Книга Если завтра случится - Анна Джолос

А ещё обязательно меня проведать пришёл бы отец. Совестно признаваться, но в детстве, преследуя именно эту цель, я частенько заболевала нарочно. Ела мороженое на холоде или ходила без шапки в мороз.

Видеть папу рядом с собой почаще. Вот и всё, чего я хотела…

Непроизвольно вздрагиваю, когда слышу скрип и скрежет. На этот раз точно.

Обняв себя за ноги, жду того момента, когда кто-то войдёт в эту маленькую комнату. А потом вдруг резко мозг взрывает горячая мысль: какого чёрта? Я должна попытаться что-то предпринять. Нельзя просто сидеть и мириться с тем, что меня украли.

Врубаю фонарик на всю. Направляю пучок света в нужную точку. Вскочив с постели, хватаю табуретку, стоящую у тумбочки, и прячусь в угол за дверь.

Слушаю, как по ту сторону раздаются шаги. Поднимаю вверх табуретку и покрепче сжимаю дрожащими пальцами ножки.

Руки трясутся, сердце оголтело колотится в бешеном ритме.

Ударить и сбежать отсюда. Примерно таким я вижу свой спонтанный и необдуманный план.

Зажмуриваюсь от света фонарика.

Секунда. Две. Три.

Распахнув глаза, рвано выдыхаю.

Вошедший, прикрыв лицо рукой, проходит вперёд.

Не мешкая, замахиваюсь и бью изо всех сил.

О Господи! Ударила человека, я ударила человека! Прямо по голове.

Пострадавший не падает, но заминка случается. Воспользовавшись его дезориентацией, выбегаю в соседнее помещение. Направляюсь к массивной, металлической двери. Тяну на себя и не могу поверить в собственное везение.

Открыто! Открыто! Открыто!

Внезапно словно второе дыхание открывается. Почувствовав прилив адреналина и невероятной эйфории, бегу по тёмному коридору так быстро, как умею.

Дверь.

Ещё одна.

Спотыкаюсь. Судя по всему, наконец выбираюсь к лестнице, однако едва это происходит, меня тут же безжалостно сшибают с ног. Лицом вниз лечу на бетонные ступеньки, в последнее мгновение успев выставить руку вперёд.

— Нет-нет-нет! Отпусти! Помогите! — кричу. Сопротивляюсь. Дерусь руками и ногами. — Отпусти меня! Отпусти!

Молча тащит назад, и мои надежды в очередной раз превращаются в пыль.

— Нет… Не надо, прошу… — грудь разрывает от кипящей досады. — Отпусти!

Конечно он в разы сильнее и мои жалкие потуги бороться с ним — курам на смех, однако я не оставляю попыток. До тех самых пор, пока не оказываюсь всё на той же кровати.

— Сволочь! Какая сволочь! Нелюдь! — сморгнув слёзы с ресниц, ругаюсь громко.

— Успокоилась! — приказывает, стиснув мои запястья.

На лице балаклава, глаза полыхают злобой и недовольством.

Боюсь и одновременно с этим испытываю дискомфорт оттого, что он так близко. Опускаю взгляд. Непроизвольно замираю, замечая крупный шрам на правом предплечье.

Затихнув, пытаюсь рассмотреть получше. Почему-то мне кажется, будто где-то я его уже видела.

— Откуда это у тебя? — осмеливаюсь спросить.

Ослабив хватку, отпускает. Отступает назад. На секунду мне кажется, что он растерялся.

— Ещё раз выкинешь нечто подобное, — игнорируя мой вопрос, кивает в сторону валяющейся на полу табуретки, — пожалеешь.

— Кто вы такие?

— Свет забираю с собой.

— Нет, пожалуйста, только не это! — выдавая свой страх, почти умоляю.

Ползу, чтобы схватить фонарик, но он меня опережает…

Глава 3

Два месяца назад

Данила

— Чуешь, Клим? — Денис машет руками и шумно втягивает носом воздух.

