доме напротив, но для Тонны я был таким же «лохом», как и большинство других парней. Как Дюша, Матвеев Макс, Скороходов Илья и другие. Тогда он считался «супером» в иерархии местной пацанской группировки, а теперь вроде как даже был «старшаком». Но меня и остальных это уже не касалось, потому что после окончания школы прекращались и подобные отношения. Как правило, но не всегда…
— Давай вали отсюда, пока мы добрые! — Тонна топнул для убедительности, и Ромаха с дружками поспешно ретировались.
Но перед этим коротышка успел сказать мне вполголоса:
— Теперь ходи и оглядывайся, чушпан!..
Понял, принял, спасибо за совет. Буду иметь в виду, но по-прежнему не боюсь. Разберемся.
— Уважуха, — толстяк подошел ко мне и с размаху дал мне своей пятерней по ладони, потом демонстративно сжал ее, ожидая реакции. Было больно, но я даже мускулом на лице не повел. — Молодец, пацан. Как тебя там? Владик?
— Вадим, — я посмотрел в глаза Тонне, и он осклабился, тут же ослабив хватку.
— Давай, Вадим, — парень изобразил неумелый хук, пытаясь меня в шутку поддеть, но я выставил блок, и толстяк изобразил снисхождение.
Тоже на самом деле неприятный тип, просто уже не задирает всех без разбору, как Ромаха, которому наплевать, сколько тебе лет. Выглядишь, как «чушпан», постоять за себя не можешь — считай, обречен. А можешь постоять… Ходи и оглядывайся, как мне только что посоветовали. Плевать, разобрался один раз — и во второй тоже справлюсь.
— Пацаны, медляк! — заорал кто-то, и ко мне тут же потеряли всяческий интерес.
Зазвучал изъезженный донельзя в мое время «Ветер перемен» Scorpions. А тут, в этой эпохе, песня еще долгое время будет хитярой. Брат мой, Серега, кстати, потом ее на английском разучит — учительница в нашей школе дама продвинутая. Потом она даже на короткое время директором станет, но долго, увы, не продержится. Сожрут.
— Мадемуазель, — я повернулся к Веронике, которая тут же смущенно завела прядь волос за ухо. — Позвольте пригласить вас на медленный танец!
А я ведь еще назвал ее своей девушкой на глазах целой толпы. И она, похоже, совсем не против. Не рано ли?
— Благодарю, сударь, — девчонка зарделась, но подыграла моей куртуазности. — С удовольствием!
Надо было видеть лицо Дюса — не зависть, нет. Радостное удивление. Кстати, он ведь встал со мной рядом, когда запахло жареным. В какой же момент все вдруг поменялось…
Мое уверенное, даже смелое общение с девушкой действительно по-хорошему удивило Дюса. Мы с ним дружили, я к нему относился порой как к брату, и оба мы понимали, из какого мы теста… Умные парни, талантливые, вот только — увы! — резко выбивающиеся из окружающей действительности. Слабые физически, боящиеся хулиганов и вообще любой конфронтации, до полусмерти стесняющиеся интереса к девчонкам. Ну, кроме Вероники… Это потом я понял, что удачу за хвост нужно ловить самому, а не ждать, пока она прилетит. И предложил Дюсу менять жизнь к лучшему. Правда, случиться это должно только через пять лет, в девяносто восьмом. Слишком поздно!
А сейчас, в этом странном бредовом сне, как оказалось просто взять и вдохнуть полной грудью! Дать отпор гопнику, пригласить Веронику на танец… Я ведь тогда ее в буквальном смысле упустил, мямля и трус. Потом списались по ВК, встретились в Петербурге — я, Дюс… и Вероника с мужем и двумя детьми.
Как же меня все-таки кроет, если я все проживаю заново и вдобавок меняю, получая несказанное удовольствие от процесса. Пожалуй, я не прочь побыть в этом сне еще пару часов! А если это и вправду второй шанс от судьбы… Я не собираюсь его упускать!
Мы вернулись на танцпол, где кружились в медленном танце всего несколько пар — несмотря на радостный вопль, загнавший всех после инцидента с Ромахой обратно в клуб, смелости набрались лишь немногие. В итоге пара десятков парней смущенно переминались с ноги на ногу, потея и бросая робкие взгляды на девушек. А те либо тоже стояли, прислонившись к колоннам, либо медленно двигались в такт песне, прикрыв глаза от световых зайчиков диско-шара.
Зато понятно, почему на меня так завистливо смотрят — я не просто зашел на танцпол с красивой девчонкой за руку, но еще и смело обхватил ее за талию, прижал и уверенно закружил. Глаза Вероники блестели, она пристально уставилась на меня, почти не мигая. Похоже, пытается осознать, в чем причина подобной метаморфозы.
Я победно улыбнулся, поняв, что в этой реальности можно не просто зарабатывать деньги, но и сохранить то, что мне дорого. Резко вдохнул, как перед прыжком в воду, и поцеловал девушку.
* * *
Мы все-таки дошли до вечерней, а вернее, уже ночной набережной. Речушка в нашем небольшом городке была маленькая, но очень чистая. Никакого болотного запаха, никакой тины и прочей дряни — ясным летним днем она аж блестела синевой. Но сейчас, когда на часах было почти одиннадцать ночи, ее воды смотрелись довольно мрачно.
И да — дискотеки в то время нечасто заканчивались за полночь. В нашем городе я такого даже не помню, это в Ярике танцы могли грохотать до утра. Причем не под «Ласковый май» и «Комиссара», а под импортную попсу, потом и вовсе под «кислоту». Ничего общего ни с какими запрещенными веществами, это такая электронная клубная музыка, которая и до нас постепенно дойдет. Сейчас ее еще нет, это уже ближе ко второй половине десятилетия станет модным, еще и одежда появится соответствующих цветов.
Помню, как девчонки году в девяносто шестом повально носили ярко-оранжевые юбки и кислотно-зеленые топики, а чуть позже появились фиолетовые блестящие штаны. Плюс в них имелся только один — они были обтягивающими, и если девушка обладала аппетитной фигурой, то штаны ее только подчеркивали. В принципе, чего греха таить, смотреть было приятно, это потом мы вспоминали моду лихих времен с добродушным смехом. Что особенно интересно, в Новокаменске она продержалась долго и закончилась уже в конце двухтысячных — когда некие московские блогеры, побывавшие в здешних краях, назвали нашу малую родину «городом сиреневых задниц». С тех пор как ножом отрезало.
Машин к этому времени уже было совсем мало, а если и проезжали, то в основном видавшие виды советские модели. Редко промчит старенькая иномарка, владелец которой спустя время будет на ней таксовать. Я потом часто встречал извозчиков на таких вот «Ауди-80», которых называли «бочками», и выслушивал истории о богатом
