наши пути разошлись.
А Лян спросила меня, будем ли мы впредь чувствовать себя незнакомцами в обществе друг друга, и я ничего не ответил.
Потому что вспомнил, как когда-то давно нас делили на гуманитарные и естественные науки и мы с Сяо Бэй оказались на разных направлениях. Она тогда спросила меня, могут ли перестать дружить два хороших друга, если они больше не проводят время вместе?
Помню, ответил: «Могут». Сяо Бэй продолжила: «И даже не здороваться?»
«Да», – сказал я. Тогда я посмотрел на нее и в первый раз увидел, какими яркими, красивыми были ее глаза.
Тогда мне было семнадцать лет. А теперь вот-вот исполнится двадцать.
Дописывая «Ледяную фантазию», я чувствовал ужасную усталость, и в отношениях с окружающими возникали проблемы, которые я не мог контролировать. Я стал несговорчивым, раздражительным, вечно беспричинно грустил, злился из-за мелочей, словно снова вернулись наполненные нервами дни меня семнадцатилетнего. Окружающие жаловались на мой испортившийся характер.
Об этом мне рассказала А Лян, и услышать это мне было очень неприятно. Я никогда не думал, что был вот таким вот, я видел себя как миролюбивого и терпеливого человека. Не знаю, по каким критериям остальные пришли к такому выводу, но все же тогда мне было тяжело это узнать.
Когда разговор случился, мы находились в университетском корпусе D, А Лян все еще была занята иллюстрациями, а я говорил, стоя над ней, что хотел на них видеть.
Из-за неприятного ощущения я написал эсэмэску Вэй Вэй, спросив: правда ли я невыносимый человек?
Она ответила мне целой серией сообщений: «Я обычно рядом, когда тебе тяжело. Где ты? Я позвоню.»; «И не говори так. Я-то думаю, что моей заботы тебе хватает, а от твоих слов кажется, что вовсе нет»; «Я же говорила, что, даже если все тебя оставят, я все равно буду рядом. Для меня иметь такого друга, как ты, – самая большая радость»; «Видя людей на площадке бадминтона я каждый раз вспоминаю твою улыбку».
Я смотрел в экран телефона, и из глаз текли слезы.
«Бесконечный эпилог» – много лет назад я видел подобный заголовок в конце одной из книг.
И, кажется мне, сейчас я буквально претворяю его в жизнь.
Помню, в прошлом эпилоге я написал пять страниц текста, а сейчас, взглянув на «Количество страниц» в своем документе, обнаружил, что этот эпилог растянулся уже более чем на восемь.
Как сказано в названии: этот текст – эпилог, который таковым не является. Здесь я просто предаюсь воспоминаниям, вспоминаю людей, которые были когда-то и всегда будут в моей жизни; людей, которые дарили мне тепло.
В письме Сяо А написано: «Твоя дружба – мое величайшее счастье. Хоть я и далеко, она по-прежнему греет мою душу». Я могу представить себе его – радостного, на улицах Японии, стоящего в тени деревьев в своей белоснежной одежде, поднимающего голову с по-детски красивой улыбкой на губах. В любой момент я могу легко вспомнить наши дни вместе, как он открывал для меня кран с водой, покупал таблетки для пищеварения, запоминал плакаты фильмов, которые мне нравились, и под строгим надзором вел меня есть.
Стоит мне вскинуть к небу голову, и я легко могу представить его улыбку.
Думаю, мне пора заканчивать, зима в этом году вот-вот наступит. Температура все продолжает падать, и я надеюсь на снег в Шанхае, но мои соседи по комнате твердят, что здесь уже как несколько лет не выпадало снега.
Когда я писал последние главы «Ледяной фантазии», в университете закончился первый семестр, а сейчас, пока я пишу этот эпилог, уже успел начаться новый. Из-за коротких семестров в Шанхайском университете я все думаю, как быстро и безвозвратно утекает время, за этот срок университет из огромного пустого кампуса превратился в муравейник.
На улице светит теплое солнце. Думаю, можно уже заканчивать с этим текстом.
Всю свою жизнь я писал рассказы, и теперь, когда с романом покончено, мне снова хочется писать о своей жизни. Спустя такой долгий перерыв выходит это по-прежнему легко, отчего поневоле я радуюсь и ощущаю себя наполненным. Поэтому мне так сложно сейчас остановиться. Возможно, – рассказы мой тип текста, а роман оказался просто чем-то случайным. Но как бы оно ни было на самом деле, «Ледяная фантазия» – невероятно особенное произведение в моем писательском пути, и я прекрасно знаю, сколько времени и сил я в него вложил.
Я благодарен всем тем людям, кто поддерживал меня, всем тем, кто полюбил «Ледяную фантазию». Потому что лишь благодаря вашим ободрениям я смог продолжать писать.
Возможно, «Ледяная фантазия» станет памятником моей юности, которая вот-вот исчезнет. Потому что она – мой самый прекрасный сон, хранящий в себе мои самые чистые фантазии. Она – мечта нашей юности, принадлежащая мне и всем нам, мечта, в которой мы представляли себя принцами и принцессами.
Всем детям, чьи жизни наполнены прекрасными надеждами и грустью. Всем вам, тем, кому еще не исполнилось девятнадцати.
В потоке времени взросление неизбежно.
Го Цзинмин, Шанхай
2 декабря 2002 г.
1
Речь идет об известной композиции, сочиненной Людвигом ван Бетховеном.
2
Цзяо – разменная денежная единица, 1/10 юаня. – Здесь и далее, если не указано
1
Цилинь – мифический зверь в китайской культуре, как правило, покрыт чешуей, имеет от одного до нескольких рогов, тело коня, ноги оленя, голову дракона и бычий хвост.
1
Ли – китайская мера длины, равная примерно 500 метрам. – Примеч. ред.
1
Цинь – общее название ряда струнных музыкальных инструментов.
1
Китайский традиционный цинь с декоративными выступами по обеим сторонам нижней части инструмента.
1
Гуцинь – разновидность циня, дословно означает «старинный цинь».
1
Чжан – китайская мера длины, величиной чуть больше трех метров.
1
Ли – мера длины, составляет 0,5 км.
1
«Сяо» – префикс, добавляемый к именам в обращении (далее практически все имена людей образованы по тому же принципу).
1
Фраза из книги Дж. Р.Р. Толкина «Властелин колец»: «Даже сейчас остается надежда» (англ.).
1
Писательский псевдоним Го Цзинмина в интернете в юношеские годы.
