проблемы, ведь после мы с вами разойдемся уже навсегда.
Зрачки Этерона расширились – кажется, мои слова изрядно его удивили.
– Любовница? – переспросил император, чуть крепче сжав мои плечи. – Вынужден? О чем ты вообще говоришь?
– Скорее уж, о ком. О леди Истрикс, разумеется, – выдохнула я.
Наверно, мне стоило соврать, или вроде того, чтобы не устраивать разборок, грозивших закончиться явно не в мою пользу. Но когда Этерон спросил прямо, я ответила так же прямо, в глубине души надеясь на лучшее.
– Чушь, – фыркнул император даже слишком громко. – Это она сказала тебе?
– Чушь? – я вскинула голову, встретившись с драконом взглядами. – Хотите сказать…
– Хочу сказать, что леди Истрикс лгунья и мы никогда не делили с ней ложе. И послав тебе эту записку, она перешла черту, ведь я ясно выразил свое отношение к тебе… прости, Сабрина. Да, у меня были важные дела, но мне все равно следовало приглядывать за тобой. Я привел тебя во дворец и должен был защитить от нападок… – с каждым словом Его Величество наклонялся все ближе, так что в конце наши губы разделяло не больше половины сантиметра.
Я чувствовала дыхание Этерона на своей коже, и сама вдыхала его аромат дубовой коры и можжевельника. Я могла разглядеть каждую его ресницу и темные крапинки в серых глазах. И от подобной близости мое сердце невольно замирало.
А император, закончив говорить, переместил ладонь на мой затылок, слегка надавил на него, вынуждая податься вперед, а после поцеловал.
Пожалуй, никогда прежде я не чувствовала себя так волнительно, как в этот самый момент. Губы Этерона были теплыми и чуть жесткими, но действовали с какой-то особой нежностью и осторожностью.
Не увидев сопротивления, император усилил напор, а поцелуй из нежного и почти невинного превратился в чувственный и глубокий.
Внутри у меня разлилось тепло. Подавшись навстречу, я обхватила плечи Этерона, словно опасаясь, что он передумает и отступит. Ноги стали ватными, а в груди все дрожало не то от счастья, не то от страсти. Ни один мужчина не действовал на меня подобным образом… хотя, прежде я и не позволяла себе с мужчинами чего-то эдакого.
Сейчас же я и сама не заметила, как мои руки скользнули ниже, распахнув сюртук императора и забравшись под его рубашку. И как сам Этерон переместил ладонь мне на грудь, тихонько зарычав.
Это казалось каким-то умопомрачением, и только когда император расстегнул пару пуговок моего нижнего платья, обнажив плечи, я кое-как смогла прийти в чувство.
Нет. Нельзя повторить судьбу моей матушки.
Тяжело дыша, я выпуталась из его объятий и отступила на пару шагов, выставив вперед руку и пробормотав:
– Нет, Ваше Величество…
– Прости, Сабрина, я не смог… сдержаться, – хрипло проговорил Этерон, с явным сожалением сжав и разжав кулаки.
Тряхнув головой, он скрылся за дверью умывальни, и вскоре я услышала плеск воды. Воспользовавшись отсутствием императора, быстро натянула платье и кое-как заколола волосы в неряшливый пучок.
Вскоре Этерон вернулся. На лице его блестели капли влаги, а волосы и вовсе были почти насквозь мокрыми, как и ворот рубахи.
– Так о чем мы говорили? – спросил император почти спокойно, хотя в голосе его по-прежнему слышалась легкая хрипотца. – Истрикс зашла слишком далеко, и я ее накажу за это. Кто-то еще из аристократов выказывал тебе неуважение?
– Они все смотрят на меня, как на грязь под ногами, – хмыкнула, без разрешения опустившись в кресло, потому что ноги мои дрожали, а щеки все еще пылали после случившегося. – Но в лицо улыбаются. Пожалуй, больше всех недовольны молодые леди, рассчитывавшие стать вашими невестами. Но до прямых оскорблений опустилась только Истрикс.
– А записка?
– Ее принесли вместе с обедом и у меня нет никаких доказательств…
– Будут, – Этерон кровожадно улыбнулся. – Я сделаю пример леди Истрикс показательным, так что никто больше не посмеет косо взглянуть на тебя. А теперь слушай внимательно… – и он зашептал мне на ухо свой план.
Закончив говорить, Этерон пожелал мне спокойной ночи и выскочил из комнаты с совсем неимператорской прытью. Я же громко вздохнула, подрыгала ногами, чтобы хоть как-то выплеснуть скопившиеся эмоции. А затем тоже пошла в ванную и долго-долго плескала в лицо водой, но погасить пожар, пылавший внутри, мне так и не удалось.
И вот что это было?
Почему Этерон решил поцеловать меня, если помолвка была ненастоящей и он просто вынужден? И почему я с таким жаром откликнулась на его поцелуй?
Снова простонав, я кое-как улеглась на кровать, накрывшись одеялом с головой, и только так позволила себе радостно улыбнуться.
Было ли у нас с Этероном будущее, или нет, но то, что я испытала, когда его губы коснулись моих, казалось потрясающим.
Неужели я привлекала императора, как женщина? Судя по его потемневшему взгляду – да.
И что теперь?
Нет, об этом думать точно не стоило, а вот успокоиться бы не помешало. Нельзя терять голову. Я не хочу, чтобы Этерон воспользовался мной, а после оставил в тяжести, как это было с мамой.
Вот только… чем больше я узнавала императора, тем больше мне казалось, что он бы так не поступил. Да, поначалу он вел себя отвратительно, и до сих пор его слова порой бывали слишком грубыми. Но поступки говорили об обратном.
А уж то, какое я облегчение испытала, узнав про Истрикс, и вовсе не передать словами.
Истеричка соврала мне, у них с Этероном ничего не было. Вроде простой факт, но каким же бальзамом он лег на мою душу. Ведь я бы точно разочаровалась в императоре, если бы его вкусы оказались столь… непритязательны.
И какое облегчение, что он тоже на моей стороне.
Ох, мне уже не терпелось посмотреть на лицо Истрикс, когда мы с Этероном исполним его план. Девица наверняка будет вне себя от злости, но она все заслужила.
Теперь, после разговора с императором,
