этой жизни я была рождена немой, ваше величество. Я не могла сказать вам, что была той юной русалкой Лань Шан, что ждала вас сотни лет, не могла сказать, как мне было больно, когда вы называли меня «Ли Ло». И все же даже если бы я могла говорить, то все равно не открыла бы вам свою тайну. Какой был в том смысл, если вы не поняли, кем я была после стольких намеков?
И теперь, ваше величество, я снова покидаю вас.
Умирая от руки Ли Тяньцзиня, я не печалилась о своей скорой кончине, меня лишь мучила одна мысль: будет ли вам больно, когда, возвращаясь в покои, вы больше не увидите меня с фонарем в руках?
Я боюсь, когда этот свет исчезнет, вы превратитесь в ребенка, охваченного страхом темноты, страхом сбиться с пути.
Ваше величество, если после смерти есть другой мир, я готова держать там для вас горящий фонарь и ждать, когда вы вернетесь домой.
Мое время пришло, ваше величество, прошу, будьте сильным, продолжайте жить ради тех людей, что ищут встречи с вами, ради их воспоминаний, что вы храните.
Сон пятый
Кошман Цзянь Тун. Отступление
Наконец-то я стала девушкой с чистой кровью, стала русалкой Морского дворца с огромной силой.
Но навсегда лишилась любви Ка Со.
Я не смогла быть с ним в прошлой жизни из-за своей крови, во мне не было силы русалки Морского дворца, и я не могла подарить Ка Со детей, духовная сила которых усилила бы род, поэтому оказалась похоронена в глубинах Ледяного моря, там, где царит такая стужа, что едва ли обитают рыбы. Я отчетливо помню то ощущение проникающего под кожу холода; то, как моя жизнь капля за каплей утекала из тела, и тот страх, когда мое сознание покидало меня навсегда.
Я смотрела на высокое небо за толщей воды, на ничтожный свет, проникавший вниз, и рыдая звала своего принца. Я знала, что он не может меня услышать, он даже не знал, где я. Мои слезы смешивались с морской водой, а перед глазами стояло лицо Ка Со, омраченное дымкой грусти, – он всегда повиновался судьбе.
В последнее мгновение моей жизни меня окружил косяк глубоководных рыб с ярко сияющих своей чешуей, и жизнь моя растворилась на дне Ледяного моря.
Меня зовут Цзянь Тун, такое имя мне дали в новой жизни. Меня нашли старухи Морского дворца, укутанную в плотный кокон из тонких, словно паутинка, зеленых водорослей. Они раскрыли его, и там оказалась я.
Ни они, ни я не знали, откуда я взялась, и лишь годы спустя я поняла: нашли они меня там же, где я была заключена и похоронена в прошлой жизни.
Судьба оказалась непредсказуемой и жестокой, все равно что деспот, который желал, чтобы каждый человек в этом мире ощутил тьму и безнадежность и познал, насколько она может быть иронична.
В детстве мои воспоминания все еще хранились у Ка Со, а я лишь слышала едва различимый голос, который сулил мне стать его женой и выйти замуж за великого правителя Снежной крепости. Я слышала его во сне и наяву, он звучал призывом, которому было сложно противиться.
Я узнала его значение, когда повзрослела. Голос подталкивал меня к Ка Со, к мужчине, что хранил мои воспоминания о прошлой жизни, к тому, кто некогда был самым драгоценным для меня человеком.
И вот я оказалась перед ним с глазами, полными слез, а он позвал меня: «Лань Шан».
Я зарыдала.
Возможно, он уже забыл ту Ли Ло, которая когда-то появилась в конце длинной дороги, ту Ли Ло, которая преклонила колено и сказала ему:
– Ваше величество, я прибыла, чтобы вернуть вас домой.
Я стала его наложницей. Обладая силой, намного превышавшей мою прошлую, я легко просматривала передаваемые высшими чинами сны, легко их трактовала и решала, как тем поступить. Я могла без труда видеть суть вещей, я могла облегчить ношу на плечах Ка Со.
Мое тело и разум уставали, но каждый раз, видя сквозь дымку сна улыбавшееся лицо Ка Со, я чувствовала радость. Потому что я и сама знала, что жизнь его была тяжела. Он влачил ее ради всего мира и никогда не заботился о себе самом. Придворные служанки рассказывали мне, как прежде Ка Со от усталости ложился на стол в тронном зале и засыпал там крепким сном. В прошлой жизни я не смогла стать женщиной, стоящей рядом с ним, и в этой хотела помочь как могла.
Каждый раз он смотрел на меня с легкой улыбкой и ласково шептал:
– Цзянь Тун, не перетруждай себя.
Я отвечала ему такой же улыбкой, и отражение моих серебристых волос в его глазах напоминало мне о снегопаде, что шел во время нашей первой встречи в прошлой жизни.
Вот только несколько лет спустя, после того как он сделал меня своей наложницей, его императрицей стала другая. У нее было лицо меня из прошлого, и я слышала, как Ка Со ласково звал ее «Ли Ло».
Я стояла в толпе людей и чувствовала, что сердце мое вот-вот разорвется от боли; из моих глаз катились огромные слезы и падали на красный ковер, по которому, сплетя руки, ступали Ли Цзин и Ка Со.
В воздухе зазвенели колокола, и до меня стали доноситься поздравления народа. Радостные возгласы пролетали где-то надо мной, и мне казалось, что я лежала на дне быстрой реки, слушая, как вода беззвучно заливает все вокруг.
С того момента я часто оставалась в тронном зале одна, изучая для Ка Со длинные и излишне подробные сны, выслушивая доклады высших чинов, день за днем расходуя свою силу. Ка Со же стал возвращаться в свои покои рано.
– Ли Цзин ждет меня, – говорил он. Он не хотел оставлять ее на ветру, не хотел, чтобы она мерзла.
Я следила за его удаляющимся силуэтом молча и продолжала изучать сны, истощая силу. Я просто хотела стать сильной, чтобы облегчить его тяжелую ношу.
Но задумывался ли Ка Со когда-нибудь, не мерзла ли я в этом огромном тронном зале?
Я хотела посвятить всю свою новую жизнь Ка Со, потому что любила его, потому что он, как никто, заслуживал счастья, но оно всегда обходило его стороной. Каждый раз, видя на его лице тень печали, я вспоминала о его улыбке, о том, как она была похожа на солнце – такая же яркая и светлая.
И вот я
