рано вставать. Вот если бы удалось захватить их врасплох, хоть бы даже и вечером. Всё равно получится лишняя ночёвка, но времени сбережём много.
— Городские… — презрительно процедил Николас. — Жить не умеют.
В дом без стука влетел мальчишка, один из местных, кого Тала подрядила следить за деятелями Академии.
— Доктор Брамус вышел на вечернюю прогулку! — запыхавшись, сообщил он.
Брамус шествовал по бульвару, разбитому на месте бывшей крепостной стены. Плечи его облегал тёплый златошивный халат, вычурный посох мерно ударял в плиты мостовой. С первого взгляда было ясно: идёт маг. Не какой-нибудь деревенский колдунишка, а один из великих магов, а быть может, маг величайший, способный потрясти основы мироздания.
— Приветствую вас, доктор! — произнесла Тала.
— Что?! — вскинулся Брамус. — Я же сказал: никаких консультаций! Тем более — бабе.
Разумеется, никаких консультаций. Всё, как договаривались. Я только хотела напомнить: вы уже собрались?
— Куда?
— Вы же хотели понаблюдать, как ваши… э-э… коллеги станут управляться с серебряным драконом.
— Правда? Я действительно это хотел?
— Несомненно.
— Ну, тогда, ладно. Когда выходим?
— Прямо сейчас. Такому специалисту, как вы, долго собираться не нужно.
— Как-то это неожиданно. Но раз так сошлось, то пошли.
Брамус влез в одну из повозок и уселся там, утвердив посох меж колен.
— Теперь, хочешь — не хочешь, остальных надо дёргать сейчас, — Тала произнесла это на особом пастушьем языке, чтобы не встревожить профессора. Возчики просто молча кивнули, и повозка отправилась к дому магистра Ойянуса.
Тала и Николаус прошли мимо растерянного привратника прямиком в семикомнатную келью магистра. Магистр обедал. Вообще-то, обычные люди в это время заканчивают ужинать, но у волшебников всё не как у людей. Ни один из пастухов доселе не видывал тех яств, что стояли на столе. Причём чародей брал куски с блюд не руками, как привыкли есть скотоводы, и не ложкой, как едят в городе, а двумя палочками. Кто увидит такое, сразу поверит, что перед ним чародей. Палками много в рот не напихаешь, но Ойянут громко чавкал, как бы показывая, что ест обильно и с удовольствием.
— Приятного аппетита! — приветствовала магистра Тала.
— А? Кто пустил?
— Мы хотели напомнить, что пора выходить в поход. Серебряный дракон укрылся в своём логове и ждёт.
— Я разве обещал? Я, вроде бы, наоборот говорил…
— Конечно, обещал! Мы подогнали повозку, чтобы вам не пришлось зря трудить ноги. Всё, как вы требовали.
— Н-ну… — было видно, что магистр находится в затруднении.
— Представляю, какие появятся главы в мемуарах мага! — подпела Тала.
— Да-да, — согласился магистр. — Осталось собраться…
— Уже, — краткое это слово решило всё. Ойянус поднялся и, не переодев халата, направился вслед за пастухами.
Повозка, натужно поскрипывая, направилась к дому профессора Ангерта. Престарелый педагог встретил их приветливо.
— Рад видеть вас, коллега, — обратился он к Тале. — Ведь вы, если мои старые глаза не обманывают меня, та прелестная дама, что так решительно пресекла безобразную сцену в учёном собрании. Скиньте капюшон. Я стар, но лишён предрассудков. Полагаю, что женщина, особенно такая красивая, как вы, также может быть магом и управлять природными силами. Как жаль, что мне сто двадцать лет. Будь я хоть немного моложе, я бы ни за что не отпустил из своего дома такую красавицу.
— Но вы можете ехать вместе со мной. Я была бы счастлива видеть вас среди своих спутников.
— Да, конечно! Именно так я и сделаю! Профессор Ангерт молодо вскочил, оглядываясь и не зная, что из множества волшебных артефактов следует брать в дорогу. Тала, разрешив все сомнения, взяла профессора под руку, вручила ему посох, и колдун со своей спутницей направились к выходу, где у крыльца ожидала их перегруженная повозка.
Караван заехал на постоялый двор, где останавливался сэр Гелиот. Забрали из конюшни боевого коня и, оставив в полном недоумении оруженосца, загрузили в повозку латы и тяжёлое копьё. Оруженосец, лишившись господина, побрёл куда газа глядят, то есть, в ближайший кабак. А вот с хозяином постоялого двора пришлось расплатиться, поскольку купеческое сословие ни в какой ситуации своей выгоды не упустит.
В скором времени повозки, влекомые медлительными волами, скрипя и проваливаясь по ступицы в грязь, уже двигались по бездорожью. Пастухи, привозившие свой товар на рынок, не считали нужным наезжать дорогу в город. Товары на продажу и немногие покупки можно отвезти и так, а чем меньше чужаков будет появляться на болотах, тем лучше. К тому же, наезженная дорога в этих местах неизбежно превратится в канаву полную воды. И вот сейчас, когда чужаки понадобились, их везли словно бараньи туши и твёрдые солёные сыры, растрясая по кочкам и ухабам.
Профессор Ангерт изо всех сил старался приударить за Талой, и она до поры благосклонно принимала его ухаживания. Магистр Ойянут и доктор Брамус пустились в учёный спор, который протекал на удивление мирно, особенно, если учесть, что путешественники давно выехали из города, где действовал запрет на колдовство, и уважаемые академики могли испепелять друг друга и обращать в камень, сколько вздумается.
И никто не задавался вопросом: с чего бы это господа, только что категорически отказывавшиеся от поездки, собрались в пропахшем сыром фургоне и катят неведомо куда, прочь от милой сердцу Академии, в царство кусачих слепней и огнедышащих драконов.
Глава 2
На болотах было бы вовсе невозможно жить, если бы там местами не встречались выщербленные останцы, вокруг которых почва слегка поднималась, так что образовывался сухой островок. Именно там стояли балаганы, и располагалось скудное пастушечье хозяйство.
Двое суток фургон волочился мокрой пустыней. Три других фургона отстали, свернув туда, где их ожидали хозяева. С магами оставались лишь Тала и Николаус. Последний раз повозка остановилась на ночёвку в месте совсем для того не подходящем. Вроде бы невдалеке белели скалы, где росли кусты и можно было развести костёр, но Николас устроил стоянку хоть и не в самой мокрети, но так, что фургон оказался открыт всем ветрам, а волов и коня было нечем кормить.
За весь последний день обитатели фургона не увидели ни одного
