чехла, а затем стукнул посохом, создавая большой магический круг.
— Это ведь не сон и не видение, — отстраненно произнесла девочка, глядя на его манипуляции. — Зачем вы их всех обманываете?
— Старайся не думать об этом, дитя, — мягко ответил Эдмунд. — Это не принесет облегчения никому. Ну представь, сколько найдется желающих использовать таких, как ты, чтобы исправить или выяснить что-то в собственном прошлом.
— Понимаю, — кивнула Элиза. — Я раньше тоже не задумывалась, что прошлое может на самом деле быть неустойчивым. Осознавать это довольно страшно…
— Река времени непрерывна, — пожал плечами старик. — Потому и существуют «Хранители забвения». Изнанка породила нас для того, чтобы сохранять свое русло стабильным, несмотря даже на существование магии времени. А ведь некоторые циклы в ее потоке растягиваются на целые столетия!
— Но как вообще появляются эти временные петли? — спросила девочка. — Я до сих пор не очень понимаю, как это случилось — в смысле, изначально.
— Ну, представь себе оживленную дорогу или поток воды, — подумав, ответил маг. — В них есть бурные места, которые грозят в любой момент изменить направление реки или даже создать новые ответвления. Но если поставить в таком месте большой камень, то образуется круговорот и течение снова станет стабильным.
Маг взмахнул рукой, создавая в воздухе водоворот светящихся искр, чтобы наглядно продемонстрировать свою аналогию.
— Умбра, демон памяти, — и есть такой камень, — продолжил он. — А человек, изначально оказавшийся центром этого события, попросту становится одержимым. Такова воля Изнанки. Сейчас ты не чувствуешь этого, потому, что уже победила свою темную сторону. Тебе достаточно лишь положить руку на зеркало, чтобы все встало на свои места.
Девочка послушно протянула ладонь, прикасаясь к собственному отражению. Ее зеркальная копия печально улыбнулась, а на ее голове выросли рожки. Они с Умброй снова разделились?
— А если бы я проиграла своему двойнику? — задумчиво поинтересовалась Элиза, не отрывая ладони от изображения доппельгангера.
— Тогда ты стала бы вечной пленницей этого воспоминания, а демон занял бы твое место, — ответил Эдмунд. — Я и сам никогда не знаю наверняка — кого именно я отпускаю на свободу в каждом конкретном случае.
— То есть, теперь она будет бесконечно проживать один и тот же день? — ужаснулась девочка.
Ну да, если подумать, та малышка в зазеркалье — это на самом деле часть души самой Элизы. И ее судьба намного, намного страшнее той, что ждала бедного пленника звездных часов. Целая вечность, проведенная во временной петле!
— Магия всегда требует жертв, — пожал плечами старик. — Даже обычный призыв нового фамильяра не проходит бесследно для твоей души. Я уже не говорю о таких опасных техниках, как слияние, которые практикует ваш род. В этом смысле все мы — хранители, защитники самой реальности, и за эту привилегию мы вынуждены платить самую высокую цену из всех возможных.
— Что мне делать теперь? — помолчав, спросила девочка.
— Да ничего особенного, — ответил маг. — Просто опусти руку, и будешь свободна от всех обязательств.
Элиза сглотнула, глядя в собственное искаженное отражение. Конечно, приговор давно подписан и утвержден, но все равно, нажимать на рычаг, сознавая, что там, по ту сторону стекла, стоит твоя копия, часть тебя самого, — это серьезное испытание для любого человека, у которого осталась хоть капля сострадания.
— Прощай, сестренка, — прошептала она, отрывая ладонь от холодного стекла.
А затем все растворилось в тумане небытия.
* * *
— Эй, Элиза, ты меня слышишь?
Я первым пришел в себя и начал тормошить лежащую на полу девушку. Черт, как быстро она вымахала! Конечно, ей пришлось многое пережить, да и слияние с Мартой не прошло бесследно. А еще это превращение в демона… Как ни крути, это уже совсем не та малышка, которая призвала меня в этот мир.
Не думаю, что и сама Элиза может с уверенностью сказать, что она такое. Проклятая Изнанка — здесь все держится на неопределенности, полутонах и размытых, словно в сновидении, границах. Хуже квантовой механики, ей-богу. Как только эти бедолаги-учёные не сошли с ума, изучая её законы?
Словом, в последнее время девочке пришлось пройти через некоторое дерьмо, и пережить события, которые вполне могли бы сломать и взрослого. Будем надеяться, что это не сделает ее равнодушным чудовищем, подобно остальным магам. Потому, что в таком случае нам с ней точно не по пути.
— Ноктис! — Элиза вскочила и сжала меня в объятьях. — Слава Изнанке, ты здесь! Я столько, столько всего…
Она захлебнулась в чувствах, не в силах выразить все, что пришлось пережить за эти несколько часов. Ее аура задрожала, вспыхивая разными цветами.
— Ну, ну, все уже позади, — попытался я ее успокоить, гладя по волосам. — Соберись, мы все еще не вернулись в реальность. Ты смогла спасти и Марту, и Лорейн, а это самое главное. Все остальное можно будет решить, так или иначе.
Девушка спохватилась и принялась разглядывать запястье — оба символа плененных душ оказались на своем месте. Ну вот, теперь не остается никаких сомнений, что это было не видение, а настоящее путешествие во времени.
— Ты их чувствуешь? Сможешь их освободить? — поинтересовался я.
— Нет, — покачала головой девочка. — Могу только использовать их, как дополнительный источник энергии. Но меня беспокоят слова магистра Эдмунда.
— Что в магии за все нужно платить? — догадался я. — Да, тебе лучше использовать эту способность с большой осторожностью. Ничего, если Изнанка не стала запрещать даже магию времени, несмотря на все риски, то наверняка существует и способ вернуть их к жизни. Нам нужно просто стать сильнее и умнее.
— Эти твари, — в голосе Элизы прорезался гнев. — Они использовали маму, использовали нас обеих! И Грета, и даже Вильгельм!
Справедливости ради, Грета все-таки пыталась возражать, хоть ей и не хватило духу отбить племянницу силой. А вот Клара
