— Я не понял, как ты сегодня влип во столько неприятностей. Мы же вместе возвращались, куда ты делся?
Сотник задумался. Казалось, события этого утра происходили неделю назад.
— Я увидел человека, который подал мне знак о том, что со мной срочно хотят встретиться. И я пошел за ним. Извини, что не предупредил.
— Ну ты даешь, Егор, это была ловушка?
— Нет. Я встретился со своим давним знакомцем, который сообщил мне очень важные новости. Они всего на полчаса опоздали, чтобы отправиться вместе с Семёном.
— А что за такие новости, что не могут медлить?
— Я думаю, что тебе можно доверять, поэтому скажу. На князя Даниила Галицкого готовится новое нападение. Уже на днях на Русь отправляется отряд, который должен будет любым способом подстроить гибель князя и начать смуту.
— Один отряд? Разве у князя мало дружины?
— Нет, дружины достаточно, просто я не знаю, каким образом будет устроена западня. Эти люди — мастера неожиданных нападений и засад.
— Понятно, тогда тебе нужно спешить. Жаль, что наши не подождали еще денек.
— Да, нам нужно возвращаться. Тот человек, с которым я встречался, рассказал мне о том, что меня разыскивают по приказу тархана, и он советует немедленно уезжать. А позже я узнал, что Амир-бек объявил за мою голову награду. Да Рушан еще…Мне здесь оставаться очень опасно.
— Так как же ты попал к тархану, неужели сам пошел?
Георгий засмеялся.
— Нет, конечно. Смешная история получилась…
— Смешная?! Расскажи, я тоже посмеюсь.
— Я уже возвращался в лагерь, когда люди Амир-бека напали на меня, один из них приставил кинжал к спине и хотел, чтобы я пошел с ним туда, где ждали его люди. Однако я отбросил его, правда, конец тонкого лезвия прошел сквозь кольца кольчуги и поцарапал бок, но несерьезно. Я почти от них оторвался, как вдруг на полном скаку наткнулся на Ру-шан-бека, который приехал в Сарай на мои поиски.
Яким от удивления присвистнул.
— Вот уж подфартило! Действительно смешно. Рассказывай дальше.
— Он, конечно, не хотел меня отпускать. Приглашал в свой улус, но я не поехал. Лучше в бою погибнуть, чем у него гостить. Честное слово, подумал, что смерть моя пришла, но тут приехал разъезд хана — люди Амир-бека, пока за мной гнались, здорово набедокурили.
— И дальше что? — жадно спросил Яким.
— Дальше все мы отправились к тархану пред светлые очи. Рушан-бек был его давним знакомым. Что-то такое ему неприятное сделал, поэтому тархан бека отправил восвояси. А мной решил заняться поплотнее. Но я его уговорил меня отпустить.
— Но как? — Яким чувствовал себя обманутым. Самую интересную часть сотник не захотел рассказывать.
— Можно сказать, убедил, что на свободе я буду полезен ему больше, чем в пыточном застенке.
Яким даже не сразу нашел что сказать.
— Все-таки ты очень везучий человек, сотник. Ты уверен, что у тебя нет никакого талисмана на счастье? Может, расскажешь, где такой взять? Я б сынам приобрел, честное слово…
— Да нет у меня никаких талисманов, — отмахнулся Георгий, — да и признаюсь… правда, одному тебе: так, как сегодня, я еще ни разу не боялся. Как представил, что за смерть мне грозит… Я до сих пор не могу понять, почему тархан меня отпустил.
Лицо сотника выглядело смущенным, будто он стыдился своего признания.
— Брось, все чего-то боятся, просто об этом никому не рассказывают. Да и тархан понял, что ничего от тебя не добьется. Это на твоей упрямой, извиняюсь, роже написано. Вот и отпустил спасать своего князя.
— Да, ты прав. Просто я не был так уверен в своих силах…
— Перестань. Верь в себя. Ты сильный. Я таких упертых, как ты, еще не встречал, хотя народу на своем веку повидал немало. Завтра поедешь обратно, а я здесь останусь и буду весточки посылать, как и что. Стану вашими глазами и ушами в Орде. А ты спокойно возвращайся домой.
Сотник встал, сбросив с плеч шкуру, и протянул руку Якиму.
— Спаси тебя Бог, Яким, спаси Бог!
Тот тоже поднялся и крепко пожал ее.
— Да, все время забываю спросить. А что такого ты сделал Рушан-беку, что он так хочет твоей преждевременной кончины?
Сотник снова рассмеялся.
— Я ему жизнь спас.
Хмурый тронул сотника за плечо.
— На чем я остановился? — очнувшись от воспоминаний, спросил Георгий.
— На купце. Ты сказал, что ему можно доверять.
— Можешь доверять ему, как мне, — ответил сотник. — Ладно, спать пора, завтра в дорогу.
Боярин Борислав
Юрта была просторной. В ней запросто мог поместиться целый курултай. Поэтому боярин Борислав, войдя внутрь, невольно растерялся. Юрта была разделена коврами на несколько помещений. Когда боярин подошел ближе, из-за одного из ковров появился сам хозяин.
Он был молод. Его движения были движениями барса. Лицо имело мало общего с лицами степных кочевников. Скорее, оно принадлежало хорезмскому вельможе. Однако было в его эффектной внешности что-то отталкивающее, и этого Борислав не мог не заметить.
Они с минуту рассматривали друг друга, потом хозяин пригласил Борислава присесть и разделить с ним трапезу. Это был хороший знак.
— Как ты меня нашел? — поинтересовался он.
— Я просто отправил письмо человеку, через которого мы всегда связывались с вами. Он сообщил мне о времени и месте встречи.
— Я слышал, князь раскрыл заговор против себя и брата и наказал многих бояр.
— Да, это так. Я сам почти три месяца просидел под арестом, но смог убедить князя, что я лишь невинная жертва и очень раскаиваюсь в том, что принимал участие в повете.
— И что, князь поверил?
— Не знаю. Но из-под стражи выпустил. Даже часть имения вернул.
— Да, ваш князь или большой мудрец, или большой дурак.
Боярин развел руками.
— Он милосерден сверх всякой меры. Сколько он миловал заговорщиков, и все для того, чтобы снова и снова терпеть удары в спину.
Кочевник криво усмехнулся.
— Да. Излишнее милосердие — порок глупых. Милуя врага, ты рискуешь с ним встретиться снова.
— Ну, благодаря этому пороку я сейчас жив, здоров и разговариваю с тобой.
— Ты умеешь пользоваться слабостями других.
— Главное — самому не быть слабым.
Молодой степняк испытующе посмотрел на боярина.
— Ты мне нравишься. Я люблю таких мерзавцев. Такие, как ты, ни перед чем не останавливаются.
— А почему я должен останавливаться? — Борислав вызывающе посмотрел на кочевника.