— Чё?

— Чё-чё, — раздражённо цокает языком. — Запах своей свободы чуешь?

— Ты про это, — срываю травинку и зажимаю её губами.

— Ну конечно про это! Считанные дни — и ты свалишь отсюда. Счастливый блин человек! — он расстроенно вздыхает.

Счастливый ли?

— Что делать будешь? Мыслишки есть? — толкает меня локтем в бок, хоть и знает, что я терпеть этого не могу.

— Куда-нибудь на море двину.

— Море, пфф, — повторяет Ивонин, качая головой. — И чё там хорошего? Я вот ни разу его не видел и как-то не страдаю. Не тянет совершенно.

— Не тянет, потому что ты там не был.

— Ну может, — пожимая плечом, соглашается он неохотно.

— Так и знала, что вы здесь! — приближаясь к нам, вопит на всю поляну Маринка.

— О, явилась. Швец, ты чё опять юбку надеть забыла? — кричит ей Денис.

— Очки протри, имбецил.

Девчонка вытягивает руку и демонстрирует ему средний палец.

— Шлэндра, — подытоживает он, облизывая взглядом её фигуру. — Но хороша, зараза.

Тут не поспоришь. Швец у нас в негласном мужском рейтинге по всем параметрам номер один.

— Давно запал? — ухмыляюсь, глядя на него.

— Не пори херню. Это же Швец.

— Ну так подкатил бы. Всем даёт и тебе даст.

— Я не ты, мне не перепадёт, — бросает он, насупившись.

— Ивонин, ты себя видел? Естественно не перепадёт, — фыркает Маринка, козой скачущая по траве.

— Да нужна ты мне триста лет, — заливаясь краской, резонирует он.

— Ну вот и закрой свой рот. Гланды простудишь. Клим, я за тобой, — запыхавшись, останавливается напротив. — Тебя Глотка ищет. Велела немедленно явиться к ней.

— Зачем? Насчёт драки? — даже не двигаюсь с места.

— Вроде как брат твой объявился, повариха растрепала по секрету.

Мой взгляд, сосредоточенный до этой секунды на голых Маринкиных ляжках, быстро ползёт вверх и фокусируется на её лице.

— Что ты сказала?

— Идём говорю, — тянет меня за руку, вынуждая подняться с травы.

Десять минут спустя я стою у кабинета директора нашего детского дома. Стучу кулаком по деревянной поверхности и в нетерпении открываю дверь.

— Здрасьте, — вхожу без приглашения.

— Климов, ты почему не на консультации? — начинает орать с порога Глотова. — Завтра экзамен по математике, ты в курсе?

— В курсе, — отражаю спокойно. — Вы меня искали?

— Сядь, — недовольно поджимает губы. Стучит маникюром по столу. — Новости для тебя есть.

— Начните с плохой, — закидываю ногу на ногу.

— За драку с Зуевым тебя ждёт наказание. Берёшь метлу и помогаешь Ивану Алексеевичу. С пяти до семи утра, — сообщает она строго.

— И как долго?

— Пять дней подряд!

Приплыли… Да и плевать.

— А как насчёт хорошей новости, Ольга Сергеевна…

— Через две недели едешь домой. На поезде. Вот твой билет, — кладёт передо мной лист А4, на который я растерянно смотрю. — Там на вокзале тебя встретит Егор. Сегодня он звонил мне.

Через две недели ты едешь домой. На поезде. Вот твой билет.

Офигеть. Не верится даже.

— Паспорт получишь в день отъезда, пока пусть побудет у меня. И Дань… Совет дам один. Может и не осталось у тебя никого кроме брата, но будь с ним поосторожнее.

— Сам разберусь, — выдёргиваю лист из её пальцев и поднимаюсь со скрипучего стула.

— Оступиться очень легко, Климов.

— На что намекаете? — прищуриваюсь.

— Вы не виделись семь лет. Шесть