начала!
— И что? Это не повод насмехаться над теми, кто ответить не может.
Сглотнув подкативший к горлу комок, Такао сбросила матрицу и, резко отвернувшись, пошла прочь. Собирая остатки гордости, чтобы не разреветься и не броситься бегом, куда глаза глядят.
Какая же она неудачница.
***
Н-да, нехорошо получилось. Вдохнув вслед понуро бредущей Такао, я обернулся к Симакадзе, наградив её ещё одним укоризненным взглядом:
— Сима…
— А что, она же правда первая начала, — шмыгнула носом эсминец.
— «Первая… вторая…», Сима, насмехаться над тем, кто слабее… как минимум некрасиво.
— Это она-то слабее?!
— А разве нет? Сейчас-то она тебе сделать ничего не может.
— Ну так сама виновата, — пробурчала Симакадзе упрямо. — Нечего было на флагмана ствол поднимать.
— Сима, дело не в ней, — покачал я головой. — Понимаешь, над слабыми глумятся только ничтожества, гопота всякая, поскольку для них это единственный способ самоутвердиться, крутизну свою продемонстрировав. Ну вот не способны они чего-то в жизни добиться умом или руками, поэтому и пытаются получить дешевый авторитет за счет тех, кто ответить не может. Ты же не хочешь такой стать?
— Не хочу! — туманница испуганно затрясла головой.
За спиной послышались шаги и насмешливый голос ремонтницы фыркнул:
— О, философия?
— Да нет, — пожал я плечами, оборачиваясь. — Просто… жизненный опыт.
— Тот, что сын ошибок трудных? — ехидно уточнила Акаси.
— Он самый, — машинально кивнул я и растерянно заморгал. — Стоп, Пушкин?
— Ну да, ваш поэт. Мировая знаменитость.
— Акаси… эксцентричная, — выглянув из-за моей спины, фыркнула Симакадзе.
И, в ответ на очередной укоризненный вздох, невинно захлопала глазами:
— А что, она же не слабее.
— Так, мелкая, ты у меня договоришься сейчас! — насупилась ремонтница, упирая руки в бока. — Я тебе такой обитаемый объем рассчитаю, что…
— Обитаемый объём? Мне?! — перебила Симакадзе.
— Тебе, тебе, — хмыкнула Акаси. — Или ты аватару в технических тоннелях прятать собиралась?
— Но я не думала…
— Заметно, что не думала.
— Дамы, дамы, тише… — вмешался я в разгорающуюся перепалку. — Акаси, это надолго? Ну, перепланировка и остальное?
— Да нет, всё уже рассчитано, осталось сформировать.
— А обстановка будет? — влезла Симакадзе, едва не подпрыгивая от нетерпения.
— Не будет!
— Почему?!
— Говоришь много!
— Ты первая начала!
— Девушки… может, хватит, а? — жалобно попросил я, устало усаживаясь на какой-то механизм.
Туманницы замолкли, удивленно уставившись на меня.
— Давайте, вы как-нибудь потом продолжите?
— Хм… — Акаси тряхнула головой, прищуриваясь. — Так, мелкая, дуй на корабль, матрицы мебели в базе симулятора, расставить, так и быть, помогу.
— Виктор? — замялась Симакадзе, но ремонтница замахала на неё руками:
— Давай, давай, никуда не денется твой Виктор.
— Беги, Сим, — кивнул я. — Мне тут надо с Акаси переговорить ещё.
Чуть потоптавшись в сомнении, Симакадзе всё же умчалась на корабль, а ремонтница заходила вокруг меня, озабоченно бормоча что-то про «резкое падение мощности».
— Ну-ка, дай руку… — внезапно потребовала она.
— Зачем?
— Надо.
Пожав плечами, я без задней мысли протянул ей ладонь.
Ремонтница крепко ухватила меня за запястье, задрала рукав, проведя пальцами по предплечью, чуть прикрыла глаза… И мою руку словно прошило ледяной иглой. Насквозь. Господи, да когда же это закончится?!
— Акаси, блин! Больно же! — взвыл я.
