— Знаешь, что чуть с ума не сошел?
… укус в обнаженное плечо и снова поцелуй.
— Думаешь, я так просто отпущу тебя, после того, как сама виновата?
Смешок сорвался с губ и потонул в жестком грубом поцелуе.
Адриан подхватил меня под бедра и усадил на стол, вклиниваясь между моих ног. Скользнул ладонью по гладкой тонкой ткани чулок и подцепил пальцем подвязку.
— Я не играю с тобой, Кара, и мне совершенно плевать, что подумают о нас люди. Для меня ты в первую очередь человек, а потом уже ведьма. Ведьма по призванию, ты такой родилась, и ты достойна счастья. Достойна любви.
— Твоей любви? — улыбнулась, обвивая шею графа руками.
— Только моей… — низко прорычал он и поцеловал открытую шею.
Бессовестные руки забрались под платье, распаляя сильнее и снова переместились на спину, расправляясь с завязками.
Адриан помогал мне не думать, отвлекая поцелуями и умелой бережной лаской. Касаясь то губами, то пальцами тех мест, где ни один мужчина не касался.
… а я не сопротивлялась.
Я стремительно сгорала от головокружительного желания обладать этим мужчиной, и чтобы он обладал мной. Чтобы мы стали больше, чем единым целым… чтобы мы стали не просто супругами… — друзьями. Партнерами. Родственными душами.
Адриан глухо застонал в мой приоткрытый рот и втянул губу, дразня языком. Отстранился, глядя мне в глаза затуманенным взором, подхватил меня на руки, заставляя изумленно охнуть, и понес в спальню…
Бережно опустил на кровать, не разрывая зрительного контакта, и опустился сверху, накрывая своим сильным телом.
Рука потянула лямку уже развязанного платья.
Я закрыла глаза, откидывая голову, ощущая, как сгораю от стыда и смущения.
— Смотри на меня… — низко прорычал Адриан и нежно укусил меня за подбородок. Скользнул губами вдоль скулы и поцеловал мочку уха… — Мне безумно нравятся твои янтарные глаза… — произнес он, приподнявшись на вытянутых руках. — Нравится видеть в них свое отражение. Ты выйдешь за меня, Кара?
Недоумевающе моргнула, пытаясь понять вопрос своим опьяневшим разумом.
— Да… — тихо выдохнула и сама потянулась к губам инквизитора за поцелуем.
— Хорошая ведьмочка… — нежно прошептал он, не заставляя меня больше просить…
Адриан был ласков и осторожен, доводя меня своими движениями до исступления, заставляя не думать о боли, не думать о том, что было или о том, что будет. Заставляя цепляться за него и сходить с ума от удовольствия.
Из груди вырывались хриплые стоны, глаза непроизвольно закрывались, тело сжималось в будоражащий комок.
Какой позор…
— Кара… — прошептал Адриан мне в шею, подрагивая всем телом.
Провела пальцами по влажной от пота спине и усмехнулась, когда кожа инквизитора покрылась мурашками. Он не спешил перекатываться, продолжая лежать, уткнувшись носом в мою шею.
— Тебе снова нужно принимать ванну…
— Нужно… — прошептала сонно, не замечая ноющей внизу живота боли.
— На этот раз сделаем это вместе… — Адриан приподнялся и поцеловал меня в лоб. — Я помогу, — поднялся, не стесняясь обнаженного тела и подал мне руку.
Нащупала подушку и ткнула ей в графа, пробормотав:
— Прикройся…
Он усмехнулся и потянулся за штанами, в тот самым момент, когда в двери покоев постучали. Мои глаза изумленно расширились. Натянула одеяло до самого носа и испуганно посмотрела на Адриана.
— Наверное, модистка пришла подобрать тебе платье для бала, — беспечно ответил он. — Поэтому, у нас не так много времени, пойдем.
Пришлось вложить свою руку в раскрытую ладонь инквизитора и довериться ему. Ведь какая теперь разница, если я все равно уже сказа «да»…
Эпилог
Торжественный бал, всего лишь формальность, но ноги все равно подкашиваются. Формальность формальностью, а император и гости из высшего общества тоже присутствуют, как и обозреватели. Вопросы… вспышки фотоаппаратов… фальшивые поздравления…
— Этот день попадет в историю… — прошептала Леман, стоящая рядом со мной. — Кстати, надела бы платье от мадам Дитрих, все бы в глубоком обмороке лежали, а мы могли бы спокойно поесть. Я видела там омары…
— Господин Де Камелье сказал, что скорее запрет меня в подземелье, чем еще раз выпустит в свет в платье от этой «старой извращенки».
— Фи… как грубо, — равнодушно протянула Леман, прикрываясь веером. — Когда уже Акли закончит свою пронзительную речь? Интересно, за что его выгнали из театра?
— За нудность, — зевая, отозвалась я.
Поймала на себе взгляд Адриана и покраснела, поджимая губы.
В зале присутствовал отец. Одна эта мысль должна заставлять меня смущаться, но я испытывала скорее гордость и радость. Надеюсь, и он тоже.
— … передаю слово нашему уважаемому жениху, — под вялые аплодисменты Акли спустился со сцены, наверное, радуясь, что больше не заикается, но я не упустила возможности многозначительно ему улыбнуться. Пусть не забывает, что был проклят.
Адриан поднялся на сцену, имея отрешенный бесстрастный вид. Впрочем, как обычно.
— Дорогие гости и прекрасные участницы, я рад сообщить, что Отбор Невест подошел к концу, а я нашел женщину, ту самую, которая стала моей избранницей и скоро, я надеюсь, станет моей женой…
Зал замер в ожидании, обозреватели приготовились делать фотографии и записывать.
— Позвольте представить вам несравненную мисс Кару Сноул! — Адриан отошел, выцепив меня взглядом, как бы приглашая на сцену.
— Иди уже, избранница… — усмехнулась Леман и подтолкнула меня.
Я должна была лишь улыбаться и сказать о том, как сильно счастлива и том, что принимаю предложение графа Де Камелье. И я сказала…
А после мы долго принимали поздравления, выпили по бокалу вина и станцевали свой первый настоящий танец.
— Хочу скорее покинуть с тобой дворец и остаться наедине… — прошептал Адриан на ухо, прижимая меня и кружа в танце.
— Я думала, что сразу после бала отправлюсь домой. Разве нет? — невинно поинтересовалась я.
— Ко мне домой, — серьезно поправил граф. — А за твоими вещами пошлем слуг. Завтра.
— Кажется, у тебя все продуманно, — усмехнулась я, не сводя с инквизитора взгляда.
— Абсолютно, — согласился он. — Я доведу одно небольшое дело до конца и уйду со службы…
— Совсем? — искренне удивилась я.
— Совсем, — кивнул он. — Денег нам хватит до конца дней наших будущих детей, волноваться не о чем, а я хочу провести оставшуюся жизнь с тобой. Посвятить ее семье.
