логике начинать надо с распаковки.
Выпить кофе? Поискать Жутика?
– Доброе утро, Ирэн, – окликает меня Лайс.
– Доброе!
– Пока я схожу за завтраком, взглянешь? – он кивает на стопку бумаг, оставленных на столе.
– Что это? – удивляюсь я. – Гляну, если хочешь.
– Я оформил заявку на оформление патента. Если ты одобришь, можем отправлять в Бюро.
– Ого! И ты просидел всю ночь?!
– Не всю, к тому же я выспался днём в палате.
– Хм…
Лайс привычно целует меня в висок, и уходит. Я задаюсь вопросом, переодеться мне в форму или начать с документов, но как это время от времени случается, жизнь вносит свои коррективы. В дверь раздаётся стук, и я понимаю, что кто-то, вероятно, караулил уход Лайса, уж больно точно подгадано с визитом, до минуты.
С добром так не приходят.
Стук повторяется.
Не думаю, что кто-то нагло причинит мне вред в стенах Академии, но, прежде чем открыть, я вооружаюсь защитным амулетом. Я вообще не уверена, что нужно открывать.
– Студентка Ирэн, приветствую. Вы позволите войти?
На пороге рыжий Ринз со своей не менее рыжей сестрой.
Глава 26
Эти марать руки точно не будут, можно не бояться.
Они просто испортят настроение.
– Пожалуйста, – холодно отрезаю я.
Поворачиваться к гостям спиной неприлично, но я иду к столу и прячу все бумаги в ящик, не допущу, чтобы Ринзы увидели лишнее. Брат с сестрой на мою невежливость никак не реагируют. Кайл надут пафосом, Миртана – недовольством.
– Извинительная записка, студентка Ирэн, – цедит Миртана и опускает конверт на широкую спинку мягкого кресла, откуда он тотчас соскальзывает на сиденье.
– Вот как? Удивлена.
– Студентка Ирэн, я пришёл заверить, что более наша семья не имеет в ваш адрес враждебных намерений.
– Студент Кайл, вы осознаёте, насколько… нереалистично звучит ваше заверение?
– Осознаю, – хмыкает он, и улыбка как-то разом делает его похожим на простого человека, не лишённого чувства юмора. А был-то индюк индюком, разве что без перьев, ощипывать нечего.
– Ещё интереснее.
– Студентка Ирэн, вам известно, что предыдущий герцог Кайнайский был политическим противником регента?
– Слышала.
– Лайс Кефей далёк от политики, к тому же у него не тот характер, чтобы возглавить наш… клуб. Слишком честен, не умеет играть грязно и не желает учиться. Результат печальный. Наш клуб не только теряет влияние, но внутри начинается беспорядок. Одни убеждены, что вопреки здравому смыслу следовать нужно за самым титулованным, другие не прочь пойти за моим отцом, третьи, видя хаос, просто уходят в нейтралы. Втягивая герцога в состязание с вами, я, признаться, рассчитывал на его победу. Он никудышный лидер, зато он годился на роль лица нашего клуба, да и право вето в перспективе не лишнее.
– Однако вышло иначе.
– Тоже хорошо. Лидера в Лайсе больше не видят, и мой отец сплотит клуб вокруг себя, а я сплочу вокруг себя молодёжь.
– Вы поразительно откровенны, студент Кайл.
– Разве я раскрываю вам тайны, студентка Ирэн? Бросьте, какие же это тайны?
– И всё же. Вы открыто признаётесь, что манипулировали Лайсом.
– И это было до скучного просто, – кривится Ринз. – А сейчас ваше влияние на Лайса таково, что больше у меня манипулировать не получится. Ваше “нет” на корню обрубит все мои усилия. Но давайте не будем о пустяках?
– Давайте не будем, – соглашаюсь я.
Кайл улыбается, Миртана всё такая же недовольная, стоит, скрестив руки на груди, губы сжаты в узкую ниточку. Я пытаюсь найти в её мимике и взгляде хоть что-то, что покажет, что Кайл лжёт. Однако новообретённое чутьё подсказывает, что они оба искренни.
– Вчера нас посетил один знакомый из круга регента. Такие знакомства полезны… Так вот, он намекнул, что у вас, студентка, есть высочайшее покровительство. Нашей семье не выгодно после предупреждения сохранять вражду. Политическое противостояние и прямой вызов немного разные вещи.
Ага.
Не исключено, что Ринзы контролируют оппозицию в интересах регента, создают иллюзию противостояние.
Не хочу лезть в политику. Не хо-чу.
– И?
– Вы иномирянка, студентка Ирэн. Я долго пытался понять, что с вами не так. Вы не похожи на простолюдинку. То есть похожи, у вас нет ни высоких манер, ни присущего аристократам лоска. Но это мелочи. В вас есть то, чего нет ни у одной простолюдинки – уверенность в себе и внутренняя свобода. А ещё вы странноватая, необычная. Догадаться было нетрудно.
– И?
– В качестве жеста примирения я поделюсь с вами сведениями, студентка Ирэн. Скоро вы лишитесь возможности перемещаться между мирами.
– Ерунда. Возможность перемещения гарантирована мне на алтаре Истины.
– Да? – ухмыляется он. – Уверены, что гарантия безусловная? Я вот предполагаю, что гарантия закончится вместе с обучением в Академии. Ваши бесконтрользые прогулки, оплачиваемые из казны, регенту не нужны.
Он говорит правду…
Проклятье.
– Между нами нет вражды, – принимаю я условия мира.
– Иного и не ожидал, – Кайл, прихватив сестру, направляется к выходу, но на пороге задерживается. – Мне стало известно, что на вас готовят покушение. Мне намекнули, что вы исчезнете, но подробностей я, увы, не знаю. И не буду узнавать их… бесплатно.
Просто отлично.
– Благодарю за предупреждение, – бросаю я им в спину.
На пороге Кайл и Миртана сталкиваются с Лайсом, и он вынужденно отступает на шаг, сейчас Лайс прежде всего слуга, брак мы не афишировали. Кайл проходит мимо никак не реагируя, будто Лайс пустое место. А ведь рыжик мог завуалированно оскорбить или просто заострить внимание на унизительном положении Лайса.
А вот Миртана в отличии от брата не сдерживается. Она ничего не говорит, но выразительно фыркает.
Кайл оборачивается и обжигает её злым взглядом, но Миртана фыркает и на него. Почему-то Кайл резко успокаивается… А, поняла. Получив точно такой же как Лайс фырк, он тем самым сгладил ситуацию.
Эти их аристократические заморочки, как сложно…
Лайс закрывает за парочкой дверь, удерживая поднос с нашим завтраком одной рукой.
– Они доставили тебе неприятности, Ирэн?
– Да как сказать…
Я тянусь за конвертом и вытряхиваю на ладонь написанную каллиграфическим почерком записку. И невольно поражаюсь. Очень похоже на то, как пишет Леди-Маска, только Леди-Маска откровенно мухлюет, используя подобие шрифта, собирая слова из букв-картинок, а тут настоящая каллиграфия, буковка к буковке, линии волосяной толщины, наклон идеальный. Неужели Миртана старалась, чтобы лишний раз подчеркнуть разницу между нами – у меня вечно выходят каракули.
Пробежав текст записки, я передаю листок Лайсу.
– Она извинилась?! – поражается он.
– Им намекнули, что, если они продолжат мне докучать, то недоволен будет не кто-нибудь, а регент.
– Тогда не удивлён.
Примеряясь к сырной булочке, я коротко пересказываю мой разговор с Кайлом, но
