— тоже из офлага Гросборн. Полковник Моравский стоял во главе широко разветвленной подпольной организации и вместе с группой своих ближайших помощников был выдан вермахтом в руки гестаповцев, а затем, после долгих мытарств, отправлен в Маутхаузен. Примерно в это же время сюда было заключено несколько польских унтер-офицеров, схваченных во время бегства. В конце октября или начале ноября 1944 года все они были уничтожены и сожжены в крематории.
Майора Голубского и поручика Клоца выволокли из госпиталя на казнь в тяжелейшем состоянии [471].
В феврале 1945 года в Маутхаузен были доставлены 14–15 членов англо-американской военной миссии (в том числе одна женщина) при югославской Народно-освободительной армии. Все пленные были в национальном военном обмундировании. В ходе «следствия» пленных жестоко пытали. Этим «следствием» руководили комиссар Гамехен из РСХА и штандартенфюрер СС Гошке. С того времени в лагерном лексиконе появился термин «тибетская молитва», под которым подразумевался допрос, сочетаемый с пытками. Всех упомянутых англо-американских офицеров гитлеровцы уничтожили [472].
Нейенгамме.
Концлагерь Нейенгамме был организован 15 августа 1940 года [473]. В течение почти пяти лет, до 3 мая 1945 года, когда этот лагерь был освобожден английскими войсками, через него прошли десятки тысяч узников различных национальностей и значительное количество советских, польских и французских военнопленных.
О том, какова была судьба узников Нейенгамме, каковы были условия их существования, можно судить хотя бы по {одному тому факту, что из 13 тысяч французов, отправленных в Нейенгамме, вернулось только 600 человек[474].
В первые недели после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз в Нейенгамме прибыло несколько менее крупных транспортов с советскими военнопленными: в общей сложности до 300–400 человек. Этих пленных немедленно умертвили в газовых камерах или выстрелами в затылок [475].
В августе 1941 года сюда прибыл транспорт с 1200 советскими пленными, которых поместили в бараки, отгороженные колючей проволокой от остальной части лагеря и снабженные табличкой с надписью: «Лагерь для военнопленных» («Kriegsgefangenenlager»). На пленных немедленно был распространен режим голода, и они, конечно, умирали массами. Некоторые узники общего лагеря перебрасывали им через проволоку немного пищи, выделенной из своих и без того скудных рационов [476]. К апрелю 1942 года из этого транспорта осталось в живых только 200 человек, остальные умерли от голода. Эти 200 пленных — сущие живые скелеты — были затем якобы отправлены в лагерь для военнопленных [477].
Еще одна группа советских военнопленных была уничтожена в Нейенгамме осенью 1942 года. 197 советских пленных были загнаны в одну тесную камеру, а затем отравлены газом «циклон-Б». Затем в ходе погрузки трупов на машины гитлеровцы заставили всех узников «ассистировать» при этом противоестественном, зверском спектакле, да еще и петь — под угрозой смерти! — веселую песенку, начинавшуюся словами: «Привет, любимый трубадур, будем веселиться и радоваться!» [478]
Часть советских военнопленных, как сказано выше, была уничтожена смертельными инъекциями. Из показаний бывшего коменданта Нейенгамме Макса Паули явствует, что приказы об уничтожении советских пленных с помощью газа и смертоносных инъекций исходили из отдела «Д» ВФХА [479].
В Нейенгамме находились также польские военнопленные, которые либо бежали из лагерей для пленных, либо состояли в интимной связи с немками [480].
Было там много и французских военнопленных. После высадки союзников в Нормандии в 1944 году в Нейенгамме была передана группа работников умственного труда, среди которых оказалось немало высших французских офицеров, до той поры остававшихся на свободе. Обращение с этими последними было несколько лучше, чем с остальными узниками [481].
Лагерь Нейенгамме завоевал мрачную славу из-за трагической судьбы его узников, эвакуированных перед самым освобождением этого лагеря. Их погрузили на корабли («Кап-Аркона», «Тильбек». «Атен», «Дейчланд» и несколько меньших), по всей вероятности, с целью утопить в море. 3 мая 1945 года в Нейштадтской бухте, несмотря на призыв союзной авиации вывесить белый флаг, эсэсовцы и гитлеровские военные моряки, применив террор, не разрешили сделать этого. Корабли были подвергнуты бомбежке с воздуха и стали тонуть, а оказавшихся в воде узников обстреляли с гитлеровских военных кораблей. Из 16 тысяч узников 8 тысяч нашли свою смерть на дне бухты [482].
Освенцим.
Этот концлагерь с 40 филиалами — самый крупный гитлеровский «комбинат смерти» — возник в 1940 году.
Комендантами Освенцима были поочередно: Рудольф Гесс, Артур Либехеншель и Рихард Бер. Через Освенцим прошли миллионы узников из всех стран Европы. Наибольший контингент истребленных здесь людей составляли евреи.
Число жертв, которое Гесс определял в 3 миллиона человек (2,5 миллиона удушенных в газовых камерах и убитых разными способами и полмиллиона умерших с голода), надо считать очень заниженным. В Освенциме уничтожено также большое количество военнопленных.
Конец чудовищной «деятельности» этого «комбината смерти» положила 27 января 1945 года победоносная Советская Армия.
Обширный отчет о судьбе крупного (около 10 тысяч человек) транспорта советских военнопленных, который прибыл в Освенцим осенью 1941 года, содержится в данном под присягой письменном показании от 15 декабря 1947 года узника Освенцима, писаря лагерной канцелярии Казимежа Смоленя [483], а также в его устных показаниях на процессе по делу гитлеровского фельдмаршала Лееба и других, данных 24 февраля 1948 года [484].
Все сообщения Смоленя были подкреплены официальным германским документом большого значения — книгой регистрации умерших («Тотенбух» [485]) советских пленных из этого транспорта. Ее нашел в мае 1945 года там же, в Освенциме, Ян Сен — специальный следователь и член Главной комиссии по расследованию преступлений гитлеровцев в Польше. Письменные показания Сена и Смоленя о «тотенбухе», представленные 16 декабря 1947 года, были включены в перечень доказательственных материалов обвинения па указанном процессе (обозначение документов соответственно «NO-5847» и «NO-5848») [486].
Сообщение Смоленя в целом соответствует данным, содержащимся в книге Фридмана и Холуя [487], а также ряду фактов, имеющихся в показаниях Рудольфа Гесса [488]. События, которые имели место в отношении советских военнопленных в Освенциме, находятся в пределах тождественных описаний по другим лагерям уничтожения того периода.
Приводим в значительно сокращенном изложении сообщение Смоленя.
Первые транспорты советских пленных стали прибывать в Освенцим в начале октября 1941 года. Пленные прибывали из шталага VIIIB в Ламбиновицах, а также из Нейгаммера транспортами по 1–2 тысячи человек ежедневно. Примерно в течение недели количество их достигло 10 тысяч.
Пленные прибывали в состоянии полного истощения. В каждом транспорте было 20–30 человек, умерших в пути. Пленные были изголодавшимися. Во время транспортировки они не получали никакого питания. Все
