невестки. Так, обнявшись, две брошенки и ушли из кухни.
***
Алёна Ивановна почувствовала себя брошенной собственной дочерью. Внутри не то, чтобы ревность закопошилась, а состояние такое, недопонятости собственным ребенком.
– Так, я наверное, пойду, – высидев тщетно полчаса в ожидании, встала из-за стола Алёна.
– Уже уходишь? А ну стоять! – услышала она голос дочери, когда отпирала входную дверь.
– Томочка, – обернулась Алёна.
– Вернись в кухню, нам надо с тобой серьёзно поговорить! – скомандовала Тамара.
***
– Что ты там за мужчину себе успела завести? – требовала объяснений дочь, Тамара.
– Никого я не заводила. Он сам за мной начал ухаживать.
– Ну-ну. Столько лет в твою сторону никто не смотрел, а не успела дочь замуж выйти, как тут-же объявился кто-то, – засомневалась дочь. – Мама! Мне Алина Иосифовна рассказала о том, какой нудный и вредный этот мужик, который к тебе клинья подбивает! Вы еще толком сойтись не успели, а он уже тебе нотации смеет читать!
– Доченька! – вздохнула Алёна Ивановна. – Я попросила бы тебя не лезть в мою личную жизнь. Давай для начала в твоей все проблемы разгребём?
– Нет мама! – строго заявила Тамара. – Сегодня ты никуда не пойдешь, я тебе в гостиной спать постелю. Ты мне нужна. Ты нам с Алиной Иосифовной нужна, поэтому останься сегодня с нами!
– Но это абсурд, Тома, мне нужно идти, – принялась закипать Алёна. – Меня… ждут! Ну да, ждут! Почему я должна оправдываться и врать? Меня ждет Амир Риятович! И у нас должно быть признание, плавно переходящее к свиданию! – выпалила правду она.
– Мужчина не поезд. Если с чувствами, то подождёт! – холодно ответила Тамара. – Я прошу тебя мама, переключиться сейчас на мои проблемы. Я на эмоциях выкинула свое обручальное кольцо и свадебный фотоальбом в мусорку. Поможешь искать!
Когда часы показали половину пятого утра, а в окнах уже достаточно посветлело, Тамара разбудила мать, шепнув: пора!
Обе женщины тихо, на цыпочках, чтобы не разбудить спящую в соседней комнате Алину Иосифовну, двинулись к прихожей. Оделись в старьё, которое заранее отыскали, на головы натянули шапочки. Ведь неудобно будет, если их узнают в тот момент, когда женщины будут шарить по мусорным контейнерам.
У контейнеров Тамара скомандовала:
– Перчатки надевай!
***
Амир Риятович удивленно похлопал глазами, признав в одной из бомжих, шарящих в мусорке, свою «джан».
– О не-ет! – скривилось лицо мужчины, и он выбежал из своего автомобиля, подбежал к мусорным бакам и пронзительно свистнул.
– Ай! – вскричала, выронив мусорный пакет из рук Алёна Ивановна.
Дочь ее, Тамарка, пригнув голову и натянув на лицо шапочку, юркнула за мусорку и спряталась там.
– Алёна… Это ты? Что ты делаешь?! – громко поразился мужчина.
– Амир Риятович! – расстроилась Алёна Ивановна. – А ты что тут делаешь?
Женщина заглянула в глаза своего восточного мужчины. И сразу же безо всяких слов поняла: он всё это время караулил, когда она выйдет. И даже домой не поехал.
– Ты поужинал хоть? – вздохнула Алёна.
Амир кивнул головой:
– Я покупал себе чебурек с пепси. А ты?
Амир Риятович разглядывал свою джан. И совершенно ее не узнавал. Лицо Алёны было ненакрашенным, отёкшим и распухшим от недосыпа. Нос – как картошка, весь крупными порами изрыт. Под глазами огромные фиолетово-синие «мешки». Да еще и одета как бомжиха с помойки…
– Мама, – вышла из-за баков мусорных Тамара. – Я нашла то, что искала.
