это ты его снабжаешь пищей!»
Отныне каждый день ему давали
две кружки пива и четыре хлеба:
вельможа Ренси, сын вельможи Меру
давал всё это другу своему,
а тот уж — [поселянину] давал,
[как будто это он — его кормилец].
Правителю же Соляного Поля
сын Меру отослал [распоряженье] —
супругу поселянина того
припасами съестными обеспечить:
на каждый день — три меры ячменя.
И вот явился этот поселянин
второй раз умолять [вельможу Ренси].
Сказал он: «О, угодий управитель,
владыка мой, великий из великих, [253]
богатый из богатых, величайший,
вельможа среди [избранных] вельмож!
[Ты] — небесам кормило рулевое,
[ты] — для земли [такая же] опора,
как балка поперечная [для крыши,
ты] — гирька на строительном отвесе!
[Ведь без руля небесные светила
не смогут совершать круговращенье;
прогнётся балка — крыша тотчас рухнет;
без гирьки нить отвеса покосится —
и здание построят вкривь и вкось.]
Так не сбивайся же с пути, кормило!
Не прогибайся же, опора-балка!
Не отклоняйся вбок, отвеса нить!
Но господин великий отбирает
[имущество другого человека],
который для него — не господин,
который одинок и беззащитен.
А между тем в твоём, вельможа, доме
всего довольно! Караваи хлеба,
кувшины с пивом — всё для пропитанья
найдётся там!.. Ужель ты обеднеешь,
кормя подвластных всех тебе людей?
Ужель ты собираешься жить вечно?
Ведь смертный умирает точно так же,
как [вся] его прислуга...
Сколь грешно
весам — фальшивить, стрелку отклоняя;
а человеку честному, прямому —
[бесстыдно] справедливость искажать!
Гляди же, как низверг ты Правду с места:
чиновники — дурные [речи] молвят,
[насквозь] корыстным стало правосудье: [254]
дознатели судейские — хапуги,
а тот, кому в обязанность вменялось
пресечь клеветника — сам клеветник!
[Живительного] воздуха податель
на землю пал и корчится в удушье;
а кто прохладу прежде навевал,
тот нынче не даёт дышать [от зноя].[70]
Плутует тот, кто за делёж ответствен;
кто от несчастий должен защищать —
тот навлекает бедствия на город;
кому со злом предписано бороться —
он сам злодей!»
И тут глава угодий,
вельможа Ренси, сын вельможи Меру,
предостерёг: «Тебя слуга мой схватит,
[и будешь ты безжалостно наказан
за наглые такие оскорбленья]!
Неужто сердцу твоему дороже
твоё добро?»
Но этот поселянин,
[не вняв угрозе], дальше говорил:
«Крадёт зерно учётчик [урожая];
он должен увеличивать богатство
хозяина — а он несёт убыток
его хозяйству... Тот, кому пристало
законопослушанию учить —
он грабежу потворствует!..
И кто же
преградой встанет на пути у зла,
когда он сам несправедливец — он, [255]
кто должен устранять несправедливость!
Он только с виду честным притворился,
а [сердцем] — в злодеяниях погряз!..
Иль к самому тебе, [вельможа Ренси],
всё это отношенья не имеет?..
Живуче зло! Но покарать его —
одной минуты дело. [Покарай же!]
Поступок благородный обернётся
тебе ж во благо. Заповедь гласит:
"Воздай [добром за доброе] деянье
тому, кто совершил его, чтоб [снова]
он [доброе] деянье совершил!"
А это значит: одари наградой
усердного в работе человека;
и это значит: отведи удар
заранее, пока не нанесён он;
и это значит: дай приказ тому,
кто приказанья исполнять обязан!
О, если б ты познал, [сколь это тяжко] —
быть разорённым за одно мгновенье!..
Зачах бы на корню твой виноградник,
случился бы падёж домашней птицы,
и дичь бы на болотах истребили!..
Но зрячий — слеп, и внемлющий — не слышит,
и превратился в грешника наставник».
<...>
И в третий раз явился поселянин,
чтоб умолять его, [вельможу Ренси].
Сказал он: «О угодий управитель,
мой господин, ты — Ра, владыка неба,
с твоею свитой! Ты — [податель] пищи [256]
для всех людей; волне[71] подобен ты;
ты — Хапи, что лугам приносит зелень
и жизнь дарует пашням опустелым!
Так пресеки грабёж и дай защиту
тому, кто угнетён; не превращайся
в стремительный и яростный поток,
[к которому никак не подступиться]
тому, кто [о защите] умоляет!
Ведь вечность уже близко — берегись![72]
<...>
Не говори неправды! Ты — весы;
язык твой — стрелка, губы — коромысла,
а сердце — гирька. Если ты закутал
своё лицо[73] перед разбоем сильных, —
то кто ж тогда бесчинства прекратит?!
Подобен ты презренному вовеки
стиральщику белья, что жаден сердцем:
он друга подведёт, родных оставит
ради того, кто даст ему работу;
кто ему платит — тот ему и брат!
Ты лодочнику жадному подобен,
который перевозит [через реку]
того лишь, кто способен заплатить!
Ты честному [подобен] человеку,
но только честь — хромая у него!
Начальнику амбара ты подобен,
который строит козни бедным людям! [257]
Ты — ястреб для людей: он поедает
тех птиц, что послабее!
Ты — мясник,
который получает наслажденье,
убийства совершая, — и никто
винить его не станет за страданья
зарезанных [баранов и быков]!»
<...>
Держал же поселянин эти речи
к главе угодий Ренси, сыну Меру,
у входа в дом суда.
И Ренси выслал
охранников
