и осуществление — при поддержке племенного ополчения Ибн Рашида — кавалерийского рейда с суши. Турецкие генералы, информировал Санкт-Петербург Г. Овсеенко, вместе с тем, не были уверены в том, что «из-за спины кувейтского шейха не появятся английские канонерки», что англичане не выступят на стороне шейха Мубарака. Их опасения подтвердились информацией, доставленной лазутчиками. Операцию признали рискованной, и распоряжением султана от 17 апреля поход против Кувейта был «отложен до нового приказа».
«Разбитый джабаль шаммарами, — писал Г. Овсеенко, — и слегка сникший», шейх Мубарак, опасаясь наступательных действий в отношении него турецких войск и не имея под рукой других средств, чтобы противостоять им, «стал искать помощи у англичан». Произошло тесное сближение Кувейта с Англией. Ведь кроме англичан, не было у него тогда других, находившихся рядом, «сильных покровителей» (38).
Турки, как сообщали российские дипломаты, хотя от проведения военной операции против Кувейта и отказались, но «решительно потребовали» от шейха Мубарака взять на себя после всего происшедшего одно конкретное письменное обязательство, а именно: Са’удов, укрывшихся у него, «из Кувейта не выпускать» и борьбу с Рашидитыми «первым не зачинать, если только со стороны последних не последует на то вызова» (39).
Лазутчики Рашидитов доносили из Эль-Кувейта, что «город — под ружьем» и «хорошо прикрыт инглизами», тремя их боевыми кораблями. Не располагая военной поддержкой со стороны турок, напасть на Кувейт, как и полагал шейх Мубарак, дабы «покончить с Саудами и их созниками Сабахами», Рашидиты не решились (40). Но вот набеги на становища племен в уделе Сабахов стали совершать часто. Ситуация вокруг Кувейта день ото дня осложнялась. Британцы, правильно оценивая степень угрозы, нависшей над Кувейтом, срочно отправили к его берегам еще два боевых корабля — в дополнение к тем трем, что уже там находились. Все это охладило воинственный пыл джабаль шаммаров.
И в соответствии с последовавшим вскоре распоряжением султана, принятым им после опротестования действий шаммаров Англией, они из земель шейха Мубарака ушли и возвратились в Хаиль.
Предпринимали англичане усилия и к тому, чтобы «подточить Рашидитов», опору турок в Неджде, изнутри. «По сведениям бассорского вали [генерал-губернатора Басры], — докладывал русский консул А. Адамов, — английский консул на Бахрейне, г-н Гаскин [в зоне его пристального внимания находились также Катар и Эль-Хаса], посылает своих эмиссаров к племенам Неджда с целью возбудить среди них, через подкуп, смуты. Порта требует от английского правительства смещения этого консула» (41).
Документы Архива внешней политики Российской империи (АВПРИ) дают основания говорить о том, что к 1902 г. «процесс пробуждения национального сознания», как антитурецкие выступления арабов Аравии фигурируют в донесениях российских дипломатов, затронул несколько районов не только на Аравийском полуострове, но и в Месопотамии. Ряд областей, особенно Ирак, Неджд и Йемен, указывается в них, «все более и более деятельно стараются подвизаться на исторической сцене, побуждаемые к этому пробудившимся сознанием своих сил» (42). Что касается конкретно Неджда, сообщали российские дипломаты, то можно смело утверждать, что в основе всего там происходящего «лежит династическая борьба» древнего и влиятельного рода Са’удов с союзным Турции семейно-родовым кланом Рашидитов. На стороне Са’удов — многие шейхи Неджда. Примкнул к ним и кувейтский шейх Мубарак Аль Сабах, «покровитель Са’удов». Сочувственный отклик Са’уды находят также у многих шейхов Эль-Катифа, Катара, Бахрейна и Договорного Омана (43).
Понимая, что лучшая защита от врага — это нападение на него, шейх Мубарак, информировали внешеполитическое ведомство России наши дипломаты, принял решение разыграть свою запасную карту — «бросить на Рашидитов укрывшихся у него Саудов».
