перевел товарищ.
– А я сегодня уже был в больничке.
– Илюх, давай перезвоню.
– Подожди, – чуть не заорал я, – объясни, что за фигня? Почему я слышу твой голос?
– Потому что ты позвонил мне, придурок!
– Да я не про это… У меня в голове уже который раз звучит твой голос, призывает очнуться. Я не пойму, что за ерунда.
– Вот и я не пойму, чего ты сейчас от меня хочешь, Илюх. Потом перезвоню, не могу разговаривать, депосы впереди.
И отключился, и не перезвонил. Но уже и так понятно, что он не прояснит ситуацию, наоборот, может только запутать. Скорее всего, действие таблеток. Побочный эффект. Слуховые галлюцинации. Ладно, черт с ним.
Теперь к Луизе.
«Вот кто так делает? А? Придется все раскрыть, а значит, сюрприз уже не будет сюрпризом».
Нет ответа.
«Ок. Играй в молчанку. Только тебе придется дуться на меня в Исландии».
«С чего вдруг?»
Вот и заговорила! Магическое слово «Исландия» работает.
«С того, что мы едем в Исландию».
«На фиг надо? У меня школа».
«Я не договорил. Мы едем смотреть на китов. А, как тебе? По-прежнему дуешься?»
«На каких китов? Ты там точно ку-ку».
«Да это ты ку-ку. Хватить кукситься. Мы едем смотреть на китов. Синих китов. Настоящих китов, а не этих ваших мразей. Кстати, как они?»
«Никак…
Че, серьезно? Прям в Исландию? Они там есть?»
«Прям серьезно.
Прям едем.
Прям в Исландию.
И они там есть.
Прям.
Ты же хотела».
«Хотела.
Блин круто!»
«Не надо уже в школу?»
«Разберусь.
И че, когда едем? Билеты взял уже?»
«Взял. Едем послезавтра. Еще вопросы?»
«Нет. Пойду паковать вещи».
«Вот это другой разговор:)
Ну что, не такой я говнюк, каким казался?»
«Такой. Но иногда можешь им не быть».
Так и увидел, как она расплылась в улыбке, глядя на экран своего айфона, и представила себя в окружении десятка-другого загорелых мускулистых китов. Хотя непонятно, почему загорелых. Киты разве вообще загорают? Ладно, не суть, как говорит Луиза. Главное, что она обрадовалась, а значит, мне действительно удалось все исправить.
И вот мы уже летим в самолете. Луиза смеется и слушает Басту. А еще она купила книгу про китов, читает ее и каждую минуту тычет мне в бок указательным пальцем, показывает картинки и зачитывает целые абзацы. Меня подташнивает, но я держусь.
Мы летим бизнес-классом. Луиза не летает в экономе. Оно и понятно. Я смотрю в иллюминатор и думаю, действительно, почему киты плавают в воде, а не по небу? Было бы намного круче. Летишь себе в самолете, выглядываешь в окошко, а там плывет кит и машет тебе хвостом. Ты ему в ответ, а он раз – и нырнул в облако. Красота. А потом раз, и самолет как метнет в сторону, это уже другой кит решил поиграться. Вот, наверное, и ответ…
Но Луиза прервала мои фантазии очередным тычком:
– Ты знал, что самки китов крупнее самцов?
– Угу. У многих видов самки крупнее, что логично. Им еще детенышей вынашивать.
– Я бы хотела быть китом. Вернее, китянкой или китоянкой, хе-хе. Понял прикол?
– Это называется игра слов, – сказал я.
– Зануда. Я была бы самой большой самкой китов на свете. И прожила бы лет сто шесят, если не больше.
– Ого, а человеком и шестнадцати не хочешь.
– Потому что неприкольно.
– Ну, конечно.
– А может, уже и хочу, – загадочно сказала она и задорно хихикнула.
Вот такой она мне нравилась гораздо больше.
– Ладно, все, не отвлекай. Читаю дальше.
Как будто это я оторвал ее от чтения. Я снова уставился в иллюминатор, а Луиза читала до самого приземления.
Сели мы гладко. А дальше все происходило как в ускоренной перемотке.
Аэропорт.
Встреча с куратором, имя которого я так и не смог запомнить, несмотря на все попытки. То ли Ульхрафель, то ли вообще Ульфалафель. Язык тут, конечно, не из самых легких.
Машина до Хусавика.
Мы вертели головами, как зрители теннисного матча. Налево – направо, налево – направо. И обратно. От одного окна к другому. Природа в Исландии завораживающе красива. Можно применить массу синонимов: очаровательно, восхитительно, невероятно, немыслимо, изумительно, космически, но завораживающе – единственное определение, которое крутилось у меня в голове. Мы действительно были загипнотизированы пейзажем и буквально пораскрывали рты от восхищения. Кристально чистое небо с ослепительной и бездонной синевой, массивные живописные холмы, заснеженные вулканы, красочные равнины и лавовые поля, дымящиеся гейзеры и окаймленные радугой водопады, изумрудные озера. Вот где самое место для Хогвартса. Ни один художник на свете не сможет повторить сочность насыщенных красок местного предельно разнообразного ландшафта. Здесь, как говорится, надо видеть.
Куратор молчал, не мешая нам наслаждаться видами. Впрочем, молчаливость – одна из главных особенностей северных народов. Они практически никогда не тратят время и силы на пустые разговоры. Такой суровый и постоянный дзен. Да и о чем тут говорить? Нужно молча созерцать и внимать голосу природы.
Впрочем, мои познания об Исландии ограничивались просмотрами фильма «Невероятная жизнь Уолтера Митти» и пары матчей их футбольной сборной, ставшей для многих настоящим открытием на прошедшем чемпионате Европы. Познания Луизы оказались еще скромнее: «Песня вроде есть про Рейкьявик и вулкан у них, Эйяфьядлайёкюдль который, вообще язык сломаешь».
Гостиница. Ну, как гостиница. Скорее, гостевой домик, но, во-первых, мы не в Турцию ехали за комфортом пятизвездочных отелей, во-вторых, он был весьма уютный, а в-третьих, какая разница вообще, если уже утром увидим китов? Мы приехали запоздно и настолько устали, что тупо побросали вещи и сразу же уснули, несмотря на завывающий, как стая огромных волков, ветер. Да, воздух здесь невероятный и чистый. У меня даже голова ни разу не заболела. Правда, и ароматы, мягко говоря, специфические.
А на рассвете уже мы стояли у причала. Мы, пожилая пара из Франции и еще несколько китайцев, те не переставая щелкали фотоаппаратами и одинаково позировали по очереди. Такое ощущение, что в какую точку мира не ткни на карту, там обязательно окажется хотя бы один китаец и будет щелкать затвором своего фотоаппарата.
Все мы с дичайшим акцентом изъяснялись по-английски, но главное, что понимали друг друга. Куратор подвел нас к проводнику. Он был такой же бородатый и длинноволосый, как и большинство исландцев. Викинги как-никак. Луизе понравилось его обветренное, красное от загара лицо, и она достала айфон и, уподобившись китайцам, стала снимать его на камеру. Экскурсовод ни капли не смутился, напротив, улыбнулся и подмигнул моей спутнице, хотя я готов был поверить, что жители этой прекрасной, но суровой страны никогда не
