я, хватая ртом воздух, опускаюсь на землю. Хума срывается с моего плеча и встревоженно порхает над нашими головами. Если бы на месте Буга был посторонний человек, она бы уже наорала на него, но летучая мышь не понимает, что вообще происходит.
– Никогда больше так не делай, – заявляет Буг, поднимая с земли мешок. – В следующий раз я стукну сильнее и жалеть не буду.
– Ты хоть знаешь, что только что сделал? – спрашиваю.
Кровь пульсирует в голове.
Я больше ни о чём не могу думать, сдерживаю себя изо всех сил, чтобы не закричать, поэтому выходит лишь гневное шипение.
– Ты только что ударил родного брата! Ты поставил какую-то дряную вещь выше меня! Ты так долго носишь эту штуку с собой, что стал зависим от неё, наркоман ёбаный! Но это ничего, я устрою тебе детоксикацию.
– Даже не...
Протягиваю руку вперёд и мешок в руке Буга рвётся на части, но сама маска остаётся у него. Он вцепился в неё мёртвой хваткой и я скорее опрокинул бы его на землю, чем вырвал предмет.
– Зря ты так, – говорит Буг и прикладывает маску к лицу.
Его рост увеличивается, плечи раздаются в стороны, земля проминается под большим весом. Сбоку раздаются крики: по какой-то причине дружеская ссора перетекает в драку и никто не знает, чем она завершится. Даже я сам.
– Похоже, я сильно недооценивал, насколько маска проникла в твою жизнь, – говорю. – Она пустила в тебе корни, а ты этого даже не почувствовал. Ты настолько слеп, что не видишь, как поднимаешь руку на брата в попытках оставить её у себя.
– Ты первый это начал! – ревёт Буг.
– Неважно, кто начал. Важно лишь, кто это закончит.
Замедляю время и смотрю, как мир постепенно становится чёрно-белым, а окружающее замирает. Хума теперь парит в небе, в метре над головой, пока Лира, Вардис и остальные бегут в нашу сторону. Для них эта потасовка не имеет смысла: ни к кому из них Буг не изменил отношение, только ко мне. Только у меня есть Дары.
Подхожу к Бугу.
Он стоит в полный рост, прижимая левой рукой маску к голове. Пытаюсь её вырвать – не получается. По всей видимости, он знал, что я могу воспользоваться жёлтой жемчужиной, чтобы забрать её, поэтому его огромная ладонь лежит на лице и не даёт отнять.
Чёрт.
Столько проблем из-за одной вещи.
Активирую заодно и голубую жемчужину. Пытаюсь отодвинуть его руку от лица прямо в замедленном времени. Но это не имеет никакого эффекта, Буг даже не покачнулся. Не могу понять: это Буг сейчас настолько сильный, что огромная мощь голубой жемчужны не может его побороть, или голубая жемчужина не работает на человека в маске. Возможно, помимо силы и каменной кожи, она даёт сопротивление подобным воздействиям. Звучит логично, раз у её придумали для борьбы с Дарами.
Ускоряю время обратно.
Пока он не даёт отнять маску от лица – ничего не поделаешь.
– Что происходит? – кричит Лира издали. – Что вы уже не поделили?
– Прости, Лира, – говорю. – Сейчас твоему парню надают по заднице и поставят в угол.
Вокруг нас скапливается толпа, все смотрят встревоженно, готовые навалиться гурьбой, если мы вдруг захотим подраться. Не такого они ждали завершения похода. Сейчас, когда он почти завершён и они успели морально успокоиться, приходится снова собирать себя в кулак и решать новую проблему.
– Это всё из-за маски, – говорю. – Она вцепилась в Буга и нашёптывает ему, что она – его самый близкий и верный друг. Чем ближе он к ней, тем дальше от нас.
– Враньё, – отвечает Буг. – Ты всё как обычно преувеличиваешь.
– Буг, – повелительно произносит Лира. – Сними её и отдай Гарну.
– Почему вдруг?
– Потому что он – твой старший брат. И потому, что я так сказала!
– Прости, Лира, но маску я не отдам. Она останется со мной.
– Это бесполезно, – говорю. – Она к нему присосалась и только постороннее вмешательство поможет избавиться от неё.
Чем пристальнее толпа смотрит на Буга, тем больше он злится. Ему никогда не нравилось всеобщее внимание, особенно когда в нём преобладает тревога и жалость.
– Ребята, – говорю. – Слушайте мой приказ. Схватить Буга, отобрать маску.
Окружающие приходят в движение мгновенно. Мы много раз отрабатывали на стадионе выполнение приказов, чтобы в бою действовать быстро и эффективно. В любой момент я мог подойти к случайному человеку и сказать что-то вроде «вращай руками» или «хлопай в ладоши». И если происходила хоть секунда промедления – весь оставшийся день ходишь в старой, рваной широкополой шляпе. Мы называли её «шляпа позора» или «дурацкая шляпа».
Поэтому я с удовольствием смотрю, как множество рук тянутся к Бугу, стараясь обездвижить его.
Буг делает резкое движение в сторону, стараясь выйти из оцепления. Наступает Арназу на ногу, отчего тот корчится. Ударяет локтем Ивлин по спине, ещё нескольких опрокидывает в своей неуклюжей мощи. Чемпин хватает Буга за пояс, Брас упирается в грудь.
– Валите его на землю! – кричу.
Каким бы сейчас брат ни был сильным, он не всемогущ и окружающие люди сначала полностью его останавливают, а затем вцепляются в ноги и сбивают на землю, от чего огромная туша с глухим звуком опускается на песок.
– А теперь маска, – говорю.
– Зачем вы его слушаете? – ревёт Буг. Не так громко, как Хума, но всё равно не приятно. – Он хочет заполучить маску себе!
Несколько человек вцепляются в левую руку Буга, стараясь оторвать её от лица и забрать предмет. Буг пытается вырваться, но при этом боится кого-нибудь ударить. Когда же окружающим удаётся сдвинуть его руку, Буг начинает извиваться, брыкаться, случайно бьёт ногой по лицу Вардису. Всем своим весом обрушивается на Браса, пока крутится и старается вырваться из захвата.
Чем дольше идёт борьба, тем больше пострадавших.
Каждое перемещение Буга, словно движение бульдозера. Он бьёт людей, оставляет синяки и кровоподтёки тем, кто случайно оказывается на пути у его руки или ноги.
– Навалитесь! – кричу.
Нужно отобрать маску, пока он не переломал кому-нибудь кости.
– Отдай её! – кричит Вардис.
Он стоит над Бугом, уперевшись коленом ему на грудь, и со всех сил тянет левую руку Буга на себя. Лицо Вардиса покраснело от усилий, он
