Не меняя голоса, он обернулся к Роули:
— Вы думали убить ее?
— Да, — сказал Роули. — Это было в тот день, когда онапришла на ферму. Больше здесь никого не было. Я тогда подумал, что мог бы оченьлегко убить ее. Она казалась трогательной и очень хорошенькой… как телята,которых я отослал на рынок. Видишь, какие они трогательные, но все равнопосылаешь их на убой. Я был даже удивлен, что она не боялась… Она бы боялась,если бы знала, что у меня на уме… Да, это было у меня на уме, когда я взял унее зажигалку, чтобы зажечь ей сигарету…
— Розалин забыла зажигалку. Так вот каким образом онаоказалась у вас!
Роули кивнул.
— Не знаю, почему я не убил ее тогда, — произнес он судивлением. — Я думал об этом. Можно было бы выдать ее смерть за несчастныйслучай или что-нибудь в этом роде.
— Это был не ваш тип преступления, — объяснил Пуаро. — Вэтом все дело. Того человека, которого вы убили, вы убили в ярости — вы ведь вдействительности не думали его убивать, мне кажется…
— Боже милостивый, конечно нет! Я ударил его в челюсть. Онупал назад и ударился головой об ту мраморную каминную доску. Я глазам своим неповерил, когда увидел, что он мертв.
Внезапно он бросил испуганный взгляд на Пуаро.
— Как вы узнали это?
— Думаю, — ответил Пуаро, — что я воссоздал довольно точнуюкартину ваших действий. Вы поправите меня, если я ошибусь. Вы пошли в «Олень» —не так ли? — и Беатрис Липинкот рассказала вам о подслушанном разговоре. Затемвы пошли, как вы уже говорили, к вашему дяде, Джереми Клоуду, чтобы узнать егомнение, как юриста, о данной ситуации. И там что-то случилось, из-за чего выраздумали советоваться с ним. Я, кажется, знаю, из-за чего. Вы увиделифотографию…
Роули кивнул.
— Да, она стояла на письменном столе. Я внезапно уловилсходство. И я понял, почему лицо этого парня казалось мне таким знакомым. Яуразумел, что Джереми и Фрэнсис подбили какого-то ее родственника на этодельце, чтобы выколотить денежки из Розалин. Это привело меня в ярость. Я сразупошел обратно в «Олень», поднялся в пятый номер и обвинил парня в том, что онжулик. Он засмеялся и признал это — сказал, что Дэвид Хантер прекрасным образомпридет с денежками в тот самый вечер. Я просто был вне себя, когда понял, чтомоя собственная семья оставляет меня в дураках. Я назвал его свиньей и ударил.Он упал на камин… Я уже говорил…
Последовала пауза. Затем Пуаро спросил:
— А потом?
— Зажигалка, — медленно произнес Роули. — Она выпала у меняиз кармана. Я ее всюду носил с собой, думал вернуть Розалин, когда встречу ее.Зажигалка упала на труп, и я увидел инициалы на ней: Д.Х. Она принадлежалаДэвиду, а не Розалин. Да, Дэвиду. Еще с того самого вечера у тетушки Кэтти японял… Ну, да это неважно. Мне иногда казалось, что я схожу с ума… Может, я иправда немного сумасшедший. Сначала Джонни ушел… Потом эта война… Я… я не умеюоб этом говорить, но иногда я бываю слепым от бешенства… А теперь Лин — и этоттип. Я вытащил мертвого на середину комнаты и повернул его лицом вниз. Затем явзял эти тяжелые каминные щипцы… Ну, да я не буду входить в детали. Я стеротпечатки пальцев, очистил мраморную каминную доску… Потом я перевел стрелки надевять часов десять минут и разбил их. Я унес его продовольственную карточку,его бумаги — подумал, что по ним можно опознать его. Затем я вышел. Мнеказалось, что при помощи рассказа Беатрис о подслушанном разговоре Дэвид какраз влипнет в историю…
— Спасибо, — вставил Дэвид.
