Доступ в сад был расширен еще больше в конце мая 1752 г., через месяц после того, как императрица совершила ежегодный переезд из Зимнего дворца в свой новый Летний дворец726. Придворная канцелярия направила указ в Полицмейстерскую канцелярию, гласивший, что избранные группы верноподданных императрицы вместе с семьями, а также знатных иностранцев следует пускать для прогулок в Первый и Второй Летние сады на Неве по воскресеньям и праздникам. Состав этих группы перечислялся достаточно подробно, начиная с младших офицеров, капралов и гренадеров лейб-компании, затем шли штаб- и обер-офицеры лейб-гвардии и армейских полков, Кадетского корпуса, Артиллерийского и Инженерного корпусов и флота. Дальше в списке значились гражданские чины, приравненные к офицерским, а также все дворяне без исключения. После них в список были внесены социальные группы недворянского статуса, главным образом русские и иностранные купцы, а также – возможно, вследствие того опыта общения, который приобрела Елизавета в царствование своего отца, – иностранные моряки. К ним относились шкиперы и другие старшие члены корабельных команд, но только не простые матросы, что специально оговаривалось.
Указ требовал, чтобы для доступа в Летний сад эти люди были пристойно одеты, сообразно чину или статусу. Женщины не допускались, если их наряды можно было счесть неподходящими для такого случая – в домашней одежде или в платьях без фижм или кринолинов (т.е. надлежало быть «в фижменных юпках»). Купцам не разрешались бороды или неприбранные волосы – последнее условие могло подразумевать отсутствие парика или аналогичной прически из собственных волос. Ни при каких обстоятельствах не допускались в сад ливрейные лакеи и крепостные крестьяне. Не могли они также сопровождать никого из членов упомянутых выше групп, допущенных в сад, под угрозой телесного наказания (а не штрафов, грозивших за незаконное проникновение на придворные мероприятия). Указ следовало обнародовать, а Полицмейстерской канцелярии надлежало уведомить те группы населения, о которых в нем шла речь727. Этот указ свидетельствует о стремлении увеличить число людей, допущенных в Летний сад, в сравнении с предыдущим периодом, когда доступ разрешался либо по особым случаям, либо по индивидуальному запросу, как было с имперским посланником. С 1752 г. Летний сад открывался еженедельно для посещения городской элитой – включая иностранных дипломатов, высшие чины администрации и высшее офицерство – а также для дворянства в целом, вместе с семьями, как и для избранных групп недворянского происхождения, например купечества.
После выхода этого указа вопрос о доступе в императорские сады больше не появляется ни в камер-фурьерских журналах, ни в указах Дворцовой канцелярии, хотя в караульный журнал продолжали вносить инструкции для караулов, когда императрица находилась в новом Летнем дворце и намечалось какое-то мероприятие. Однако в мае 1755 г., снова вскоре после переезда из Зимнего в новый Летний дворец, императрица приказала Дворцовой канцелярии оповестить капитанов гвардии, командовавших караульными, что еженедельно по четвергам иностранным министрам, а также находящемуся в Петербурге генералитету и другим персонам всякого чина дозволено гулять в Первом и Втором Летнем садах. Как и в вышеописанном указе, им полагалось быть одетыми чисто и опрятно. Затем в приказе разъясняется, что считать неопрятным, а значит, неподходящим внешним видом, – неубранные волосы, сапоги, сермяжные кафтаны у мужчин, а также «простое» и традиционное русское платье у женщин728. Ливрейным лакеям по-прежнему запрещалось являться в сад. Особо упоминался имперский посол, которому позволялось посещать оба сада, когда ему заблагорассудится. Эта привилегия была распространена и на его окружение, т.е. на господ из его свиты с сопровождающими их пажами, хотя и не относилась опять-таки к ливрейным слугам. Всем этим группам посетителей полагалось входить в сад по мосту через канал возле Оперного дома, где постоянно несли караул часовые729.
Это извещение было разослано всем придворным обоего пола, в Полицмейстерскую канцелярию и церемониальную часть Коллегии иностранных дел; последнюю обязали информировать о приказе всех иностранных дипломатов, а особенно имперского посла730. Более конкретный приказ был направлен в тот же день капитану гвардии, командовавшему дворцовым караулом. Этот документ буквально совпадал с извещением для Придворной канцелярии, но включал в себя больше подробностей по поводу ограничений в костюме. Здесь содержалось упоминание о бородатых купцах, как в указе 1752 г., а запрещенные «простые» платья описывались как не имеющие ни фижм, ни кринолина731. Купцы упоминались в данном документе (хотя и не упоминались в исходном указе), и это показывает, что их по-прежнему относили к общей группе людей «всякого звания». В следующем месяце вышел аналогичный приказ Придворной канцелярии, в котором тем же людям, при тех же условиях относительно костюма разрешался доступ в Первый, Второй и Третий Летние сады по четвергам и воскресеньям732. Запись в камер-фурьерском журнале с перечислением деталей относительно допущенных групп посетителей и их внешнего вида опять легла в основу уведомлений, разосланных придворным дамам и кавалерам, в Полицмейстерскую канцелярию и в церемониальную часть, как было и 10 мая733. Включение в этот приказ Третьего императорского сада совпало с отъездом императрицы и двора в Петергоф на следующий день, когда великий князь с великой княгиней уже покинули Петербург и поселились в Ораниенбауме. Елизавета вернулась в столицу утром 3 августа, и гвардейскому капитану Ащерину, командовавшему караулами, был дан приказ, согласно которому посещения Третьего Летнего сада по четвергам и воскресеньям больше не разрешались (хотя Первый и Второй сады по-прежнему были открыты в эти дни)734. Закрытие Третьего Летнего сада по возвращении двора наводит на мысль, что они все равно оставались в основном местом прогулок императрицы и ее семьи. Зависимость допуска в Летний сад от присутствия или отсутствия Елизаветы в Петербурге четко обозначилась в 1756 г. Приказ из Придворной канцелярии в Полицмейстерскую канцелярию от мая 1756 г. гласил, что доступ в Первый и Второй императорские сады разрешается еженедельно по четвергам, когда императрица находится в Петербурге, и по четвергам и воскресеньям, когда она отсутствует. Указ касался групп знатных и простых горожан, упомянутых ранее в указе от мая 1752 г., а среди тех, кто не допускался, числились простые матросы, дворовые и «подлые». Требования к одежде были те же, что в 1755 г.735
