– Франц, вы здесь? – это был Мантилий.
– Заходите! – выдавил из себя мастер.
Гном отворил дверь и испуганно всплеснул руками:
– Вы больны? Нужна помощь?
– Нет… – стуча зубами, ответил Франц. – Сейчас само пройдет.
Через несколько минут действие руны закончилось, и он, тяжело дыша, сел прямо на полу, скрестив ноги.
– Что с вами было?
– Это я сам себя… – махнул рукой мужчина. – Но немного перешел предел.
Ему не хотелось говорить об этом, Мантилий это понял и не стал настаивать.
– Вы были у Элейс?
– Да. Она тоже отказалась уезжать. Так что мы оба остаемся с вами.
– Хорошо. Уверен, что вы принесете нам удачу.
– Мантилий, вы знаете, как управлять Ловцом Душ? Как заставить его вызывать определенных духов?
– А вы хотите попробовать?
– Не знаю. Наверное.
– Для этого камень нужно держать поближе к себе. Лучше всего повесить его на грудь, в районе солнечного сплетения. Держите. – Гном протянул ему камень.
– Он не в кабинете? Почему вы носите его с собой?
– Я ожидал, что вы захотите испытать его свойства. Вам есть с кем назначить встречу за порогом, и нет ничего зазорного в том, чтобы использовать камень в своих интересах. Эрай тоже говорил с духами.
– С кем именно?
– Не знаю, он не распространялся на этот счет. – Глава Рода исподлобья посмотрел на Франца. – У него, как и у вас, было немало тайн.
– У меня нет никаких тайн, – запротестовал мастер.
– У любого живого существа есть мысли и желания, которые он хранит в самом дальнем уголке своего сердца и не показывает никому. Это они заставляют его делать новый вдох и надеяться на скорые перемены, на лучшую жизнь. Разве не так?
– Пожалуй, вы правы.
– Оставляю вас наедине с нашим роковым чудом. Надеюсь, он хотя бы вам принесет пользу. Когда проснетесь, идите прямо в главный зал. Я собираю там цвет нашего общества. Будем разрабатывать совместный план действий против магов.
– Уже? – Франц встревоженно посмотрел на Главу Рода. – Есть новые сведения о готовящемся нападении?
– Завтра или послезавтра. Мы судим об этом по натиску на систему заклинаний, защищающих город.
– Она не выдержит?
– Эрай не обновлял заклинания двадцать лет, – покачал головой Мантилий. – Всему есть предел. Кстати, у меня возникла интересная мысль. – Гном закусил губу и смерил мастера оценивающим взглядом. – Попробуйте связаться в мире духов с Эраем. Если он не откликнется, то волшебник все еще жив.
– Хорошая мысль, но я же не умею управлять камнем.
– Что вам стоит хотя бы попытаться?
– Хорошо, я попробую. Но что мне делать, если он вдруг откликнется?
– В таком случае задайте ему те вопросы, которые посчитаете нужным.
Гном дружески похлопал Франца по плечу и, бесшумно ступая, вышел из комнаты. Мастер, грея камень в ладони, откинулся на спину и стал разглядывать потолок. Держит ли он в руках ключ к другому миру или виденное им – это только обман чувств?
Мужчина не торопясь разделся и лег в постель. Камень он положил, как советовал Мантилий, на солнечное сплетение. Конечно, попробовать вызвать Эрая – это здравая мысль, но сначала он снова хочет увидеть Раэн.
Он представил, как она идет рядом с ним, протягивает руку и от ее прикосновения по его телу пробегает дрожь. Раэн откидывает назад прядь своих светлых волос и благожелательно улыбается ему…
– Здравствуй, Франц. Ты все-таки нашел способ снова повидаться со мной.
Ее голос звучит мягко. Она набирает полные пригоршни пушистого белого снега и со смехом сдувает их с открытых ладоней.
– Раэн, где мы?
– Красиво? – Женщина пробежалась по зеленому травяному ковру, на котором, несмотря на снег, уже начали распускаться первые цветы.
Они стояли у входа в живописную долину. Вокруг возвышались синие горы, и их заснеженные пики блестели на солнце. Рядом бежала маленькая, но бурная речка. Прозрачный воздух, словно хрустальное сердце дракона, приятно холодил кожу.
– Это мое любимое место. Я тебе никогда не признавалась, но мне всегда хотелось иметь домик в уединенной долине вроде этой. Но все же не настолько уединенной, чтобы там не было тебя. – Раэн лукаво взглянула на Франца.
– Почему же ты не говорила мне об этом? – спросил он расстроенно.
– Ну, я же знала, что ты тут же отправился бы на поиски долины и дома. А в Таурине у меня были определенные обязательства перед людьми. Работа, которая мне нравилась. Какой смысл быть целителем, если тебе некого лечить?
– Ты всегда привыкла больше отдавать, чем получать. Ничего не оставляя себе…
– В этом и есть настоящее счастье – в служении людям. Ты ведь точно такой же, мой хмурый мастер рун. Ты ворчишь, но я-то знаю, что под каменным панцирем у тебя скрывается мягкое любящее сердце. Как я рада снова тебя видеть! – Она крепко обняла его и, поцеловав в губы, выскользнула из объятий. – Жаль, что ты не можешь остаться здесь навсегда. И я не могу.
– Теперь мы сможем видеться часто. Я нашел способ.
– Нет, Франц, нет… Кое-что изменилось. Умирать тяжело, но еще тяжелее рождаться снова.
– О чем ты говоришь? – Он в волнении шагнул к ней.
– Я чувствую, что скоро где-то в мире появится маленькая симпатичная девочка, которая будет задавать глупые вопросы и собирать цветы на лугу. Она ничего не будет помнить, только в глубине ее души будет таиться сомнение, а во время сна возникать туманный образ. – Ее голос становился все грустнее. – Ей будет дан еще один шанс прожить жизнь заново.
– Куда ты уходишь? Я буду искать тебя, и обязательно найду! Раэн! – Он крепко сжал ее руку.
– Это невозможно, Франц. Если бы проблема была заключена только в расстоянии… Я уверена, что ты одолел бы самую длинную дорогу ради того, чтобы встретиться со мной, но ведь я появлюсь в твоем прошлом. Как бы ты ни хотел, но шагнуть на триста лет назад ты не сможешь.
– Как в прошлом?! Что за кошмар? Раэн, это несправедливо. Ты покидаешь меня навсегда?
Она отвела взгляд.
– Я привела тебя сюда, чтобы попрощаться. Нам и так было дано больше, чем простым людям. – Женщина нагнулась и сорвала маленький, едва раскрывшийся цветок. – Странные эти цветы… такие хрупкие на вид, но в них таится невиданная сила. Ты знаешь, что элейс может излечить человека от лихорадки?
– Нет, и мне все равно. Если ты покинешь меня сейчас, мне лучше больше никогда не просыпаться.
– Не говори таких страшных вещей, – сказала она испуганно. – Однажды ты уже чуть было не совершил ошибку.