— Спокойно, даже при твоей крохотной массе семь с половиной миллиграмм жидкости — мелочь, восстановится за час, — отмахнулась она, рассматривая что-то вроде тоненькой сосульки со столбиком крови внутри.
Вот же вивисекторша.
— Тебе куска моего мяса мало, теперь ещё и кровь выпить решила? — хмуро осведомился я, потирая предплечье. — У тебя вообще совесть есть?
— А надо?
— Акаси!
— Ох, какой же ты мнительный… Фу таким быть!
Нет, её уже не перевоспитать. Дитя интернета, блин.
— Акаси, ответь на один вопрос…
— Чего ещё случилось?
— Да не то чтобы случилось… — я машинально огляделся, нет ли кого поблизости. — Такао. Почему она по базе бродит, словно тень отца Гамлета? Аватару ты ей вернула, а корабль?
Ремонтница разом посмурнела, дернув плечом:
— А без корабля. Что Конго мне приказала, то я выполнила.
— О, как! — озадачился я. — А почему, не знаешь?
— Нет, но…
— Но?
— Хм… — Акаси окинула меня задумчивым взглядом, словно что-то прикидывая, наконец, мотнула головой: — Пошли, покажу.
Правда, мы не пошли, а поехали. На небольшой платформе, чем-то похожей на электрокар, что по крупным заводам ездят.
— Акаси… ну ты даешь, — в удивлении покачал я головой, когда мы с ветерком понеслись по длиннющему коридору, что соединял все доки.
Ремонтница лишь пожала плечами.
— У людей идею взяла. База-то немаленькая, а на ногах бегать такая морока, оказывается.
— Логично, — признал я. Ну да, тут семь боксов с доками по двести метров в ширину каждый. Бегать замучаешься. — Нам который?
— Вон тот, флагманский, — указала Акаси на бокс, отделенный от остальных глухой перегородкой.
— И что там? — удивился я. — Конго же в море.
— Сейчас увидишь, — буркнула утратившая свою обычную веселость ремонтница, когда кар зарулил в распахнувшиеся ворота.
— Ч-чёрт! — я невольно вздрогнул от открывшегося зрелища.
Внутри бокса, среди ажурного кружева балок сухого дока стоял крейсер Тумана. Огромный, безмолвный, с погасшими узорами силовых линий и, кажется, навечно замершими антеннами сенсорной системы. Выглядел он даже не спящим, мертвым.
— Подожди, это… это «Майя»?
— Угу, — хмуро кивнула Акаси.
— Он… она… жива?
— И да, и нет. У вас такое состояние «комой» называют. Ядро функционирует в фоновом режиме, ремонтная система поддерживает целостность корпуса… и на этом всё. Активности — ноль, вместо личностной матрицы — дыра… На запросы она просто не реагирует. Даже если я её сейчас заживо разбирать начну — не проснётся.
— Что, совсем плохо? — невольно вырвалось у меня.
Обернувшись, Акаси зло скривила губы.
— Плохо? Смотри.
Один из расположенных на краю дока эффекторов засветился, и сформированная им полупрозрачная плоскость срезала кусок брони с зенитной установки, расположенной на левом крыле надстройки. Через пару секунд откуда-то из недр корабля выползли несколько похожих на пауков сервис-ботов и, доковыляв до зенитки, бестолково забегали по ней. Снова возникшая плоскость буквально смела нескольких из них, превратив в обломки, но уцелевшие всё так же продолжали механически копошиться, не обращая внимания на перекатывающиеся под лапами останки собратьев.
— Акаси, хватит! — не выдержал я. Отчаянно суетящиеся в мертвой тишине боты выглядели откровенно жутко.
Вновь возникшее поле аккуратно отодвинуло пауков и поврежденную установку накрыло голографической матрицей, которая стремительно заполнилась облаком наноматериала. Через пару минут матрица исчезла… Вот только боты так и продолжали бегать по уже восстановленной зенитке, словно не понимая, что их помощь больше не требуется.
— Они меня просто не замечают, — тоскливо прокомментировала ремонтница.
Бессмысленно бегающие боты, мертвая, давящая на нервы тишина, корабль, опутанный балками дока, словно навечно прикованный к койке инвалид…
— Акаси, только не показывай