В Кувейте шейх ‘Абд ар-Рахман ибн Файсал Аль Са’уд проживал со своим семейством в одном из домов шейха Мубарака, докладывал титулярный советник Гавриил Владмирович Овсеенко. Будучи консулом в Бушире, Г. Овсеенко сопровождал в походе по портам Персидского залива русский крейсер «Варяг» (ноябрь-декабрь 1901 г.) и встречался с шейхом во время захода корабля в Кувейт (декабрь 1901 г.). Шейх ‘Абд ар-Рахман, сообщал Г. Овсеенко, лично признавался ему в том, что «не переставал лелеять мысли о возвращении отнятой у него Рашидитами провинции Неджд с городом Риадом [Эр-Риядом]». Ждал «лишь удобного момента, чтобы осуществить свою мечту». Шейх ‘Абд ал-‘Азиз, сын шейха ‘Абд ар-Рахмана, замечает Г. Овсеенко, командовал в то время «одним из кувейтских отрядов», выставленным шейхом Мубараком для защиты рубежей его удела от набегов со стороны Рашидитов. Он так же, как и отец его, страстно желал поквитаться с Рашидитами и восстановить в Неджде власть рода Са’удов (44).
Следует сказать, что будущий основатель Третьего саудовского государства и создатель Королевства Саудовская Аравия, шейх ‘Абд ал-Азиз Аль Са’уд, находясь с отцом в изгнании в Кувейте, принимал участие в военных походах шейха Мубарака, и многому у него научился. Внимательно наблюдал за всем происходившим в турецких владениях в Аравии. Почувствовав, что власть турок в Неджде пошатнулась, он собрал небольшой отряд. И во главе его вместе с состоявшими в нем родным братом Мухаммадом и двоюродным братом ‘Абд Аллахом ибн Джилуви выдвинулся из Кувейта в направлении Эр-Рияда. Поступил так же дерзко, как в свое время шейх Мубарак, забравший власть в свои руки в Кувейте при участии небольшой группы его сторонников. Эмир Кувейта, рассказывает известный российский исследователь истории Саудовской Аравии А. М. Васильев, «дал ему 30 беговых верблюдов, 30 винтовок с патронами и 200 риалов золотыми монетами» (45).
‘Абд ал-‘Азиз Аль Са’уд продвигался со своим отрядом из Кувейта в Неджд через Эль-Хасу. На пути туда, сообщает Филби, к нему присоединились воины из кочевых племен бану ‘аджман и ал-мурра (46). С этим небольшим ополчением он стал совершать набеги на дайры (места обитания) племен-сторонников Рашидитов. Прознав, однако, о том, что эмир Неджда при поддержке турок готовит против них поход, пыл припавших к ‘Абд ал-‘Азизу воинов-‘аджманитов и мурров поостыл, и они его покинули.
Наступил Рамадан, «запретный» у мусульман месяц для войн, и шейх ‘Абд ал-‘Азиз Аль Са’уд укрылся со своими бойцами в одном из бедуинских племен великой аравийской пустыни. Поход возобновил уже в январе 1902 г., и он оказался успешным.
Шейх ‘Абд ал-‘Азиз, сын бывшего недждского эмира ‘Абд ар-Рахмана ибн Файсала, укрывшегося со своим семейством у шейха Мубарака, докладывал Гавриил Владимирович Овсеенко (22.01.1902), «занял Южный Неджд, разграбил и перебил тамошние гарнизоны Рашидитов» (47).
В депеше от 2 марта 1902 г. Кэмбелл, английский политический резидент в Персидском заливе, основываясь на информации, полученной им, в том числе от английского политического агента на Бахрейне и шейха Мубарака, поведал о следующих деталях дерзкого захвата Эр-Рияда шейхом ‘Абд ал-‘Азизм Аль Са’удом.
14 января 1902 г., поздней ночью, его отряд встал лагерем в полутора часах хода от Эр-Рияда. Оттуда,
