весом в 120 талантов и уступая за это ему в свою очередь во владение двадцать пограничных городов и местечек[14].
Итак, замыслив в широких размерах строительную программу, Соломон при выполнении ее находился в полной зависимости от тирского царя Хирама, превосходившего его и своим богатством, и необходимыми мастерами. От Хирама Соломон получал и строительные материалы, и опытных рабочих, и ремесленников, и, наконец, золото, в свою очередь расплачиваясь с ним за это исключительно натурой или же уступкой части территории. Все это не говорит ни в пользу мнимых прославленных богатств Соломона, ни в пользу высокого экономического развития и экономического процветания страны в его время.
Ту же цель, то есть прежде всего получение необходимых материалов для своих построек, преследовал, по-видимому, Соломон и предпринимая свою столь прославленную экспедицию в Офир. Исходным пунктом плавания при этом являлась гавань Элаф, расположенная на берегу Чермного (Красного. — Прим, ред.) моря и временно находившаяся в царствование Соломона во владении израильского народа. Здесь, по распоряжению Соломона, построен и спущен был на воду корабль, очевидно, опять-таки при посредстве опытных финикийских кораблестроителей[15]. «И послал Хирам, — говорится далее, — на корабле своих подданных корабельщиков с подданными Соломона; и отправились они в Офир и взяли оттуда 420 талантов золота и привезли царю Соломону»[16]. По-видимому, ту же поездку в Офир имеет в виду и сообщение о плавании фарсисского корабля Соломона (фарсисского — большого морского), и, во всяком случае, не совместную поездку Соломонова корабля с кораблем Хирама в Тартесс, как совершенно произвольно, исходя из буквального толкования выражения «фарсисский корабль», понимает это место Guthe[17]. Хирам, таким образом, и строит, и снаряжает корабль для Соломона, и снабжает, наконец, его опытным в морском деле экипажем. Роль Соломона во всем этом предприятии была исключительно пассивная и ограничивалась, по-видимому, только выражением инициативы. Экспедиция и снаряжена, и выполнена была, в сущности, финикиянами. Что Хирам в свою очередь потребовал от Соломона за все эти услуги, оказанные ему при снаряжении экспедиции в Офир, неизвестно. Очень вероятно, что он ограничился на этот раз представлявшейся ему возможностью воспользоваться гаванью на Чермном море, находившейся в царствование Соломона, как уже сказано, временно во владении израильтян. Возможность эта в его глазах должна была иметь тем более ценности и значения, что иначе доступ к Чермному морю, а вместе с тем и к богатым различными туземными естественными произведениями и продуктами берегам Аравии и восточной Африки, для финикиян того времени оставался закрытым.
Подобно тому, как с царем Тира Хирамом, Соломон поддерживал постоянные сношения и с Египтом. Целью этих сношений являлось прежде всего приобретение нужных ему для военных целей коней и колесниц. «Коней же царю Соломону приводили, — повествует книга Царств, — из Египта и из Кувы; царские купцы покупали их из Кувы за деньги, колесница из Египта получаема и доставляема была за шестьсот сиклей серебра, а конь за сто пятьдесят. Таким же образом они руками своими доставляли все это царям хеттейским и царям арамейским...». В приведенном сообщении точно так же, как и в сообщении о сношениях Соломона с Хирамом, обычно видят доказательство развитой во время Соломона внешней торговли. Однако и в данном случае в действительности дело, по-видимому, обстояло значительно проще. «Царские купцы» были не столько купцами в собственном смысле слова, сколько простыми агентами, отправлявшимися от имени царя со специальной целью закупки коней и колесниц, причем в свою очередь целью этих закупок было прежде всего усиление военного могущества страны. «И набрал Соломон, — сообщается несколько выше, — колесниц и всадников; у него было тысяча четыреста колесниц и двенадцать тысяч всадников; и разместил он их по колесничным городам и при царе в Иерусалиме. И господствовал он над всеми морями до земли филистимской и до пределов Египта». И в своих сношениях с Египтом Соломон руководился, таким образом, по-видимому, не торговыми, но совершенно иными целями и намерениями. Что же касается поставки коней и колесниц другим соседним царькам, то и в этом факте мы вряд ли имеем основание видеть что-либо более, нежели простой, обычный в то время на Востоке взаимный обмен услугами между царями.
Сношениями с Хирамом, снаряженной с помощью финикиян экспедицией в Офир и, наконец, закупками коней и колесниц в Египте, в сущности, и исчерпываются все известные нам важнейшие факты внешних сношений Соломона. Но все эти факты, как видим, далеки от того, чтобы свидетельствовать о каком-либо особом подъеме торговли в царствование Соломона или хотя бы о специальных заботах и мерах, предпринимавшихся им в этом направлении, в целях содействия торговому развитию страны. В своих отношениях к соседним государям Соломон руководился прежде всего личными, частью государственными, но отнюдь не какими-либо иными интересами и соображениями, причем при выполнении большей части задуманных им предприятий действовал не самостоятельно, но вынужден был в самых широких размерах пользоваться, как свидетельствуют о том даже предубежденные в его пользу ветхозаветные исторические книги, услугами тирского царя Хирама, без содействия которого оказывался совершенно беспомощным.
Наш вывод о незначительности собственно торговых сношений в царствование Соломона вполне подтверждается и встречающимися в ветхозаветной литературе позднейшими представлениями о нем. Так, хотя, согласно этим позднейшим представлениям, богатства Соломона и рисуются обычно в крайне преувеличенных, почти сказочных размерах, тем не менее в числе средств накопления этих богатств, обстоятельно перечисляемых в принадлежащей якобы ему книге Екклесиаст, торговля и торговая прибыль совершенно не упоминаются, напротив, в качестве главного источника его богатств указаны сборы «серебра и золота и драгоценностей с царей и областей».
Вообще следует заметить, чти ко всем рассказам о сказочных богатствах Соломона мы должны относиться с полной осторожностью. При оценке всех таких сообщений приходится прежде всего иметь в виду, что все известия, касающиеся Соломона, дошли до нас в позднейшей переработке, имевшей своей преимущественной целью возможно возвысить его значение в качестве строителя иерусалимского храма и в то же время как последнего царя единого Израиля, по смерти которого, при его ближайшем преемнике, единое до того царство распалось, вместе с чем началось время разделения и упадка. Вот почему все сохранившиеся известия относительно царствования Соломона и изображают нам его прежде всего в виде сильнейшего, мудрейшего и богатейшего царя своего времени. В действительности же столь прославленные богатства Соломона были много скромнее, по сравнению с тем, как рисуются они в ветхозаветных исторических книгах, о чем свидетельствуют отдельные факты и сообщения, случайно сохраненные теми же книгами. Так, за относительно скромным количеством золота в
