Как бы то ни было, спокойствие вернулось, быть может, дядя Адам и вправду придал мне его. Я вновь завертела головой, разглядывая близкий, как никогда прежде, Рай. Там мне глазеть будет некогда, 'ангел' прав. 'Небожителям' вряд ли понравится, если подземная крыска вторгнется на их территорию'.
Лифт выпустил на небольшую выступающую площадку, на которой, к счастью, не было лифтёра. Ещё бы, ведь жителей верхнего яруса никто не ограничивал в перемещениях, они сами себе хозяева.
Пожалуй, здесь было красиво, хотя бы потому что чисто и на высоту почти не задувало пыль, внизу лежавшую тонким слоем на всех горизонтальных поверхностях, а кое-где образовывающую целые барханы. Здесь были целые улицы и даже площади, сложная система многоуровневых выступов, соединённых мостами и лестницами, а то и вовсе изолированных платформ, недоступных никому, за исключением чредких обладателей летающего транспорта.
Словом, я была далека от любования. Рай - чертовски запутанный лабиринт.
Пониже натянув капюшон и сунув банку с прахом за пазуху, я зашагала по Раю, стараясь держаться в тени. Я совсем не чётко представляла, куда держать путь, но надеялась, что верно выбрала направление. Необходимо как можно скорее сделать дело и вернуться в Чистилище.
Уткнувшись в стену, которая возвышалась надо мной на добрых пятнадцать ярдов, едва не взвыла в голос. Истрепала все нервы, и ради чего? Неужели вся та доступная для меня (условно, конечно же) часть Рая по периметру обнесена стеной, причём высота её такова, что исключает малейшую возможность осуществить задуманное?
Что остаётся: расписаться в неудаче изначально глупого и самонадеянного предприятия, вернуться ни с чем на ту площадку и развеять останки над Чистилищем?
Нет! Я была уверена, дядюшка Адам не захотел бы и после смерти остаться в Городе без Надежды. Я должна была придумать способ.
Если пробраться в жилище одного из 'небожителей', то, возможно, из какого-нибудь достаточно высокого окна...
А Верити? Что с ней будет, если меня поймают? Ведь у неё есть только я. Сомневаюсь, что кто-нибудь поверит, якобы я не собиралась ничего красть или вредить хозяевам. Правда не с тем, кто прав, а с тем, кто имеет права.
Мне казалось, что я одна, но самый чёрный клочок тени под стеной колыхнулся и навстречу шагнул Ублюдок собственной персоной. Темнота скрадывала его уродство, но он будто нарочно встал на самое освещённое место, куда падало пятно света от прожектора.
Не шелохнувшись, я позволила прихвостню Водяного откинуть капюшон с моего лица.
- Снова ты? - с едва уловимым намёком на удивление спросил он.
- Проведи меня за стену, - сказала, глядя прямо в невидимые за тканью маски глаза. Внутри всё сжималось от страха, но эта просьба больше походила на приказ.
Мне показалось, что Ублюдок усмехнулся.
- Интересно. И какие у тебя планы за стеной, девочка из катакомб? - Я упрямо сжала зубы, сверля его взглядом. Ублюдок беспечно скалился. - Что ж, прошу за мной.
Как механическая, я пошла следом. Почти ничего не видя, только маячила перед глазами спина, обтянутая кожаной красно-чёрной лётной курткой. Пару раз нам навстречу попадались какие-то люди - я не смотрела на них, втянув голову в плечи и вновь накинув капюшон, - но, скоро признавая Ублюдка, обитатели Рая убирались с дороги.
- Пришли, - возвестил мой невероятный проводник, и, если бы не он, я, наверное, кувыркнулась бы через стену, которая доходила там всего лишь мне до солнечного сплетения, а ему - едва по пояс.
Далеко внизу и до самого горизонта - расплывчато, в пыльном мареве - расстилалась голая пустыня цвета битого кирпича. Лишь изредка на её однородной поверхности темнели какие-то пятна. Может, растения, не знаю. Вряд ли. Больше это было похоже на груды камня и металлолома, хотя с такой высоты легко ошибиться.
На минуту я забыла, зачем пришла, разглядывая открывшийся унылый пейзаж. Я давно это знала, это все знали... Но в груди стало колко и пусто при мысли, что вся Земля - такая.
- Дивная панорама, не правда ли? Эта картина вселяет оптимизм.
Я вздрогнула, посмотрев вправо. Из головы невероятным образом вылетело, что я здесь не одна.
Ублюдок сидел на стене, нашей защитнице от внешних угроз, как на простом подоконнике, и через плечо смотрел туда же, куда и я. Да и думал, похоже, то же самое.
- Жажду продолжения. Ну, и? Кто из нас по твоему плану должен лететь вниз?
- Он.
Я вынула из-за пазухи банку, высунула за край стены и встряхнула. Её содержимое вспорхнуло облачком, почему-то вверх, а не вниз или в сторону.
Я улыбнулась сквозь набежавшие слёзы. 'Так и должно быть'.
Сначала плотное, облако мгновенно развеялось. Крошечные частички разлетелись, немногие вернулись обратно в Город без Надежды. Это тоже было правильно. Какая-то часть дядюшки Адама осталась с нами, со мной и Верити, в месте, в котором он провёл столько лет. Но б`ольшая часть всё же устремилось прочь, навстречу свободе.
Свободе от всего. Может, на поиски... прошлого... рая... прежней, цветущей Земли... жены и дочери...
- Кем он был? - тихо спросил Ублюдок. Когда меня перестало беспокоить его присутствие?
'Старым больным вдовцом', - могла бы ответить я. Но вместо этого сказала:
- Лучшим человеком на всех трёх ярусах.
- Что ж, в таком случае Седьмое Убежище понесло серьёзную утрату, - сказал Ублюдок, и я с удивлением поняла, что в его тоне не было издёвки. Он поправил маску и поднялся. - Я провожу тебя до лифта. И впредь будь умнее, девочка из катакомб.
'Виллоу, меня зовут Виллоу', - могла бы ответить я. Но вместо этого промолчала.
- Скажи спасибо, что тебе повезло. - Верити, отвернувшись, жарила мясо на решётке, но даже её спина прямо-таки излучала раздражение. Жир брызгал во все стороны, Верити обжигалась и шипела, как кипящее масло. Сестра резко обернулась, не заметив, как с воздетой вилки в её руке шлёпнулся кусок полусырого мяса. - И сам факт, что этот тип... помог тебе... мне это не нравится.
- Было бы лучше, если бы он спустил меня в Чистилище без посредства лифта? Или поймал за руку и отвёл к Водяному?
- Никто. Ничего. Никому. Не делает. Даром! - раздельно произнесла сестра. - Виллоу, не будь дурой.
- Значит, никто и никому... - меня отчего-то несло. - А как же мы с тобой?
- Это... мы - другое дело, - осеклась она.
Запахло палёным. Верити ахнула и бросилась спасать наш ужин.
Скрючившись на табуретке, я следила за ней, впитывала её торопливые движения, то, как она плечом пытается заправить за ухо выбившиеся рыжие волосы.
- Никогда не покидай меня, Верити. У меня есть только ты.
