поведение этой новой власти мне и вовсе непонятно! Понимаю, что они хотят властвовать вместо помещиков и дворян. Отнимают землю у нас, но вовсе не для того, чтобы работать на ней! Им, как оказалось, просто нравиться грабить! И знаешь, кто верховодит этим разгулом бандитизма? Советские вооруженные солдаты-фронтовики! Целыми деревнями, вооруженные кто ружьями, а кто и наганами, и винтовками, они идут грабить и убивать помещиков! Рушат все: инвентарь, всю обстановку в доме, сами же усадьбы разбирают порой по кирпичикам! А скот берут и угоняют, а потом его не кормят и вовсе о нем забывают! Эх! – в отчаянии покачал головой Юдин.
– С другой стороны, это и неудивительно: ведь лозунг у этих извергов какой: бери, ломай и жги! Так что, жена моя дорогая, собирайся как можно быстрее. Драгоценности зашей себе и девочкам в корсеты. Пригодятся, я думаю, они вам очень за границей! Хотя ты в курсе, что я давно разместил значительный капиталец в иностранные банки, в частности, во Франции, в Ницце. Будь покойна – на первое время вам хватит с лихвой. А там посмотрим. Имя моего доверенного лица и название банка я тебе позже дам. – Александр Иванович стоял перед своим секретером и бегло просматривал на нем свои бумаги и документы, раскладывая их по отдельным папкам. Все самые важные документы он отдаст своей жене, а остальное сожжет, чтобы никому не достались. Жаль, конечно, семейные реликвии, старинные часы, картины, гобелены, любимый диван в кабинете, на котором он частенько просматривал свежие газеты, но ничего не поделаешь – война есть война, поэтому все материальное – не главное, а важно вовремя спастись от верной гибели.
– Мне в штабе по секрету сказали, – продолжал он, – что будем вынуждены скоро отступать в Крым. Так что если ситуация сложится не в нашу пользу, то и я буду вынужден бежать, сяду на корабль и к вам доберусь А если наоборот получится, то ты с девочками сюда вернетесь вскоре! – при этих его словах, в которых, несмотря на ободряющий тон, не чувствовалось ни капли уверенности ни в их будущем, ни в будущем вообще страны, уже и без того очень взволнованная всей этой ситуацией Валентина Сергеевна вдруг не сдержалась и расплакалась, ведь на ее хрупкие женские плечи ложился неподъемный груз ответственности за судьбы их дочерей в чужой стране.
– Не плачь, душа моя! – утешал Валентину муж. – Посмотри-ка мне в глаза, ну что ты так разволновалась! – подбадривал, как мог, ее Юдин, утирая ей слезы. – У тебя совсем нет повода для такого волнения! Ведь я обязательно к вам приеду! И деньги на жизнь у вас, слава Богу, имеются!
– Ну, так если ты думаешь, что вам придется отступать в Крым, не можем ли и мы с вами вместе туда отправится?! – еще раз попыталась упросить мужа не уезжать Валентина.
– Дорогая, к сожалению, это невозможно. Я теперь человек военный и должен подчиняться приказам. Одно могу тебе сказать, что и сам Антон Иванович не исключает своего бегства из России, но только, конечно, в самом экстремальном случае.
– Хорошо, Саша, я все поняла: мы должны с девочками идти и собирать вещи. – Юдина не стала больше перечить мужу и питать себя пустыми надеждами, направилась к двери отдавать все необходимые распоряжения прислуги по поводу отъезда, но вдруг резко остановилась и, обернувшись на мужа, спросила:
– А куда, собственно, мы должны ехать??
– Ах, ну да, прости меня, ангел мой, моя голова просто раскалывается от всего того, что я должен сделать буквально за несколько дней, вот я и позабыл уточнить. – Вам надо направляться в Батум.
– Куда?? Это что, в Грузию?! Да там же одни мусульмане живут! Разве там я смогу быть спокойной за наших дочерей! Нет, это невозможно, я не поеду туда! – решительно возразила она.
– Да все совсем не так, как ты себе представляешь, Валентина Сергеевна! Во-первых, в этом месте живет много православных грузин, и они довольно цивилизованные люди, а во-вторых, и это самое главное, Батум сейчас находится под британской оккупацией. Я уверяю тебя, что именно там вы с девочками будете в полной безопасности. Я передам через вас рекомендательное письмо от имени Антона Ивановича для английского генерала, и тот устроит вас в лучшем виде. Но если вдруг так случится, что англичане начнут уходить из Батума, все может произойти: война есть война, то вы, пожалуйста, уезжайте немедленно с ними! Сначала доберитесь до Константинополя, а потом поезжайте во Францию, в Ниццу. Даст Бог, там мы с вами вскоре и встретимся!
– Хорошо, дорогой, я сделаю все, что ты мне говоришь! Я твоя жена и должна полностью доверять и верить тебе, – немного успокоившись, сказала Валентина Сергеевна. Тот факт, что в этом далеком незнакомом южном городе находятся англичане, вселял в нее некую уверенность. Все же они не будут в городе совсем одни среди аджарцев и грузин.
– Ты должна понимать, дорогая моя, – продолжал убеждать жену Юдин, хотя по ее глазам он уже понял, что в этом нет большой необходимости, – вся страна охвачена гражданской войной, красные перешли в наступление и не исключено, что скоро будут здесь. А тогда пощады от них не жди. И в первую очередь они перережут всех дворян, помещиков и промышленников. Батум, пожалуй, одно из самых надежных на сегодняшний день мест. Мой человек поможет вам добраться через Ростов-на-Дону до Новороссийска, а оттуда паромом приплывете в Батум.
Через три дня сборы в дальнюю дорогу были завершены, и на пороге родовой усадьбы члены семьи Юдиных прощались друг с другом, не стыдясь своих слез. Дочки Александра Ивановича, Александра и Ксения, так любившие своего родителя, не хотели никак с ним расставаться, и ему пришлось почти силой оторвать их от своей могучей груди.
– Папенька, папенька, обещайте нам клятвенно, что скоро приедете к нам, что не бросите нас! – наперебой вырывали обещание у отца Ксения и Александра.
– Ну конечно, мои дорогие доченьки, мы все очень скоро увидимся в Ницце. Ведь правда, вам Ницца очень нравится?! Своими модными салонами и магазинами! – хотел как можно больше отвлечь их от грустной действительности Юдин.
– Ты их всегда слишком балуешь, Саша! – упрекнула Юдина жена.
– А кого же мне еще баловать? Ведь я живу ради вас, мои дорогие! Ты только, жена, первое время прошу деньгами особенно не разбрасывайся; вам, конечно, того, что я дам, должно хватить, но основные капиталы, все же, у нас в банке во Франции. А вот когда мы все соберемся в Ницце, тогда и заживем на широкую
