Хорошо, что из сарая есть еще выход, а то пришлось бы ейсидеть здесь и питаться собачьей колбасой, которая быстро кончится. Судя поголосам, дамы пошли к дому, тогда Надежда тихонько поползла к задней стенкесарая.
По дороге она задела миску и чуть не наступила на грабли.Слава Богу, никто не отреагировал на подозрительные звуки.
На первый взгляд, в канаве за сараем было тихо. Но когдаНадежда задом выползала из дыры, ее весьма ощутимо толкнули в бок, а потом вруку ткнулся холодный собачий нос.
— Дик! — чуть не закричала Надежда. — Тывернулся!
Пес усиленно мотал хвостом и умильно поглядывал на сумку.Надежда Николаевна вспомнила, как зыркнула на нее продавщица в ларьке, когдаона попросила нарезать колбасу, и нарочно покромсала как можно толще. Но Дикуэто как раз подходит.
Половину колбасы Надежда спрятала на всякий случай. Выгляделпес не блестяще — на боку колтун, и запах как из помойки. Видно, там он идобывал пищу последние три дня.
— Ничего, дорогой, — тихо сказала Надежда,пристегивая поводок, — сейчас поедем в одно место, и все будет хорошо.
Они благополучно миновали опасную зону поселка, никого невстретив. На платформе люди были, но никто не признал Дика. Перед приходомпоезда Надежда решилась нацепить на пса намордник. Дик проявил былонедовольство, но она утихомирила его колбасой.
Они без приключений доехали до города, воспитанный Диксмирно лежал под скамейкой. Ни один частник не захотел взять Надежду с собакой— от Дика противно пахло. Они долго ехали на двух трамваях до дома Тимофеевых,и вот наконец их дверь.
Надежда поглядела на часы и нажала кнопку звонка.
Дверь открыла Алка, и это как раз было не очень хорошо,поскольку Надежда рассчитывала, что откроет Петюнчик. Об этом они договорилисьутром, когда она звонила ему на работу.
— Что это? — спросила подруга вместоприветствия. — Откуда ты взяла это чучело? — и потянула носом воздух.
— Это Дик, немецкая овчарка, очень породистая, междупрочим. Просто у него был тяжелый период, его хозяин скоропостижно умер… —войдя в прихожую, начала многословно объяснять Надежда.
— И что ты хочешь этим сказать? — с металлом вголосе спросила Алка.
— Ну.., вы же хотели собаку, — заюлилаНадежда, — он славный, обученный, все понимает… Ему два года всего…
— Надежда! — Алка медленно, но верно набиралаобороты. — Что ты себе позволяешь?
И в это время Петюнчик открыл дверь своим ключом иостановился на пороге.
— Здравствуй, Надя! — обрадовался он. — А выуже тут? Извини, я задержался, пробки такие всюду…
— Что? — завопила Алка, дойдя до кондиции. —Так вы уже обо всем договорились за моей спиной? Да это заговор!
Дик повернул к Алке голову и сказал: гав!
Это было такое громкое гав, что Алка поперхнулась наполуслове.
— Слышала? — обрадовался Петюнчик. — Ведисебя прилично, не повышай голоса, а то собака нервничает! — И обратилсянежным голосом к Дику:
— Пойдем, мой хороший, в ванную. Сейчас будем купаться,папа вот и шампуня по дороге специального купил…
Дверь за ними закрылась, Алка глядела на Надежду, открыврот.
— Он раньше никогда таким нежным голосом ни с кем неразговаривал…
— То ли еще будет, — зловеще сказала Надежда искорчила Алке рожу.
Алка закрыла рот и вздохнула.
— Пойдем, что ли, чайку выпьем. Я торт купила…
