Если кого-нибудь найдёшь, позови меня.
Бо убедился, что Кресси благополучно поднялась наверх, и выбрался наружу, переступив через груду мусора. Медленно обходя развалины, он принялся искать, надеясь найти кого-нибудь живым. В его памяти всплывали милое личико Беа и острый локоть Рори, но он не нашёл никого – ни живых, ни мёртвых. Решив, что это хороший знак, Бо направился в боковой дворик, но не успел свернуть за угол, как раздались шаги и звон металла.
– Я велел тебе охранять её ценой жизни, предатель, – насмешливо произнёс Дун.
– Лучше быть предателем, чем фальшивкой, – ответил Нейт.
Бо потянулся к шилу, которое забрал у Дуна, но оно было слишком маленьким и бесполезным. Он в отчаянии схватил большую ветку упавшего дерева. Взвесив её в руке, Бо обогнул угол здания и увидел Дуна, который бросился на Нейта, вооружённый кинжалом и саблей.
Нейт проворно отскочил назад, и Дун промахнулся.
Бо прижался к разрушенной стене Работного дома и выглянул из-за угла, чтобы Нейт его заметил. Их глаза встретились, и у них тут же созрел план.
– Вы не очень-то проворны, да? – усмехнулся Нейт, перескочив через груду обломков.
Дун следовал за ним по пятам, и Нейт принялся швырять в него куски кирпичей, вынуждая его отступить.
Момент настал.
Бо замахнулся веткой и бросился к ним, целясь Дуну в затылок. Он уже был на расстоянии удара, и тут Дун повернулся. Позабыв про Нейта, он ринулся к Бо. Тот был готов. Он размахнулся веткой и отбил атаку Дуна. В этот момент Нейт спрыгнул с кучи обломков. Он крепко сжал нож и кинулся на Дуна сзади.
Но не успел Нейт приблизиться к нему, как Дун повернулся и взмахнул кинжалом.
Время остановилось. Воздух застыл, и Бо беспомощно смотрел, как клинок врезается Нейту в бедро. Лицо Нейта озарилось улыбкой, которая медленно сменилась гримасой боли, и он с криком упал на землю.
Бо никогда так не кричал – это был рёв, громкий и свирепый, способный испугать даже самого опасного зверя. Ни о чём не думая, бешено размахивая веткой, он помчался на Дуна. Он хотел загнать его в угол. Время пришло. Бо размахнулся, готовясь нанести сокрушающий удар. Но в следующее мгновение он споткнулся на куче мусора, потерял равновесие и упал прямо на разбитое стекло и кирпичи.
Не обращая внимания на боль, Бо попытался подняться. Но Дун был уже рядом, и кончик его сабли находился в нескольких дюймах от сердца Бо.
– Я знал, что взрыв в Работном доме выманит вас, – воскликнул Дун.
– Это было слишком легко, – выдавил Бо. – Но вопрос в том, как вы заставите меня сделать то, что вам нужно?
– У меня есть чародейка, – ответил Дун. – Ваша чародейка.
– Правда? Вы уверены… – В этот момент раздался хруст стекла.
– Совершенно уверен, – ответил Дун, и его глаза засияли от восторга.
Он убрал саблю, чтобы Бо мог увидеть то же, что и он: сквозь провал в стене медленно и спокойно шагнула Кресси.
Слишком спокойно.
Бо хотел крикнуть, предупредить её, чтобы она держалась подальше, но тут сзади возник Траут, прижимая к спине девочки остриё меча. Бо кинулся к Кресси, но Дун схватил его. Траут застыл на месте.
– Что стоишь, идиот! Веди её сюда! – крикнул Дун, и на лице Траута появилось странное выражение. И тут Бо увидел остриё меча, торчавшее из его раздутого живота. С тихим вскриком Траут рухнул на землю, а среди развалин возник отец Бо.
Двигаясь с проворством и грацией охотящегося ястреба, Сам одной рукой вытащил меч из спины Траута, а другой рукой схватил Кресси.
Бо, придавленный к земле клинком Дуна, молил отпустить её, но было слишком поздно. Сам толкнул Кресси в зиявшую в полу здания дыру. Бо беспомощно смотрел, как она замахала руками, пытаясь удержаться от падения. Но всё было тщетно. Кресси потеряла равновесие и упала, ударившись головой о перевёрнутый стол.
Разъярённый Бо схватил попавшийся под руку кирпич и швырнул в голову Дуну. Он не попал, но Дун отшатнулся, и Бо удалось подняться на ноги. Он побежал к Кресси, но не успел добраться до неё, как Дун схватил его за шею, развернул к себе и ударил кулаком в нос.
Голова Бо дёрнулась, день превратился в ночь, а рот наполнился привкусом меди и травы. Он тщетно пытался справиться с болью. Она была слишком сильна. Мир вокруг него вращался слишком быстро. Желудок подскочил к самому горлу, Бо пошатнулся и упал на землю.
До него смутно долетали крики и лязг мечей. Где-то вдалеке он услышал голос Кресси, который приказывал ему встать и бороться. Мучительно медленно, словно передвигаясь ползком по грязи, Бо вернулся к жизни. Он открыл один глаз, а потом второй и стал ждать, кто из двух негодяев, Дун или его отец, первым приставит ему к горлу клинок.
Но рядом никого не было.
Бо поднялся и увидел, что Дун и Сам сражаются: их мечи танцевали в воздухе, пытаясь нанести смертельный удар.
Преодолевая пульсирующую боль, Бо прищурился и разглядел среди руин гостиной Кресси. Она лежала на том же месте, где упала. Неподвижная. Безжизненная.
– Пожалуйста, пожалуйста, – шептал Бо. Он с надеждой затаил дыхание и наконец увидел то, что так хотел увидеть. Грудь Кресси поднималась и опадала, хотя её дыхание было прерывистым и слабым.
Бо попытался поднять её и унести, но тут из тёмного коридора возник один из разведчиков Герты и взял Кресси на руки.
– Сюда, – прошептал он, исчезая в коридоре. Бо направился вслед за ним, но тут в него вцепилась рука.
– Ты так и не понял, – проворковал Дун, сжимая шею Бо. – Ты мой.
Бо пытался вырваться. Внезапно из развороченной взрывом стены возник его отец.
– Беги! – приказал он, бросаясь на Дуна.
Дальше всё происходило как в тумане, и Бо сумел воссоздать события лишь через несколько дней.
Бо вскочил на ноги, а Дун взмахнул саблей. Сам отскочил, на его лице отразилось удивление, и в этот момент рядом появилась Герта с отрядом разведчиков. Раздались крики, Герта принялась отдавать приказы, и разведчики обнажили клинки и набросились на Дуна. Выбегая на улицу, Бо заметил, как Сам пошатнулся и упал.
– Вставай! – крикнул он, но Сам лишь улыбнулся, поднял руку и потянулся к сыну.
Не раздумывая, Бо кинулся к нему. Он пытался поднять Самого и увидел алую струйку, сочившуюся сквозь бархатный камзол отца. Он получил удар прямо в грудь.
– Держись за меня, – сказал Бо. – Я приведу помощь.
– Заживёт, – ответил Сам.
– Мы должны выбраться отсюда, – настаивал Бо.
