тихо ответила:
– Уверена, что справлюсь сама, госпожа. Еще раз благодарю вас за щедрый подарок.
Королева понимающе пожала плечами.
– Конечно, милая. Как будешь готова, спускайся в малую столовую. Она по правую сторону от главного зала. Мой старший сын куда-то запропастился с утра, но если этот несносный мальчишка не объявится к завтраку, то я самолично оторву ему голову. – Она театрально закатила глаза. – Гал сопровождает Фрейю в столицу по женским делам. Их не будет до вечера. Витра, моя служанка зайдет за тобой через час и проводит к первой трапезе. Не сиди в одиночестве. К тому же, я хочу тебя кое с кем познакомить.
Королева пододвинулась ближе к девушке и убрала непокорную, золотистую прядь волос с ее лица. Взяла маленькие ладошки в свои руки и легонько сжала.
– Будь смелей. Тебе никто не желает зла. Через несколько дней в замке состоится большое торжество по случаю праздника Возрождения жизни и помолвки Данталиана и Фрейи. Я знаю, что ты уже успела с ней пообщаться. Скоро в замок начнут съезжаться гости со всего королевства. Тебе будет интересно и даже полезно узнать наши традиции. Данте хоть и не такой обходительный в общении, как Гал, но сможет занять тебя и поддержать интересную беседу.
– Но они же не любят друг друга, госпожа!
– Кто?
– Данте и Фрейя не любят друга. Зачем им жениться?
– А ты наблюдательна. К сожалению, это пока так. Но кто сказал, что они не смогут полюбить друг друга в будущем? Они подходят друг другу, как никто другой. Стерпится – слюбится.
Королева говорила непринужденно, но в ее словах Айвен чувствовала отголоски какой-то застарелой, душевной боли. Леди Мойра поднялась и разгладила полы своего алого платья.
– Я оставлю тебя, мне пора. Мы ждем тебя к завтраку.
Она быстро ретировалась, тихо прикрыв за собой дверь. Айвен же томно зевнула, посидела несколько минут в кровати, разглядывая красоту подаренных ей вещей и думала.
Все-таки она никак не могла взят в толк, зачем королевской чете понадобилось сводить своего старшего сына с девушкой, которая его совсем не любит. К тому же, он еще даже не мужчина. Юноша одного с ней возраста. Зачем торопиться? Очень хотелось расспросить об этом Гала прямо сейчас, но как назло его не было рядом. Может быть сам Данте даст ей на это ответ? Несмотря на то, что король Вейн и Галариан успели рассказать ей о нем, она не видела причин избегать его и была намерена немного подружиться. Айвен очень хотелось понять, как помочь и первому принцу, чтобы постараться сделать это перед своим уходом.
Девушка быстро сполоснула лицо и тело водой и расчесала непокорные локоны. Заплела у висков две тонкие косички и на затылке соединила их в одну, скрепив пряди голубой лентой. Надеть подаренное платье не составило большого труда. Оно подошло ей идеально. Ткань плотно облегала грудь и талию, стекая волнами по стройным ногам до самых пят. На маленьких ступнях же красовались мягкие и очень удобные новые башмачки-лодочки.
Витра, дородная, смуглая женщина средних лет, явилась за ней ровно через час.
– Если вы готовы, леди…, госпожа Айвен, то мне велено сопроводить вас вниз до малой столовой. – Служанка не поднимала глаз, уставившись в пол.
– Витра? Не так ли? – Ласково спросила Айвен.
– Да.
– Я не леди, Витра, и уж тем более не госпожа. Зовите меня просто Айвен. Можете не опасаться и поднять глаза. Уверяю, что не убиваю взглядом, – попыталась пошутить девушка.
Витра ничего не ответила и не осмелилась взглянуть на девушку, продолжая стоять в стороне. Айвен расстроено вздохнула:
– Я готова.
Служанка проводила ее до нужной двери и, поклонившись, удалилась прочь.
Малая столовая представляла собой небольшую, светлую комнату с множеством вытянутых в потолок узких окон. Как ни странно, за большим прямоугольным столом сидели всего три человека. Вейн Руасу, леди Мойра и еще какой-то почтенных лет мужчина в смешном колпаке и лиловом, бесформенном балахоне вместо привычной одежды, который с нескрываемым любопытством рассматривал вошедшую девушку.
– Ах дорогая, как же идет тебе это платье! Просто чудо, как хороша!
Иди же скорее к нам! – Позвала королева.
Едва Айвен заняла предложенное ей место, как Мойра снова продолжила:
– Это достопочтенный магистр Мариус – придворный вед. Магистр Мариус знает много интересных фактов про твоих…
Королева не успела договорить, как дверь с жутким грохотом отворилась, впуская к ним изрядно потрепанного, с взлохмаченными, торчащими в разные стороны волосами, Данталиана. Ворот его рубашки был порван, обнажая смуглую шею и левое плечо. Он быстро прошел к столу и шумно опустился на стул, прямо напротив девушки.
– Безмерно рад всех видеть, – прокаркал Данте и отбросил льняную салфетку со своей тарелки, которая угодила прямиком в овальную посудину с каким-то красным желе. Он, даже не взглянув на присутствующих, потянулся за черпаком, чтобы наложить себе каши из фарфорового котелка. За столом воцарилась гробовая тишина. Медленно подняв заплывшие от обильных ночных возлияний глаза, Данте застыл, словно прирос к стулу.
– Язык не поворачивается ответить тебе тем же, Данталиан Вейн Руасу, – проревел грозный голос короля.
Он смотрел на сына с леденящей душу яростью. Леди Мойра стыдливо залилась краской и старательно отводила от Айвен глаза, а отстраненный вид достопочтенного магистра Мариуса говорил о том, что он уже сыт.
– Своим непотребным видом ты позоришь меня перед гостьей!!!
– Прошу прощения…Я сожалею… – запинаясь, потерянно, прошептал Данте.
– Непременно попросишь, причем лично у Айвен! Мы привыкли, что нас ты и в медный грош не ставишь, но ее сейчас ты не просто оскорбил, а смертельно унизил! Кто давал тебе на это право!? Я готов сгореть со стыда из-за тебя!
– Поверь мне, отец, я тоже…
– Выйди из-за стола. Не хочу тебя видеть!
Юноша послушно встал и, виновато понурив голову, вышел из столовой.
– Я поговорю с ним, Вейн, не злись… – начала королева.
– Я же просил его, Мойра! Делай что хочешь! – Вейн Руасу со злостью отодвинул свой стул и последовал примеру сына.
Завтрак прошел в тишине. Никто не пытался с ней больше заговорить. Когда с едой было покончено, Айвен пожелала королеве и достопочтенному магистру Мариусу хорошего дня, решив дождаться возвращения Гала в оранжерее.
Она совсем не оскорбилась поведением Данте. Почему-то ей до боли в
