украшали руки кольцами и перстнями, либо одним, а нередко и несколькими. В VI в. на руке усопшего обнаружено золотое и серебряное кольца, а в погребении V в. — два серебряных перстня[669]. В эллинистический период часто носили по три, иногда даже по пять колец[670]. Жители Ольвии надевали кольца на все пальцы, кроме большого, чаще всего на левую руку, реже на правую.
Одни кольца играли чисто декоративную роль, другие имели утилитарное назначение, при котором не утрачивалась и декоративная функция украшения. К последним относятся перстни с резными камнями, называемыми инталиями, или с металлическими щитками, имеющими гравированное изображение. Оттиск такого перстня служил печатью владельца. В своем доме хозяева запечатывали перстнем сундуки, кладовые, сосуды с вином и разным продовольствием, двери комнат, куда не хотели допускать кого-либо без своего разрешения. Иногда печать владельца встречается на сосудах, стригилях, грузилах[671]. Оттиск печати служил удостоверением при передаче писем и товаров, поэтому рисунки на печатях были самые разнообразные, не повторявшие в точности друг друга. Это предусматривалось еще в законах Солона, которые запрещали дважды гравировать одно и то же изображение (Plut. Sol. 57).
Металлические перстни с гравированными изображениями появились в Греции с рубежа VII—VI вв., а перстни с резными камнями в IV в.[672] Раньше резные камни не вставляли в кольца, а прикрепляли к металлической вращающейся дужке, за которую подвешивали к поясу.
Ольвиополиты по традиции своей метрополии с самого начала жизни в Нижнем Побужье носили металлические перстни с гравированными изображениями. Хорошо сохранились три таких перстня архаического периода, изготовленные в ионийских мастерских. На одном, электровом, выгравирована Даная, протягивающая руки к Зевсу, явившемуся к ней в виде золотого дождя[673], на двух других, серебряных, — львы. В углы ромбовидного щитка перстня с изображением льва, готовящегося к прыжку, вбито по маленькому гвоздику из электра. Они, по верованиям греков, предотвращали несчастья, а фигура льва также имела магическое значение, охраняющее владельца перстня[674].
Мода на подобные перстни не проходила в Ольвии и в последующие века, поэтому их постоянно привозили на продажу из Эллады. По большей части, они были бронзовыми, а по типу — аналогичными изделиям из драгоценных металлов. На них изображались звери, птицы, мифологические персонажи, например, Омфала и Гермес с лирой[675]. Особо следует выделить бронзовый перстень с железным вставным щитком, на котором вырезан профиль царицы Арсинои, жены Птолемея Филадельфа, правившего в Египте с 282 по 246 г. После смерти Арсиною обожествили и поклонялись ей как покровительнице мореплавания. Перстни с профилем Арсинои найдены также в Горгиппии и в Херсонесе. Вероятно, их носили купцы из Северного Причерноморья, которые торговали с Египтом[676].
Резные инталии на камнях имели очень немногие состоятельные ольвиополиты. В качестве примера такого украшения назовем золотое кольцо с альмандином; на нем вырезаны атрибуты Деметры — колосья, мак и снопы[677].
Упомянутые перстни не принадлежат к выдающимся произведениям античной глиптики. Однако существуют косвенные свидетельства того, что некоторые ольвиополиты обладали печатями, исполненными первоклассными мастерами. На ткацкой подвеске местной работы сохранился оттиск ионийской печати V-IV вв. На ней было вырезано изображение сидящего перса, которое может выдержать сравнение с лучшими образцами печатей своего времени[678]. Этот оттиск сделан до обжига подвески. Хозяин заказал в ольвийской керамической мастерской набор подвесок для изготовления тканей в своем доме. Таким образом стало известно, что ольвиополиты использовали печати в качестве знака, удостоверявшего принадлежность вещи определенному лицу.
Многие ольвийские перстни имеют неорнаментированный щиток, они сделаны из бронзы и железа[679], реже из золота и серебра[680]. Находка литейной формы для такого перстня свидетельствует об их производстве в Ольвии. Значительно реже встречаются перстни с камнями и стеклами, имитирующими драгоценные камни[681].
Среди ольвийских декоративных перстней по качеству исполнения выделяются два. Один из них — редчайшее изделие из кости местного мастера, работавшего в первой половине III в. Он украсил кольцо рельефным профилем женщины[682]. Другой — привозной золотой перстень II в. с рельефным изображением головы Афины[683].
Начиная с архаического периода, распространенным видом украшений пальцев были гладкие кольца из бронзы, железа, серебра и золота. Среди них встречаются массивные, но чаще тонкие, литые или сделанные из проволоки. В сечении они круглые, овальные и полукруглые с плоской стороной, обращенной к пальцу[684]. Не все подобные кольца замкнуты, у некоторых, как и у браслетов, концы находили один на другой, поэтому кольцо легко подгонялось к пальцу. В эллинистический период в Греции вошли в моду спиралевидные кольца и браслеты, концы которых нередко имели вид головы и хвоста змеи. Такие кольца в III в. появились и в Ольвии[685].
В целом среди сохранившихся ольвийских украшений имеется немного выдающихся образцов античного ювелирного искусства. Некоторые из них составляют гордость крупных собраний древнегреческого прикладного искусства. Например, архаические золотые серьги со львами в Эрмитаже или эллинистические полихромные ожерелья с бабочками и браслеты в галерее Вальтера в Балтиморе (США)[686].
Итак, все изображения и находки свидетельствуют о том, что население Ольвии носило греческий костюм и украшения. Для одежды местные мастера ткали шерстяные материи, выделывали кожи, валяли войлок для шляп, шили кожаную обувь, отливали из бронзы и изготовляли из стекла массовые украшения. Наряду с этим состоятельные жители Ольвии одевались в привозные хитоны и плащи, а также носили украшения, созданные мастерами из разных греческих городов.
Сохранившиеся письменные и вещественные источники отражают лишь определенные стороны жизни. Значительная часть привлеченных к нашему рассказу произведений искусства изображали богов, внешний вид которых мыслился греками как идеальный человеческий облик. Поэтому знакомство с этими произведениями дает представление о том, какой в глазах ольвиополитов была образцовая одежда. Она не отличалась от общегреческой моды своей эпохи. Это ясно не только при сравнении местных и привозных изображений, но также и по материальным остаткам ольвийской парадной одежды. Наглядный пример — находка эллинистического медальона, скреплявшего перевязь на груди женского хитона, и изображение подобного медальона на привозной статуе Артемиды и терракотах Афродиты.
Одежда на фигурах реальных людей также носит парадный характер. В красиво задрапированном большом гиматии мужчины и женщины почти ничего не могли делать руками и должны были держаться так, чтобы драпировка не теряла формы. Поэтому гиматий не надевали во время работы. Характер ольвийских изображений позволяет определить, в каких случаях использовался парадный костюм. В гиматиях появлялись магистраты при исполнении служебных обязанностей (стела ситонов), в парадную одежду облачались во время отправления торжественных
