Колдовство, — произнес рыцарь Джон с удовлетворением.
— Барбар прав: обычная нуль-транспортировка, — сказал Петенька. — Джинн перенес себя в нужную точку силой воображения. Для этого ему даже не было нужды вставать на ноги. Так и перенесся сидя. Главное тут — суметь убедить себя оказаться в пункте назначения. Но это получается не у всех.
Едва он поставил точку в своей коротенькой лекции, как джинн заново возник на скамейке. Все только повернули головы, а он уже сидел как ни в чем не бывало.
Джинн провел рукой по скамейке и сообщил:
— Между прочим, какая точность! Как сидел возле этого сучка, так сюда и вернулся. Буквально на старое место!
На самом деле он взял лишку сантиметров на сорок и тут же боком-боком тайком подвинулся на прежнее место и при этом покраснел за свою маленькую уловку. Видно, обман не входил в его привычку. Но сейчас так уж получилось — не выдержал и прихвастнул. Поэтому наши путешественники деликатно сделали вид, будто ничего не заметили. Джинн был славным человеком, и такую безобидную слабость можно было ему простить. Тем более, он и сам стыдился ее.
— Что уж, снайпер, — сказала его сестра. — На чемпионате района ты занял второе место по меткости. Ну-ка лучше скажи: не видел ты, часом, тех, кто нужен этим ребятам?
— Не видел, — произнес джинн виновато. — Во все глаза смотрел с Полярной звезды. Летает всякий народ. А эти словно канули в воду. Попался сейчас по дороге один мой коллега, он возвращался домой с Андромеды, и хотя все это длится мгновения, мы всё же успели переброситься несколькими словами. Нет, говорит, ничего и там не слыхали, на самой Андромеде и в ее созвездии. Надо вам, молодежь, подаваться в другие края. Противоположные.
— Спасибо, — произнес Петенька упавшим голосом.
— Я сделал все, что было в моих силах, — ответил джинн сокрушенно.
Опечаленные новой незадачей, путешественники простились с джинном и его сестрой и побрели к своим реактивным метлам.
— О! Погодите! — крикнул джинн, на что-то решившись. — А не слетать ли вам на планету Икс? Может, вы там всё узнаете.
— Икс? — переспросил Петенька. — Что это за планета?
Джинн и его сестра загадочно переглянулись.
— Это вы увидите сами, — ответил джинн. — Вот и все, что мы имеем право вам открыть.
ГЛАВА XXV,
в которой великий астронавт ненадолго погружается в теорию путешествий, а потом вместе со своими спутниками решает набраться терпения
А первая эскадра еще находилась в пути к району Большой и Малой Медведицы. И вскоре настал день, когда в щели кораблей потянуло ледяным холодом. Это служило верным признаком приближения к Полярной звезде.
Но, как известно, смельчакам и холод нипочем. Вдобавок механик Кузьма проявил редкую находчивость: покопавшись в своих богатствах, он нашел отходы жести и смастерил парочку жарких печек. И теперь великому астронавту доставляло большое удовольствие, расположившись перед весело гудящей печуркой и задумчиво глядя на пляшущее пламя, размышлять вслух.
— Большая Медведица… — как-то произнес великий астронавт. — Я почти убежден, что те, кто впервые придумал такое имя созвездию, имели в виду белого медведя. — И он по памяти нарисовал кочергой на полу созвездие Большой Медведицы.
— А коли так, — воскликнул румяный от тепла Саня, — Малая Медведица — это не что иное, как бурый медведь!
— Замечено блестяще! Вы не лишены наблюдательности, юнга, — сказал командир одобрительно.
И только неугомонные толстячки скучали немножко. Стараясь развлечься, они с утра до вечера устраивали учебные заговоры против бесхитростного Кузьмы. И бедный механик запутался до того, что уже не знал, как правду отличить от вымысла. Командир пожурил расшалившуюся троицу, и после этого толстячки занимались только друг дружкой, целыми днями бегали по кораблям и таились в укромных местах.
Постепенно жажда действия начала мучить и Саню. Однажды он не вынес кажущегося безделья и произнес:
— Командир, на этот раз мы летим что-то медленно.
— А куда нам спешить? Пираты все равно предупреждены своим разведчиком. И надо полагать, не оставили даже следа, — промолвил Аскольд Витальевич, приятно поеживаясь у огня.
Это резонное замечание успокоило юнгу, но командир счел нужным добавить следующее:
— Терпение, терпение… Не помню, говорил вам или нет… Терпение необходимо путешественнику не меньше, чем воображение и мужество… А сейчас, мне кажется, даже более того, — сказал он, глядя, как отплясывает огонь на дровах.
Медвежий угол Вселенной, разумеется, оказался пуст. Наши следопыты обошли его из края в край, и командир заметил с удовлетворением:
— Впрочем, как и следовало ожидать! Знаете, юнга, вам-то уже известно, насколько я скромен, но порой даже мне приятно лишний раз убедиться в своей проницательности.
— Зачем же мы забрались сюда, если знали, что пираты скрылись давно? — удивился Саня, потому что ему еще не хватало опыта.
— Чтобы убедиться в этом, — пояснил Аскольд Витальевич с большим педагогическим тактом.
— И чем мы займемся теперь? — воскликнул Саня, в отчаянии оглядывая окрестности обеих Медведиц, очень бедные приключениями.
— А вот тем самым и займемся: будем набираться терпения, — сказал командир. — Наступил момент для соло жениха. Пока он будет солировать, мы наберемся терпения. Лучше всего это делать на тихой, никому не известной планете. У меня в запасе есть одна такая, берёг для особого случая. Пожалуй, еще никто не знает о ее существовании. Потому что она — планета придуманная, — сообщил Аскольд Витальевич.
ГЛАВА XXVI,
в которой планета Икс окутана сплошной тайной
О том, что перед ними планета Икс, Петенька, Барбар и рыцарь Джон догадались сразу, как только вошли в ее атмосферу, потому что их корабли тотчас окружило массой загадок.
Вначале наших героев чуточку озадачила таинственная тишина, опоясавшая планету. Небо казалось пустынным, — ни тебе космического корабля, стартующего в далекие галактики, ни тебе местного, шныряющего туда-сюда транспорта. Точно на планету не прилетала извне ни одна живая душа. И ни одна живая душа не покидала ее поверхности. И в то же время путешественников не оставляло ощущение, будто за ними цепко следит чье-то недремлющее око.
Потом до них донесся осторожный стук под днищем тарелочки, словно кто-то украдкой вколачивал гвоздь.
— Не заболей у меня поясница, я бы вышел да задал перцу этому безобразнику, — сказал Барбар, выразительно глядя