Девушка показала матери свой свадебный фотоальбом. К которому присохла яичная скорлупа.
– А кольцо? – забеспокоилась Алёна Ивановна.
Дочь пожала плечами:
– Его не нашла. Ну и ладно. Значит, примета сработала: потеряла обручальное кольцо – это к разводу. Но мне важней всего был фотоальбом. Я домой пойду, помыться хочу.
– Иди доченька, – проводила взглядом дочку Алёна. – Амир Риятович, – повернулась она к мужчине, когда дочь ушла.
Амир Риятович отстранился от нее, прижав к носу платок.
– Давай поговорим Алёна. Я тоже тебе кольцо хотел дарить, – признался он. – Но сейчас посмотрел, всё взвесил. У тебя такая странная, неадекватная родня. Одни командиры кругом. Признаюсь честно: не смогу. Не потяну такую женщину как ты. Прости, – пробормотал он.
– Да как же так, Амир Риятович? – задрожали руки у Алёны Ивановны.
– Иди тоже домой, – попросил ее Амир напоследок.
***
Тренькал в ее сумочке телефон.
"Амир Риятович"? – покрылась мелкой дрожью Алёна Ивановна и принялась рыться в сумке. Но звонил не он. Звонил зять.
– Да Ванечка. Случилось что-то? – отворив дверь, вышла в подъезд женщина. Слёзы душили ее изнутри.
– Алёна Ивановна, вы только Тамарке не говорите, что я звоню, – попросил парень.
– Хорошо, – кивнула головой женщина.
– Я домой не могу прийти, – начал исподволь зять Ванечка, – А мне барсетка моя нужна. С документами. Вы не могли бы ее из квартиры вынести и мне передать?
– Барсетка? – прошептала Алёна. – А где мне ее искать?
– А она в спальне, в шкафу, в самой нижней полке слева под моими… В-общем, под бельём, – промямлил парень.
– Я поищу, – кивнула головой Алёна Ивановна. – И принесу. Можешь не волноваться.
– Спасибо вам Алёна Ивановна, – потеплел голос зятя. – Вот, честное слово, я вас очень уважаю и ценю!
На лице женщины расплылась улыбка сквозь слёзы.
***
До утра Алёна уже не ложилась спать и решила так: проблемы проблемами, а работу ей никто не отменял. Барсетку зятя она легко отыскала, в шкафу в ящике под трусами. Спрятала ее в свою сумку и приготовив завтрак спящим сватье и дочери, вышла в подъезд, вызвала для себя такси и приехала на рынок.
Торговля что называется «попёрла» аж с самого утра. Алёна Ивановна целиком погрузилась в нее и у нее не было времени чтобы взгрустнуть. А в обеденный перерыв она засобиралась в гости к зятю.
– Алло, можно такси? – позвонила она по телефону.
Мимо шёл со своей лавки Амир Риятович. Услышав телефонный разговор Алёны, остановился, крутанувшись в своих туфлях (модных).
– Такси? Могла бы меня попросить, я б подбросил, – равнодушно бросил он Алёне.
Та поджала губы и отвернувшись, достала из сумочки пудренницу и принялась красить себе губы помадой.
Амир отошел, не дождавшись реакции. Сел в свою машину, завел ее… Но никуда не поехал.
«Интересно, она для кого губы красит?» – принялась точить его едкая мысль.
Подъехавшую машину такси он опознал сразу, по шашечкам. Подошедшую к ней и севшую внутрь Алёну Ивановну опознал тоже, издалека и по походке. Плавно тронулся вслед за такси.
***
– Алёна Ивановна, – это вам! – протянул Алёне скромный букет из роз зять, Иван. Парень обрадованно принял из рук тёщи свою барсетку и заулыбался: – Спасибо большое! Вы меня просто спасли!
– Что у вас на обед? – поглядела на пар, рвущийся из кастрюли на
