обрывками ни чем не подтверждённых слухов о грандиозных успехах в исследовании головного мозга, при эффективном сотрудничестве нейрохирургов и квантовых физиков.
Прошлое Главнокомыслящего плотно покрывало боевое отравляющее вещество. Разглядеть что либо внятное в мутных подворотнях и тёмных дворцовых клозетах было не только невозможно, но и опасно для зрения и психики. Сплетни среди обитателей Братства расходились кардинально. Некоторые утверждали что пол века назад будущий лидер Поп Державы слыл величайшим главнокомандующим и потомственным собирателем земель, — присоединял новые территории без единого выстрела и потерь среди личного состава. Другие лезли в драку, утверждая, что шпанёнок занимал место мелкого канцелярского работника, которого вытолкнули на Олимп власти случайные политические водовороты, происходившие век назад. Ни те ни другие не имели никаких подтверждений бурным фантазиям.
Профессор не строил никаких догадок по данному вопросу. Пугающее долгожительство лидера сверхдержавы уже не играло никакой злой или доброй роли в судьбе дочери или его собственной. Поворотный момент в сторону мира и гармонии, в векторе развития многострадальной родины, бездарно проскочили, как казалось профессору, ещё пол века назад, когда клан "сплотившихся" получил власть невообразимых масштабов и ресурсов.
Это случилось не в один момент, количество мерзости и паскудства в обществе постепенно переходило в качество. Три десятилетия назад, волна протеста внутри Братства снесла бы правительство, как цунами, без поддержки со стороны Северо Баллистического Пасьянса
Движение талантливых молодых революционеров, не желающих мириться с тиранией Главнокомыслящего и военной хунтой, привело, в конечном счёте, к возникновению Штаба Противостояния. На начальном этап развития организация работала легально. За короткий срок существования, Штаб добился огромных успехов, умело используя растущее недовольство рабочих районов, виртуозное владение информационными технологиями и личным мужеством лидеров. Это продолжалось недолго, — ряд непредсказуемых и трагических событий заставил организацию перейти на нелегальное положение и уйти в глубокое подполье.
VII
Открытие профессора Найтингела не поддавалось осмыслению, и не укладывалось в сознание даже узкого круга специалистов. То, что учёный успел показать в экспериментах до того как проект засекретили, не приходило в головы даже писателям фантастам на исходе второго тысячелетия, когда научные сенсации атаковали мир ежедневно.
Когда учёный высказал предположение, что чёрная дыра записывает и хранит события происходящее на земной поверхности, его никто не воспринял всерьёз. Когда он теоретически показал, возможность квантового анализа горизонта исторических событий, разработав при этом специальный математический аппарат, его посчитали сумасшедшим. Когда в его лаборатории был создан первый в мире квантовый проектор чёрной дыры, способный визуализировать считанную информацию гравитационных волн, за ним пришли агенты тайной полиции Братства. Полуграмотные секретные сотрудники, в отличии от коллег профессора, восприняли инновационные ядерные разработки всерьёз, с самого начала проекта, — с первых теоретических выкладок талантливого физика.
Проект получил высшую степень секретности. Профессору предложили безлимитное финансирование дальнейших разработок и предоставление необходимых условий для развития. Первое время учёный чувствовал себя счастливейшим из людей, титаном тысячелетия и пророком от мира науки. Уникальная возможность дальнейшего исследования самых тёмных тайн вселенной, при поддержке государства, открывала беспрецедентные перспективы изучения планеты Земля и её истории.
Проект позволял заглядывать в ранние исторические эпохи, исследовать кульминационные события прошлого, понимать истинные причины начала мировых войн и заключения мира, наблюдать за жизнью великих художников и императоров прошлого. Это вдохновляло и сводило с ума. Открытие профессора ставило историю на высший научный пьедестал, рядом с квантовой космологией и нейронным клонированием.
Жёсткий контроль со стороны государства первоначально казался учёному оправданным. Многие политические и военные событий прошлого требовали строжайшей секретности и не могли являться объектом экспериментальных исследований без подписки о неразглашении.
Отчётность перед секретным отделом, внешнее управление со стороны компетентных органов, — всё было в некоторой степени необходимо. В остальном же профессор надеялся на полную свободу в действиях, — быть посредником между подчинёнными и офицерами спецслужб никак не входило в его планы.
Эйфория продолжалась недолго. Скоро профессор обнаружил что вместо продвижения науки к немыслимым высотам во имя мира и процветания, он де-факто работает на тайную полицию Братства. Он получал уже не рекомендации, как было заявлено при подписании договора, а конкретные приказы. С некоторого момента команде запретили самостоятельно пользоваться проектором и сканировать квантовые фрагменты исторических событий под любым предлогом.
Стало очевидно, что проект интересует высшее государственное руководство только с точки зрения пропаганды и разведывательной деятельности. Агенты спецслужб, находящиеся в лаборатории рядом с учёным, не проявляли ни малейшего интереса к истории древности. Им было плевать на Наполеона, Цезаря, ровно как и на любого исторического деятеля, кроме Главнокомыслящего.
Команду отстранили от дела когда профессор высказал желание посмотреть собственными глазами на библейские события. Присутствующий при разговоре агент безопасности передал просьбу вышестоящему начальству. На следующий день профессору провели жёсткое внушение, порекомендовав держать свои желания за зубами. Вместо библейской истории ему предложили учавствовать в проекте под названием "Научные методы политической пропаганды", используя его собственный проектор квантовых событий. Профессор вежливо отказался, объяснив агентам спецслужб, что не собирается открывать пивные пробки ускорителем элементарных частиц лишь для того, чтобы распивать патриотический хмель с хмурыми мерзавцами. Его отстранили от проекта до конца второго тысячелетия.
Крушение иллюзий привело к прозрению. Теперь опальный учёный отчётливо понимал кем на самом деле являются люди захватившие пол мира. Ему было что разглашать, намного больше чем могли себе представить агенты безопасности, каждую минуту наблюдавшие за на ним во время экспериментов. Профессор обладал не только любознательностью, но и смелостью как любой гениальный учёный. Несколько длинных ночей, втайне от приставленных к нему сотрудников спецслужб, он, рискуя собственной свободой, сканировал мрачные исторические события прошлого.
Если проект интересовал чиновников Братства как средство пропаганды, то начинать работу над ним не стоило вовсе. Профессор успел посмотреть достаточно эпизодов из истории сверхдержавы, чтобы понять очевидное, — в ней нет ни одного светлого пятна. Некоторые интерлюдии шокировали, от просмотра других тошнило. Третьи разрушали оставшиеся иллюзии о человеческой природе.
VIII
Они подъехали к дому, Элис не шевелилась, — болезненный сон, единственное доступное лекарство в геттополисе, крепко вступил в свои права. Профессор не хотел будить дочь, — то что она пережила за одно утро, свело бы с ума и повредило психику любого здорового человека. Он знал подробности предотвращённого теракта, но, как оказалось, плохо знал своего ребёнка, — противостоять террористу смертнику, готовому за секунду нажать на кнопку детонатора не учили в школах Братства.
Мария, — это имя получила при рождении дочь именитого профессора. Через десять лет в Братстве вышел закон, запрещающий давать библейские имена не членам аристо-элиты. Марие получила новое имя — Элис. С ним изменилась и её дальнейшая судьба. Страсть Марии к театру,
