Габриель ослаб. Никогда еще он не был таким слабым. Голод снедал его изнутри. Он выжигал, как огонь, оставляя после себя лишь обугленную землю. Так жаждет дождя потрескавшаяся от зноя почва.
Ничего подобного он никогда не испытывал. И часть его, крохотная, та, которая пряталась на задворках сознания и порой высказывала свое мнение, нашептывала, что в подобном чувстве есть нечто опасное. Нечто неправильное.
«Не обращай внимания», — сказал себе Габриель.
Он медленно шел по неровному тротуару, усилием воли заставляя себя переставлять ноги, и напрягал мышцы, чтобы они не дрожали. Он не испытывал страха в подобных местах, он привык к ним, но он был не дурак, чтобы показывать здесь свою слабость. В таких местах слабаков отстреливают.
Он искал слабого.
Та его часть, что нашептывала в голове, корчилась от боли, подслушивая его мысли.
«Не обращай внимания», — снова сказал себе Габриель.
Впереди был винный магазин. Рядом с ним — длинная кирпичная стена, увешанная изодранными афишами и оборванными объявлениями. Возле стены стояли и сидели на ящиках мужчины.
Мужчины… и одна женщина. Не красавица. Кожа да кости, с провалившимися глазами и нездоровыми волосами. На щиколотке у нее виднелся вытатуированный единорог.
Какая ирония. Единорог — символ чистоты и невинности.
«Лучше эту тощую дешевку, чем невинную ведьму», — подумал Габриель и сверкнул в пустоту одной из самых своих блестящих, волнующих улыбок.
Мысль о невинной ведьме лишила его всяких сомнений. Ему нужен был кто-то. И пусть лучше эта шваль, чем Кейтлин.
Его переполняло выжигающее все на своем пути чувство. Он превратился в опаленную пустоту, в черную дыру. В изголодавшегося волка.
Женщина повернулась в сторону Габриеля. Сначала она вздрогнула от неожиданности, а потом, разглядев его лицо, одобрительно улыбнулась.
«Думаешь, я красив? Отлично, меньше хлопот»
Габриель улыбнулся в ответ и положил руку ей на плечо.
Волны океана шипели и бились о камни. Небо было тревожного цвета, фиолетового или бледно-лилового с металлическим отблеском, но не просто серого — так казалось Кейтлин.
Она стояла на узком каменном мысу. По обе стороны — океан, а мыс, как костлявый палец, уходит вперед.
Странное место. Странное и безлюдное…
— О нет. Мы снова здесь? — сказал Льюис у нее за спиной.
Кейт обернулась, увидела его… и Роба с Анной. Она улыбнулась. В первый раз, когда Кейтлин обнаружила их в своем сне, она растерялась и даже чуть разозлилась. Теперь она не имела ничего против их присутствия и была даже рада, что не одна.
— По крайней мере, в этот раз не так холодно, — заметила Анна.
Ветер развевал ее длинные черные волосы, она отлично смотрелась в этом диком месте, куда, казалось, никогда не ступала нога человека.
— Мы должны радоваться, что оказались здесь, — подавляя волнение в голосе, сказал Роб и внимательно оглядел горизонт. — Это то место, куда мы собираемся ехать, помните? Если сможем его найти.
— Нет, — возразила Кейт. — Мы собираемся вон туда.
Она указала на поднимающийся вдалеке над водой темный от деревьев утес. Среди деревьев в этом сверхъестественном освещении вырисовывался один-единственный белый дом.
Это был тот самый дом, который Кейтлин видела в Институте во время тестирования. Тот, который ей показал на фотографии человек с рысьими глазами и кожей цвета жженого сахара. Она ничего не знала об этом человеке, кроме того, что он враг мистера Зетиса. И о белом доме тоже, кроме того, что с ним как-то связан этот человек.
— Это наш единственный шанс, — сказала она; ребята не сводили с нее глаз, и она продолжила: — Мы не знаем, кто эти люди, но только они могут помочь нам в борьбе против мистера Зетиса. У нас нет выбора, мы должны найти их.
— Будем надеяться, они сумеют помочь нам избавиться от…— Льюис не договорил и перешел на телепатическую связь: — «От этого. Может быть, им известно, как разорвать связь».
— Ты же знаешь, что показали исследования, — тихо сказала Анна. — Один из нас должен умереть.
— А вдруг они найдут способ избежать этого?
Кейтлин промолчала, но знала, что остальные чувствуют то же самое. Сеть объединила их, сделала очень близкими людьми, и порой это было чудесно, но в голове Кейт не переставала настойчиво пульсировать мысль: сеть надо разорвать. Они не могут до конца жизни существовать в сети. Они не могут…
— Узнаем, когда доберемся туда, — сказал Роб. — А пока давайте осмотримся. Надо досконально изучить местность. Должна быть подсказка, как попасть сюда.
— Идем туда, — предложила Кейт и кивнула на окончание мыса. — Хочу поближе подобраться к дому.
По пути ребята внимательно все осматривали.
— Все тот же старый добрый океан, — пробормотал Льюис. — А там, — он махнул за спину, — все тот же старый добрый берег и деревья. Если бы у меня была камера, я бы мог сделать снимки и сравнить их с теми, что печатают в книгах и туристических буклетах.
— Этот берег не очень-то отличается от других, — заметила Кейтлин. — Разве что… Посмотрите, вам не кажется, что справа волн больше?
— Верно, — согласился Роб. — Это странно. Интересно почему?
— А еще вот это, — сказала Анна.
Она опустилась на одно колено рядом с горкой камней. Камни, местами плоские и длинные, местами — почти правильной прямоугольной формы, были сложены друг на друга, как кубики, и напоминали несимметричные башенки с торчащими, словно крылья аэроплана, выступами.
Такие башенки, и огромные, и совсем маленькие, стояли повсюду и на валунах, возвышавшихся по обе стороны мыса. Некоторые напоминали Кейтлин примитивные изображения людей или животных.
Анна, не касаясь, обвела по контуру одну из таких башен. Она выглядела обеспокоенно: закусила губу, взгляд у нее затуманился.
— У меня такое чувство, будто это должно что-то для меня означать.
— Не волнуйся, — сказал Роб. — Иди дальше и, может быть, вспомнишь. Тебе уже приходилось видеть это место?
Анна медленно покачала головой.
— Не думаю. И все же оно мне знакомо. Это север, я уверена. Севернее Калифорнии.
— Значит, придется осмотреть все побережье к северу, — пробормотал Льюис с несвойственной ему мрачностью и пнул каменную башенку.
— Не надо! — резко остановила его Анна.
Льюис втянул голову в плечи.
Кейт дошла до конца мыса и подставила лицо ветру. С трех сторон ее окружал океан, это дарило приятные, бодрящие ощущения, но белый дом на скале оставался таким же далеким, как прежде.
— Кто посылает нам эти сны? — спросил Льюис у нее за спиной. — Я хочу сказать, вы не думаете, что они там, в этом доме? Не думаете, что они и сейчас там?
