– Кошмар, кошмар, мр-рак, тр-рагедия! – закричалон, горестно хлопая крыльями.
Лола снова тяжко вздохнула. Но долго предаваться унынию небыло времени, потому что Маркиз уже звонил снизу и велел Лоле немедленноспускаться.
Леня открыл дверцу машины, и на дорожку выпрыгнулсимпатичный и очень шустрый фокстерьер.
– Познакомьтесь, – сказал Леня оторопевшейЛоле, – это Рики.
– Зачем ты притащил в дом этого… эту… в то время какнесчастный Пу И там томится в неволе! Ведь он еще жив! – в полномнегодовании закричала Лола.
– Дорогая, – мягко сказал Леня, – я понимаю,что несчастье с Пу И катастрофически повлияло на твои умственные способности,но нельзя же так распускаться! Возьми себя наконец в руки и не валяй дурака!Рики – профессиональная ищейка, причем очень хорошая. Его хозяин одолжил мнеего на время. Так что оставь свои замечания при себе, а то Рики можетобидеться…
Они прицепили его на длинный поводок и пешком пошли к злополучномукафе. У входа Маркиз дал Рики понюхать зеленый ошейничек, но фокстерьер неслишком им увлекся. Он вдруг завертелся на месте, потом подпрыгнул и резвоустремился в одном направлении, не отвлекаясь на посторонние запахи.
– Он идет по следу Пу И? – спрашивала Лола, едвапоспевая за шустрым фокстерьером.
– Сильно подозреваю, что он идет по следу той самойчерной пуделицы, – на бегу отвечал Маркиз.
– А если она вообще ни при чем? – Лола дажеостановилась.
– Вот тогда мы это и выясним, – рассердился Леня, –сама же недавно упрекала меня в том, что я ничего не предпринимаю!
Рики пробежал два квартала. Потом завернул во двор, пересекего, ненадолго отвлекся на детскую песочницу, мимоходом задрал лапу у фонарногостолба и привел своих сопровождающих к угловой парадной большого кирпичногодома, которую украшала внушительная железная дверь, и кодовый замок нахальноблестел своими кнопочками.
– Замок, конечно, можно открыть, – задумчивопроговорил Леня, – но что толку?
– Так и будем здесь торчать? – разозлиласьЛола. – Ждать, пока пуделица выйдет?
– Все равно до трех часов нам совершенно нечегоделать, – напомнил Леня.
Но активная Лолина натура требовала немедленных действий.
Лола внимательно оглядывалась вокруг и, кажется, собираласьпо примеру Рики обнюхивать асфальтовую дорожку перед подъездом.
Первое, что она заметила, – это что не только они сМаркизом и Рики несли караул возле запертой металлической двери. На разномрасстоянии от парадной сидело, лежало и нетерпеливо прохаживалось не меньшедесятка разнообразных псов. Большую часть этой живописной группы составлялипотрепанные жизнью, закаленные в борьбе за существование, украшенныебесчисленными шрамами бездомные собаки – не только косматые дворняги, но дажепородистый дог со следами многочисленных драк и взглядом разбойника с большойдороги. Но в этом разношерстном коллективе попадались и ухоженные, домашниеэкземпляры, сытые, чистые, в дорогих кожаных ошейниках – явно сбежавшие отхозяина какой-нибудь час назад. Всех этих хвостатых прохиндеев объединяла,во-первых, принадлежность к мужскому полу, и во-вторых, нетерпеливаяозабоченность, с которой они посматривали на железную дверь.
Интересно, что никакой враждебности между лохматымиджентльменами не ощущалось – они переглядывались нервно, но доброжелательно,как абитуриенты перед вступительными экзаменами в престижный институт.
Рики почувствовал себя среди этой компании как дома. Онбыстро обошел собратьев, насколько это позволял длинный поводок, обнюхался сдвумя-тремя, слегка заворчал на дога и наконец уселся на свой обрубок хвостапрямо напротив подъезда, склонив голову набок и уставившись на запертую дверькруглыми блестящими глазами.
– Все ясно! – возмущенно проговорила Лола. –Твоя хваленая ищейка притащила нас к дому, где есть собачка, в… интересном дляокрестных кобельков состоянии, и теперь ни о чем другом не думает… Мы что же,так теперь и будем торчать здесь вместе с этим похотливым чудовищем. –Лола неодобрительно покосилась на фокстерьера.
Рики посмотрел на нее очень выразительно. В его взгляде дажечеловек, совершенно не понимающий собачьего языка, легко смог бы прочитать:
«Ну, ребята, подождем еще немножко! Тут так интересно, икомпания подобралась замечательная! Ну ведь мы же совершенно никуда неторопимся, ведь правда?»
Лола хотела высказать бессовестному фокстерьеру все, что онадумает о непорядочных собаках, которые в служебное время, вместо того чтобычестно разыскивать несчастную жертву коварного похищения, предаются грубым инизменным животным страстям, но в этот самый момент железная дверь подъездамедленно отворилась.
Лохматые донжуаны оживились и подались поближе к подъезду.Лола тоже напряглась и выжидательно уставилась на открывающуюся дверь.
Во всяком случае, псы были разочарованы.
На пороге появилась не очаровательная собачка, а всего лишьблондинка «за тридцать» в ярко-желтом костюме с черной отделкой. Женщина нервнооглядывалась по сторонам, переводя взгляд то на собак, то на часы.
Надо сказать, что собаки тоже вели себя странно: онитеснились к самой двери, возбужденно нюхали воздух и нервно поскуливали, авыдающийся фокстерьер Рики неожиданно вскочил и громко залаял.
– У нее усики! – жарко прошептала Лола в самое ухоМаркизу.
– Что? – удивленно переспросил Леня.
– Усики! – гаркнула Лола на этот раз в полныйголос. – И этот костюм! Ты можешь себе представить, чтобы нормальнаяблондинка надела такой костюм? – и с этими словами, энергично расталкиваясобак, Лола ринулась к перепуганной даме. – Отдай Пу И! – истошнозавопила Лола, прижав незнакомку к стене и пытаясь дотянуться ногтями до еелица.
– Караул! Спасите! Убивают! – кричала жертванападения, при этом вполне успешно обороняясь и даже умудрившись сбить с Лолытемные рокерские очки.
– Ах вот ты как! – Лола прибавилагромкости. – Ты вот значит что! Ну если ты так, тогда держись! – Иона яростно вцепилась в светлые волосы противницы.
Волосы неожиданно отделились от головы, и зрителям открыласьчерная как смоль густая шевелюра женщины в желтом.
– Ага! – радостно завопила Лола. – Я так изнала! Я говорила! Я была уверена! У нее парик!
Собаки, плотным кольцом окружавшие дерущихся женщин, заметноволновались. Они отрывисто лаяли и придвигались все ближе и ближе. Толькофокстерьер Рики самозабвенно трепал доставшийся ему на растерзание светлыйпарик.
Леня протиснулся к раскрасневшейся брюнетке, схватил ее залокоть и негромко произнес:
– Мадам, боюсь, эти псы сейчас перенесут на вас всеэмоции, которые вызвала у них ваша собака. Давайте, во избежание групповогоизнасилования, поднимемся к вам в квартиру и поговорим. Тем более что мы всеравно уже обо всем догадались. Вы же не хотите, чтобы мы вызвали милицию?
