне постельный режим, который, само собой, не соблюдается.
Заявлюсь к дракону в гости — и он меня моментально повяжет, приговаривая, что Нойте нужен отдых, что Нойта не восстановилась. Опять уложит в кроватку, наручниками к изголовью пристегнёт и примется откармливать. А у меня к нему чувства.
Брр. Нет уж. Может, я лучше вторую часть диплома завалю?
— Первую часть Деус Ним одобрил. Всего несколько правок внёс, представляешь, — делилась меж тем Кагата. — А так, говорит, мы неплохо справились. Маг-тестировщик почву проверял, не придрался. Теперь очередь за второй частью. Осилим её — и будет сто из ста, максимальный балл.
Облачившись в рабочую униформу, подруга выразила надежду, что я буду расторопна (одна нога здесь — другая там) и что вскоре я к ней присоединюсь. Отослала меня, короче говоря. Без эликсира силы, мол, не возвращайся.
Сложно иметь дело с человеком, решительно настроенным на успех. На поблажки с его стороны можно не рассчитывать.
На выходе из здания факультета мне вдруг резко захотелось в манеж на Площади
