рот от изумления:
– Треп?! Хорошо, постараюсь не трепаться.
– Прости. Но тебе ведь даже не заплатили. Еще слово, и я взорвусь.
– В таком случае можешь послушать, как я треплюсь о том, что Мод ела на обед. И какой формы и консистенции были ее какашки. Потому что именно об этом говорят большинство мамочек. Мне не так повезло, как тебе. У меня нет тех, с кем можно поговорить об этих интересных вещах. Так что уж извини, если я покажусь тебе немного одержимой, но на данный момент книжный магазин – это самое интересное, что есть в моей жизни…
Она не замечала, что ее голос становится все тоньше от возмущения. Билл поднял руку, чтобы остановить ее:
– Я пошел спать. Уже почти двенадцать. А мне нужно вставать в шесть. Извини.
И ушел.
Беа была поражена. Она скрестила руки на груди. Нельзя делать вид, что ничего не произошло. Сейчас она не собиралась с ним спорить, но утром решила позвонить Томазине. Заказать им ужин и выяснить отношения раз и навсегда, на нейтральной территории, без Мод. Она не хотела просто сидеть и смотреть, как рушится ее брак.
Мия и Джексон возвращались из книжного при свете уличных фонарей.
Мия выпила два коктейля и стала довольно разговорчива. Джексон предположил, что поскольку она почти ничего не ела, то быстро опьянела. Она чуть неуверенно держалась на ногах, и, когда они дошли до окраины города, он взял ее под руку. Казалось, она не имела ничего против. Мия опиралась на него, пока они шли к «ее» дому. Он подумал, что все как в старые добрые времена, когда они только познакомились и гуляли с друзьями.
Но стоило им войти в дом, как Мия переменилась и холодно сказала:
– Спасибо за прекрасный вечер. – Это прозвучало скорее официально, чем искренне. – Я пошла спать. Спасибо, что посидели с Финном, Цилла.
И ушла.
Джексон был ошеломлен. Он обратился к матери:
– Десять минут назад она щебетала: «Какой потрясающий вечер, какой прекрасный вечер…» И тут раз – и сама снежная королева!
Цилла мудро ответила:
– Она боится.
– Чего? Не меня же!
– Она чувствует себя глупо, – пояснила Цилла. – Она знает, что была не права, выгнав тебя, но не знает, как все это исправить.
– Почему она не может просто сказать, что была не права? – удивился Джексон.
Цилла вздохнула:
– Ты вообще не разбираешься в женщинах, да?
– Не разбираюсь. Но что мне делать-то?
– Поухаживай за ней.
– Я как раз и собирался! – Он покачал головой. – Иногда мне кажется, что я вообще ничего не понимаю.
– Все будет хорошо.
– Почему ты так думаешь?
– Просто знаю.
Джексон обнял маму.
– Ладно, – сказал он. – Я только поднимусь и обниму Финна перед сном, а потом поедем домой.
Через десять минут он посадил маму в машину, а Вулфи запрыгнул в багажник. Джексон уже садился за руль, но в последний момент оглянулся: Мия смотрела на них из окна спальни. Как только она увидела, что он заметил ее, она опустила занавеску и исчезла.
В тишине пустого магазина Эмилия собрала последние бокалы, отнесла их наверх, вымыла и убрала обратно в коробку, чтобы отнести в винный магазин.
Вечер удался. У нее было легко на душе. Так много людей пришли посмотреть на Майка Гиллеспи, как завсегдатаи, так и новые лица. Получился настоящий праздник.
Конечно, Эмилия понимала, что звезду, подобную ему, она каждую неделю не потянет. Да и новизна, скорее всего, пройдет. Но это дало ей представление о том, что и как можно организовать, и за вечер магазин заработал больше, чем за всю неделю, потому что люди покупали не только книгу Майка, но и другие книги. Дэйв и Мэл приложили немало усилий, они оформили выставочные столы как можно более привлекательно, чтобы люди просто покупали, что им понравится, и это удалось.
Конечно, не хватало отца. Он был бы в восторге. Но она твердо решила впредь так не думать. Джулиуса больше не было, и она, фигурально выражаясь, примерила его туфли и пыталась расхаживать в них. Иногда, когда она спотыкалась, они казались ей либо слишком маленькими, либо слишком большими.
Но в такие дни, как сегодня, было ощущение, что все идет как надо.
Незадолго до полуночи Джун услышала, как поднялся ветер и стал накрапывать дождь. Она плотно задернула шторы и порадовалась, что после переезда в ее маленький коттедж ей сделали двойное остекление. Она пошла на кухню заварить себе ромашку и вдруг услышала сильный стук в дверь. Она замерла, недоумевая, кто это мог быть. Она никого не ждала. И решила не обращать на это внимания.
Затем она услышала крики. Возмущенный рык, пробивающийся сквозь шум непогоды. Этот рык она узнала бы из тысячи.
– Ради бога, отопри!
Она подошла к двери, отодвинула засов и повернула замок. На всякий случай она лишь приоткрыла дверь. И увидела на пороге промокшего до нитки Майка Гиллеспи.
– Слава богу. Можно войти?
– Назови мне хоть одну причину, почему я должна тебя впустить? – Она уперла руки в боки.
– Потому что льет как из ведра, я насквозь промок и подхвачу воспаление легких. Я старый человек.
Она не могла не улыбнуться. Чертов ловелас. Она посторонилась, и он прошел в комнату. Джун почувствовала такой знакомый запах мокрого шерстяного свитера. Она взяла его пальто – кашемировое, не предназначенное для такой погоды – и повесила его на ручку двери.
– В гостинице мне сказали, что ты живешь в десяти минутах ходьбы, – проворчал он.
– Как ты меня нашел?
– Не нужно быть Шерлоком Холмсом. А люди в этом городе довольно болтливы, знаешь ли.
– Значит, ты меня узнал?
– Конечно узнал, – сказал он. – Но я не знал, что сказать. Ты никак себя не проявила, и я решил, что лучше и мне промолчать, наверное. Но потом я подумал: ты бы не пришла, если бы не хотела меня видеть.
– Ты отличный актер. Я поверила, что ты меня не узнал.
– Вообще-то, я закончил актерские курсы.
Его улыбка дразнила. И эти дьявольские глаза…
Джун улыбнулась и протянула ему полотенце, чтобы он подсушил волосы, а затем наполнила два бокала красным вином. Они сели за кухонный стол и посмотрели друг на друга.
Потом он одобрительно огляделся по сторонам. Джун знала, что коттедж выглядит хорошо. Она потратила много денег, чтобы сделать его удобным и стильным, а что касается предметов искусства и антиквариата, у нее был отличный вкус. Ей удалось сделать из фермерского домика дизайнерский коттедж: сверкающая розовая плита, каменный пол с подогревом, французский кухонный стол, граненые стаканы.
– Отличный интерьер, – сказал Майк.
– Да, – ответила она, не скрывая гордости.
– Я повел себя как последняя сволочь, – продолжил он. – Но так было лучше для тебя. Если бы я ввел тебя в этот ад, ты бы в конце концов меня возненавидела. Или убила бы. В те дни я действительно был не очень хорошим парнем.
– А
