Алгалиарепт сощурил свои козьи глаза, шагнул назад, и янасторожилась: так быстро остыла его злость.
– Ты согласилась стать моим фамилиаром, – тихо сказалон. Его сияющие башмаки с пряжками дымились, задевая границу освященной земли.– Иди сюда, или нашему соглашению конец, а твоя душа уходит мне в возмещение.
Ага, не мытьем так катаньем. Я знала, что до этого дойдет. Керизадрожала.
– Да я вся в твоей вонючей ауре, – возмутилась я. – Ятвой фамилиар. Если ты считаешь, что я нарушила уговор, тебе нужно до рассветанайти кого-то третьего, кто нас рассудит. И сними с меня на фиг одну метку! –потребовала я, протягивая вперед запястье.
Рука у меня тряслась, и Алгалиарепт противно хмыкнул. Я всядрожала от долгого перенапряжения. Кери отважилась глянуть на демона уголкомглаза.
– Мне от тебя нет толку как от фамилиара, пока ты с тойстороны линий, – проговорился демон. – Узы не настолько сильны…
– Не моя забота, – отрезала я, чувствуя, как трясутсяколенки.
– Не твоя, – согласился Алгалиарепт. Он заложил руки вбелых перчатках за спину и глянул на Кери. Густая ярость в его глазах напугаламеня до чертиков. – Но будет твоей. Ты украла у меня фамилиара и оставила ни счем. Ты схитрила, уговорив меня отложить расчеты. Если мне не удастся затащитьтебя сюда, я найду способ использовать тебя там. А умереть тебе я не позволю.Спроси у нее. Спроси, что такое вечность в аду. А тебя это ждет, Рэйчел. Ятерпением не отличаюсь, а ты не сможешь всю жизнь прятаться на освященнойземле.
– Убирайся, – сказала я дрожащим голосом. – Я тебяпрятала, и я велю тебе уходить. Сними с меня метку и уходи. Не тяни время.
Я его вызвала, а значит, он должен был подчиняться обычнымправилам – пусть даже я его фамилиар.
Он медленно выдохнул – мне показалось, земля покачнулась.Глаза у него почернели. Черней, черней. Совсем черные и еще черней. Ох, черт.
– Я придумаю, как укрепить узы. Я достану тебя и за линиями,– проговорил он. – И притащу тебя сюда, не тронув душу. Каждый день, что ты тамгуляешь, ты одалживаешь у безвременья.
– Да скорей я сдохну, – сказала я. – И запомни, менязовут Рэйчел Мариана Морган. Так и называй. И сними с меня метку, или потеряешьвсе.
Кажется, получилось. Я перехитрила демона. Осознание победы– это круто, только я слишком перепугана была, чтобы радоваться.
Алгалиарепт смерил меня леденящим взглядом, потом глянул наКери. И исчез.
Я не удержалась от вскрика, когда запястье занялось огнем,но я только радовалась боли, корчась и сжимая руку другой рукой. Больно было,словно адские псы в руку вцепились, но когда в глазах опять просветлело,багровый круг пересекала одна жуткая линия, а не две.
Задыхаясь от уходящей уже боли, я согнулась в три погибели,сжалась в комок, потом, подняв голову и вдохнув чистого воздуха, попыталасьрасслабить скрученные мышцы. Демон не сможет меня использовать, пока я не наего стороне лей-линий. Я остаюсь сама собой, хоть и под аурой Алгалиарепта.Второе зрение медленно поблекло, лей-линии уже не светились красным. Тяжестьауры Алгалиарепта ослабла, когда демон исчез – осталось почти незаметноеощущение.
Керн отпустила мои ноги. Вспомнив о ней, я протянула ей руку– помочь встать. Женщина посмотрела на нее с удивлением. Будто вспоминая ипродумывая каждое движение, взяла мою ладонь тонкой бледной рукой и, невставая, поцеловала в знак благодарности.
– Не надо, – сказала я, перехватывая ее руки и поднимаяее из снега.
Слезы наполнили глаза Кери и полились через край. Она тихоплакала, радуясь свободе – роскошно одетая, измученная женщина, прекрасная всвоей молчаливой, заплаканной радости. Я обняла ее за плечи, утешая, как могла.Кери согнулась и затряслась сильней.
Бросив все как было, оставив свечи догорать, я повела ее кцеркви. Я не отрывала глаз от снега, глядела, как поверх моих прежних следовотпечатываются в обратную сторону две цепочки новых, и думала: что же, чертвозьми, мне теперь с ней делать?
Глава 2
Мы прошли полдороги к церкви, когда я заметила, что Кериидет по снегу босиком.
– Кери! – ахнула я. – Где твоя обувь?
Она икнула, вытерла слезы и глянула себе на ноги. Вокруг ееступней полыхнула красным энергия безвременья, и на маленьких ножках появилисьвышитые шлепанцы – то есть их обгорелые остатки. В свете фонарей ясно быловидно изумление, отразившееся на тонком лице Кери.
– Сгорели, – констатировала я, пока она стряхивалашлепанцы с ног. На коже осталась сажа – будто черные струпья. – Похоже, БольшойАл жжет твои вещи в бессильной ревности.
Кери тихонько кивнула, на синих губах появилось слабоеподобие улыбки при звуке клички, которой я называла демона при других:разглашать имя демона я не имела права.
М потянула ее вперед:
– Ладно, тапочки я тебе найду. И кофе можем выпить. Япромерзла насквозь.
Кофе? Мы только что удрали от демона, а я предлагаю ей кофе?
Она ничего не ответила; она смотрела на деревянное крыльцо ужилой части церкви, потом перевела взгляд на церковный зал, на колокольню.
– Священник? – прошептала она.
Кристально чистый голос очень подходил к заиндевелому саду.
– Нет, – сказала я, стараясь не шлепнуться со скользкихступенек. – Я здесь просто живу. Это недействующая церковь.
Кери удивленно моргнула, и я добавила:
– Долго рассказывать. Давай войдем.
Я открыла заднюю дверь и вошла первой, потому что Кериопустила голову, не решаясь войти. Тепло жилого помещения окатило щекидолгожданной волной. Стайка девочек-пикси с визгами и воплями снялась с полкинад неразожженым камином, спасаясь от холода, и Кери столбом застыла на пороге.Двое подростков-пикси стрельнули в нее откровенными взглядами, прежде чемпоследовать за сестрами в более достойной манере.
– Пикси, – сказала я, припоминая, что ей больше тысячилет. Если она не из внутриземельцев, то даже не видела их никогда, так,сказочками считала. – Ты пикси видела? – спросила я, стряхивая снег с ботинок.
Она кивнула, закрыла за собой дверь, и мне стало легче. Ибез того ей свыкаться со всякими сотовыми телефонами и телевизорами, а тут ещенадо было бы привыкать к мысли, что ведьмы, оборотни, вампиры, пикси и такдалее действительно существуют. Впрочем, на дорогущую технику Айви она глянулас очень умеренным интересом, так что, похоже, на той стороне линий техническийпрогресс от нашего не отстал.
– Дженкс! – крикнула я в церковный зал, где в холодноевремя жил Дженкс со своим семейством. – Можно тебя на минутку?
В теплом воздухе чуть слышно затрещали стрекозиные крылья.
