class="p1">– Госпожа майор!
– Что, лейтенант?
– Новости о бен Ладене. Это должно вас заинтересовать. Вы говорили, что в русских тайных службах у вас есть заклятый враг, некая Николь О’Коннор, так ее зовут?
– Да, так.
– Кажется, она встречалась с бен Ладеном.
Лейтенант Гэри Салливан кладет перед ней раскрытое досье. Моника перебирает фотографии, читает информацию, собранную внедренными агентами. Она потрясена.
Через несколько минут Моника сидит в большом совещательном зале в компании высоких армейских чинов.
– Прошу меня извинить, господин генерал, полагаю, это важно, даже срочно. Выслушайте меня, прежде чем начать обсуждение.
Мужчины в мундирах смотрят на нее, удивленные таким вступлением.
– Учтите, майор Макинтайр, у нас есть повестка дня, и я считаю, что надо следовать ей, – сухо реагирует генерал Хатчинсон.
– Прошу меня извинить. На счету каждая минута.
Старый генерал с внешностью седого бульдога позволяет ей высказаться, но жестом требует краткости, чтобы не тянуть с по-настоящему серьезными темами.
– Полагаю, господин генерал, против нас готовится масштабная акция на нашей территории. В прошлом я сталкивалась с террористкой ИРА, ставшей позже агентом КГБ, чьей специальностью было манипулирование толпами таким образом, чтобы смерть намеченной ими жертвы выглядела как случайность. Ее зовут Николь О’Коннор.
Она достает из папки фотографию светловолосой голубоглазой австралийки.
– Это старое фото, мы давно не имеем о ней сведений.
– Что это за история с толпами?
– Сейчас объясню, господин генерал. У Николь О’Коннор специфическая, «косвенная» манера нападать.
– Типа как в бильярдном карамболе? – подает реплику кто-то из офицеров.
Моника, не обращая на него внимания, продолжает:
– Она мастерица топить в коллективном действии индивидуальный удар. Работая на террористов ИРА, она использовала столпотворение на стадионе «Эйзель» для ликвидации тайного агента МИ-5. Результат: тридцать пять трупов, четыреста раненых, и все ради убийства одного человека. Разумеется, никакого уголовного расследования не было.
Она демонстрирует фотографии той трагедии.
– Она в совершенстве владеет этой техникой. При наличии множества атакующих и жертв она создает неразбериху, и ни у кого не возникает подозрения, что все подстроено. После ИРА она работала на советские тайные службы и, думаю, прибегала к стратегии, которую можно назвать шахматным термином «продвижение пешек», для незаметного устранения намеченных мишеней. Несколько лет назад я сама с ней столкнулась в Панджшерском ущелье.
– Допустим, майор Макинтайр. Так в чем же срочность? – интересуется генерал.
– Только что лейтенант Салливан доложил мне о ее контактах с бен Ладеном. Думаю, они объединили усилия и, насколько я понимаю, будут метить сюда.
– В нас, в США?
– Именно, а конкретнее – в Пентагон. На то есть веская причина.
– Не терпится ее узнать, – иронично бросает генерал.
– Потому что здесь нахожусь я.
Генерала Хатчинсона разбирает смех, ему вторят остальные вокруг стола.
– Это эгоцентризм и паранойя, майор Макинтайр. Не весь мир крутится вокруг вашего пупа. Ваш ум и бдительность сыграли с вами дурную шутку: вам всюду видятся заговоры. Бен Ладен воевал с русскими предоставленным нами оружием, он не станет с ними сговариваться.
– Я был знаком с бен Ладеном лично, – подхватывает другой офицер. – Он был нашим ценным союзником.
– Не хотелось бы вас огорчать, господин генерал, но так называемый союз с ними зиждется на интересе, возможности нас использовать. Радикальные исламисты – мастера двурушничества. Сомневаетесь – загляните в их настольную книгу, называется «Книга уловок», это классика арабской литературы, написана еще в XV веке. Это настоящий учебник обмана. Там приводится такой пример: полководец обещает пощадить всех до одного защитников осажденного города в случае его сдачи. Город сдан, он приказывает уничтожить всех, кроме… одного человека. Такой вот специфический ход мысли.
У нескольких военных этот кладбищенский юмор вызывает смех.
– Я серьезно. Я уверена, что назревает нечто важное.
– Откуда у вас эта уверенность, майор?
– Причин три: во-первых, убийство Масуда, во-вторых, только что полученная мной информация о встрече Николь О’Коннор и бен Ладена, в-третьих, моя интуиция.
– Бен Ладен в Афганистане, это далеко, – напоминает кто-то из офицеров.
– Что, если бен Ладен отправил своих людей сюда? – возражает Моника.
– Чепуха. Они – партизаны с гор. Они на самолете-то никогда не летали, – гнет свое тот же офицер.
– Давайте серьезно, майор. У меня впечатление, что вы мешаете все в одну кучу ради подкрепления ваших параноидальных бредней. Наши границы на замке, повсюду строгий контроль, – напоминает Хатчинсон.
– А по-моему, господин генерал, решительных террористов не остановят таможенники в аэропорту и забор на мексиканской границе.
Одни присутствующие посмеиваются, другие скептически кривятся, но Моника не отступает.
– Генерал Масуд предостерегал меня, что у бен Ладена сотни готовых на все фанатиков. В их промывку мозгов входит культ мученичества. Там не одни пастухи с гор, есть и образованные, богатые, современные люди. Эти самые опасные. Может казаться, что они интегрированы в американское общество, а на самом деле они убеждены, что, убивая неверных, совершат священный акт, за который им положена награда на том свете.
Всем смешно, но Моника непоколебима.
– Нельзя недооценивать силу веры, господин генерал.
– И все-таки я не понимаю, почему вы так разволновались из-за встречи бен Ладена с этой вашей Николь О’Коннор… – говорит Хатчинсон.
Моника не успевает ответить: в зал вбегает военный и что-то шепчет генералу на ухо. Тот, не скрывая волнения, сообщает присутствующим:
– Только что угнанный террористами гражданский самолет врезался в северную башню Всемирного торгового центра в Нью-Йорке…
Все офицеры тотчас переходят в помещение, служащее кризисным штабом, где несколько чинов Пентагона уже смотрят прямой репортаж CNN. На большом экране кадры событий, все глаза устремлены туда. То, что предстает взорам, поразительнее всего, что можно было вообразить.
В 9.03 второй самолет, Боинг-767 авиакомпании «Юнайтед Эйрлайнз», врезается в южную башню Всемирного торгового центра.
Моника тем временем пытается размышлять, отбросив эмоции.
Что, если я права и драма еще только разворачивается? Что, если атака на небоскребы – отвлекающий маневр, и истинные цели расположены не там?
Внезапно ее осеняет. Она вскакивает и решительным тоном заявляет:
– Если это то самое, о чем я предупреждала, то это еще не конец, обязательно будут другие атаки, возможно, по Белому дому или… или по Пентагону. Необходимо эвакуировать всех сотрудников!
– О чем вы? Вот она, атака, в центре Нью-Йорка поражены два небоскреба. Чего вам еще? Недостаточно ужасно? Вы хоть представляете, сколько людей могут погибнуть? – негодует один из офицеров.
– Говорю вам, это не все. Нам нельзя медлить!
– Почему вы уверены, что будет продолжение? – упирается кто-то.
– Потому что я узнаю манеру той, в ком я подозреваю дирижера всего этого кошмара. Она провоцирует панику, наносит множественные удары, пинает муравейник, создает хаос. В считаные секунды мир становится незрячим, всех