— А затем, — сказал Пуаро, — вы пришли ко мне. Вы разыгралисо мной хорошенькую комедию, ничего не скажешь. Просили меня найтикакого-нибудь свидетеля, который знал бы Андерхея. Мне уже было ясно, чтоДжереми Клоуд повторил в своей семье историю, которую рассказал майор Портер.Почти два года вся семья лелеяла тайную надежду, что Андерхей может появиться.Это желание влияло на миссис Лайонел Клоуд при ее манипуляциях соспиритическими столиками — конечно, подсознательно, — но этот инцидент оченьхарактерен. Ну что ж, я совершаю свой «трюк фокусника». Я доволен, что поразилвас, а на самом-то деле это я оказался совершенным простофилей. Да, и затем вкомнате у майора Портера… после того, как он предложил мне сигарету, вам онсказал: «А вы ведь не курите…» Откуда он знал, что вы не курите?Предполагается, что он только сейчас познакомился с вами. Даже дурак, каким яоказался, должен был в тот момент понять всю правду; что вы и майор Портер ужестолковались между собой. Не удивительно, что он так нервничал в утро дознания.Да, я был простофилей, я привел майора Портера опознать труп. Но я не осталсяпростофилей навсегда. Сейчас-то я уже не простофиля!..
Он сердито оглядел всех и продолжал:
— Но затем майор Портер нарушил это соглашение. Он не хотелдавать ложные показания под присягой на процессе об убийстве. А сила обвиненияпротив Дэвида Хантера в большой мере зависела от опознания личности убитого. Имайор Портер ретировался…
— Он написал мне, что не сможет выдержать до конца, — хриплосказал Роули. — Презренный глупец. Разве он не видел, что мы зашли слишкомдалеко, чтобы можно было остановиться? Я приехал к нему, чтобы попытатьсяурезонить его. Но я опоздал. Он писал, что скорей застрелится, чем станетклятвопреступником в деле об убийстве. Входная дверь била не заперта — я вошели увидел его мертвым. Не могу вам сказать, что я почувствовал. Мне казалось,что я уже дважды убийца. Если бы он только подождал… Если бы я только смогпоговорить с ним…
— Он оставил записку? — спросил Пуаро. — Вы уничтожили ее?
— Да… Мне больше ничего не оставалось делать. Записка была ккоронному судье. В ней просто говорилось, что на дознании он, Портер, далложное показание. Умерший — не Андерхей. Я эту записку унес и уничтожил.
Роули ударил кулаком по столу.
— Это было похоже на дурной сон, на ужасный ночной кошмар. Яначал эту историю и должен был продолжать ее до конца. Мне нужны были деньги,чтобы получить Лин, и я хотел, чтобы Хантера повесили. Но вдруг — я не могэтого понять — дело против него прекратили. Какая-то версия о женщине… Оженщине, которая была в этом номере позже. Я не мог ничего понять, я и сейчасне понимаю. Какая женщина? Как могла какая-то женщина разговаривать с Арденомпосле того, как он умер?
— Женщины не было, — сказал Пуаро.
— Но, мосье Пуаро, — хрипло сказала Лин. — Эта старая леди.Она видела ее. И слышала.
— Ага, — сказал Пуаро. — Но что она видела? И что именно онаслышала? Она видела кого-то в брюках, в легком твидовом пальто. Она виделаголову, совершенно закутанную оранжевым шарфом, лицо, покрытое гримом, и ярконакрашенный рот. Все это она видела при тусклом свете. А что она слышала? Онавидела, как «потаскушка» вернулась в пятый номер, а из глубины комнаты услыхаламужской голос, сказавший: «Уходи отсюда, девочка». Ну что ж, так ведь это онавидела мужчину и слышала мужчину! Да, это была гениальная идея, мистер Хантер,— прибавил Пуаро, спокойно повернувшись к Дэвиду.
