И для этого дела нужно собраться с силами и встать.
Она спустила ноги с кровати с таким громким стоном, что кототозвался из-за двери испуганным мяуканьем. Голова не кружилась, и шея приповоротах болела, но терпимо, однако глотать все еще было больно. Это даже клучшему, пускай муж думает, что у нее ангина.
Надежда нашарила ногой тапочки и побрела к зеркалу.
В зеркале отражалась жуткая рожа отчего-то желтого цвета.Глазки-щелочки еле-еле выглядывали из отечных век. Надежда даже удивилась —вроде бы в печень ее вчера не били, только душили, да и то не до конца. Онарасчесала волосы и снова поглядела в зеркало.
Лучше не стало.
Кот проскользнул в открытую дверь, пулей пронесся по комнатеи тут же вспрыгнул на кровать. Он повозился там, устраиваясь поудобнее, изатих, завернувшись в одеяло.
— Где бы сочувствие проявить! — упрекнула егоНадежда. — А ты, Бейсик, только о собственном комфорте думаешь!
Кот не подавал признаков жизни.
Полегчало только после горячего душа, однако на шее выступиллиловый синяк. Больше всего Надежда была озабочена, как скрыть его от мужа. Нескажешь ведь, что упала, раз явственно просматриваются чужие пальцы. Хорошо,что в квартире стоит жуткий холод — как всегда, осенью не спешат включатьотопление, так что можно носить свитер с высоким воротником. Надежда с трудомвыпила чашку кофе и протолкнула в себя кусок мягкой булки, в горле, казалось,поселилась огромная скользкая жаба, которая все раздувалась и раздувалась.Однако следовало срочно взять себя в руки и не расслабляться. Надежда порыласьв аптечке, выпила пару таблеток и, слегка приободрившись, набросала на лицокое-какой косметики. Теперь вид в зеркале был не то чтобы приятный, но пугатьмаленьких детей Надеждиным лицом было уже нельзя.
Затем Надежда позвонила на работу Алкиному мужу ПетруНиколаевичу Тимофееву. Петюнчик сначала не узнал ее из-за хриплого голоса, акогда узнал, то очень обрадовался, и они мило побеседовали. Заручившись полнымсодействием Петюнчика, Надежда Николаевна оделась потеплее, потому что на улицедул сегодня резкий пронизывающий ветер, и вышла из дому, даже не попрощавшись скотом.
* * *
Путь ее лежал на вокзал, а там на электричке в деревнюЗападалово. В ожидании поезда Надежда пробежалась по ларькам и купила килограммвареной колбасы и намордник на овчарку. Поводок она прихватила из дома —остался старый от сенбернара.
В вагоне, как ни странно, было тепло, и Надежда слегказадремала, чуть не проехав нужную остановку.
В Западалове ничего не изменилось, только ветер мел по улицекучи желтых листьев да дорогу вконец разъездили тракторами.
Магазин был открыт, туда торопились две бабки с кошелками, ине Вова ли это Чугуев сидит на ящиках возле двери? Надежда подняла воротниккуртки и припустила быстрее.
Вот и знакомый проулок, там тоже ничего не изменилось.Воровато оглядевшись по сторонам, Надежда юркнула в поредевшие заросли малины,проползла канавой и отодвинула доску сарая.
— Дик! — позвала она шепотом. — Дикуша, идисюда!
Никто не отозвался на ее зов и никто не появился из темноты.Надежда пыталась разглядеть, что происходило в глубине, но в сарае было темно иничего не видно. Ей послышались какие-то вздохи и шорохи в том месте, гдепредположительно должна была лежать собака. Надежда не на шутку встревожилась.А вдруг Дику совсем плохо? Ведь она не была здесь три дня…
Это ничего не значит, что у собаки хороший аппетит и нос былвлажный. Вдруг он подхватил какую-нибудь инфекцию?.. Нужно лезть в сарай.
Она так и попыталась сделать, но теплая куртка увеличила ееобъем, и ей никак не удавалось протиснуться в узкую щель. Пришлось снять курткуи оставить прямо в канаве. Дело пошло значительно лучше. Надежда довольно ловкодоползла до лежбища Дика и застыла в недоумении. Собаки не было. Надеждаобследовала весь сарай и нашла только рогожку и пустую миску.
«Спокойно, — сказала она себе, — в данном случаевозможны два варианта. Дик полностью оправился и убежал — не сидеть же ему тутвечно, он есть хочет… Либо же собаку нашли соседи или новые хозяева и куда-тодели, возможно усыпили».
Сердце у нее мучительно заныло, но Надежда тут же сказаласебе, что тогда эти злодеи выбросили бы и миску и подстилку, чтобы ничто ненапоминало о собаке.
Утешение было очень слабое, что и говорить. ??днако нечегоздесь рассиживаться, ничего она тут не узнает. И —Надежда повернулась, чтобывыползти из сарая тем же путем, но тут же застыла на месте, потому что ейпослышались голоса.
Говорили на участке повышенными женскими голосами. Голосаэти неуклонно приближались. Вместо того чтобы без промедления удирать черездыру в задней стенке сарая, Надежда замешкалась, а потом затаилась, потому чтолюди подошли совсем близко.
Два женских голоса продолжали громко и раздраженнопереругиваться.
— А я вам говорю, что никого сюда не присылала! —кричала одна женщина визгливым голосом. — Нечего на меня наговаривать!
— Я на вас, Анна Константиновна, наговаривать и несобираюсь, — отвечала другая звучным, хорошо поставленнымконтральто, — но вот соседка, Мария Семеновна, утверждает, что приходятлюди от вас, якобы дом осматривать. И как это, интересно, вы можете домпродать, если еще неизвестно, достанется он вам или нет? Во всяком случае покаполгода не пройдет…
— Действительно, — вступила в разговор третьяженщина, в которой по голосу Надежда узнала соседку Марию Семеновну, —приезжала тут одна, все расспрашивала, вокруг дома ходила. Сказала, что Анна, мол,дом продает…
— Это просто ни в какие ворота не лезет! —возмутилось контральто. — Мало того, что вы вещи из дома тянете…
Надежда вдруг догадалась, что контральто принадлежит бывшейжене Ильи Константиновича Маргарите. Очевидно, соседка Мария Семеновнанастучала ей, что Анна пытается за ее спиной дом продать. Надежда чутьприоткрыла дверь сарая, чтобы увидеть ту, за которую ее приняла Нина Кочеткова.
На полянке стояла высокая дама в коричневой куртке,отделанной золотистой норкой.
Волосы у дамы были выкрашены под цвет норки — светло-рыжим.На лице у дамы наличествовало брезгливо-капризное выражение.
Возможно, она была раздражена тем, что ее щегольскиекоротенькие сапожки вязли каблуками в рыхлой земле и вид имели неважный.
Надежде бывшая жена Ильи Константиновича сразу же непонравилась, насколько помнила она своего случайного собеседника в электричке,они с женой были люди разные, оттого, верно, и развелись.
Продолжая переругиваться, дамы подошли к самому сараю, ичья-то хозяйственная рука задвинула засов. О собаке никто из них так и невспомнил, и Надежда заподозрила, уж не соседи ли извели бедного Дика. А потомскажут, что пес опять убежал…
