– Нет, ваша честь, – несколько ошарашенно проговорилокружной прокурор.
– Очень хорошо, – сказал судья Донахью, – есть еще кое-какиевопросы, которые я желал бы задать свидетельнице, но в связи с тем, что делоприняло весьма странный оборот, я полагаю, было бы несправедливо в отношениизащиты или обвинения, если бы допрос был продолжен. Тем не менее следуетпризнать, что свидетельница дала ложные показания, и поэтому я поручаю шерифупрепроводить ее в камеру предварительного заключения, где она будет ожидатьпоследующих решений.
Мейсон поднялся и начал собирать в портфель бумаги. Онободряюще улыбнулся своей подзащитной.
– Я думаю, что все ясно, ваша честь, – произнес Мейсон соспокойным убеждением. – Окружной прокурор может либо немедленно закрыть дело вотношении обвиняемой, либо мы делаем перерыв до двух часов.
– Суд объявляет перерыв до двух часов пополудни.
Глава 22
Сидя в конторе Мейсона, Пол Дрейк обратился к адвокату:
– Право, Перри, я не могу понять.
– Вся беда в том, Пол, – ответил Мейсон, – что адвокатыстановятся слишком большими циниками и скептиками. Лоис Фентон говорила мнеабсолютную правду. Я долго не верил ей. Вся ее история звучала слишкомнеправдоподобно, но она в действительности не была неправдоподобной. Это быласамая что ни на есть логически обоснованная история. Она рассказала, что насамом деле случилось с ней, и с того момента, когда я начал смотреть на все,что она говорила, именно с ее позиции, я уже доподлинно знал, кто убил Джона Каллендера.Это мог быть только один человек.
– Ну, давай, – сказал Дрейк.
– Я натолкнулся в коридоре на Гарри Когсуэлла, – сталобъяснять Мейсон. – Таким образом, я был в курсе, что он заходил к Каллендеруоколо часа двадцати. Лоис Фентон сказала, что вышла от Каллендера в два часа.Горничная видела ее в коридоре, а Каллендер стоял в это время на пороге. Выйдяиз номера Каллендера, Артур Шелдон все время вел себя так, будто пытался откого-то укрыться. Когда он выписывался из отеля, то повесил на дверь номераКаллендера табличку «Не беспокоить». Значит, он должен был знать к томувремени, что Каллендер мертв, и хотел, чтобы о преступлении никто не узнал какможно дольше. Это было только естественно. Он, конечно, должен был располагатьвременем и успел сделать все, чтобы на него не пало подозрения.
– Ты имеешь в виду, что это Шелдон совершил убийство?
– Я имею в виду, что если Шелдон, когда вешал табличку «Небеспокоить» на дверь, знал, что Каллендер был мертв, то он должен был об этомзнать и когда выходил из номера Каллендера, потому что из свидетельскихпоказаний вытекает, что после этого Шелдон ни с кем не общался. Никто не звонилв его номер, никто не заходил к нему.
Дрейк кивнул.
– Из этого следует, что Шелдон должен быть одним из тех, ктомог поднять трубку, когда гостиничный детектив позвонил в номер к Каллендеру.Разумеется, Шелдон думал, что это звонит Лоис Фентон, потому что был в курсе,что Каллендер хотел встретиться с ней. Поэтому-то он и решил снять трубку ипредупредить ее, чтобы она не приходила. Услышав голос незнакомой женщины, онпросто притворился Каллендером. Вспомни, ему ведь практически ничего не нужнобыло произносить, кроме «хэлло». В основном говорила женщина. Она сказала, чтоона в холле, и что гостиничный детектив заставил ее позвонить, и что она сейчасподнимется. Шелдон бросил трубку, кинулся по коридору назад в свой номер исидел там, дожидаясь, пока не забьют тревогу. Возможно, он просто обезумел отстраха в этот момент.
– Давай дальше, – поощрял Дрейк.
– Но это, в общем, все, – ответил Мейсон. – Поскольку никтоне забил тревоги, Шелдон понял, что у него есть шанс. Он подождал, пока путьосвободится, и затем выписался. Он, в общем, был удовлетворен тем, что какая-тоженщина вошла к Каллендеру и тем не менее не забила тревоги. Поэтому он повесилсвою табличку «Не беспокоить» на дверь Каллендера, когда выходил. Это моглоотсрочить обнаружение убийства настолько, чтобы дать Шелдону возможность ввестивсех в заблуждение. Но Каллендер распорядился, чтобы утром его разбудили и принесликофе. У него была привычка пить кофе, как только он вставал.
– Это прекрасная версия, Перри, – одобрил Дрейк. – Однакочто же все-таки произошло и когда все это случилось?
– Я знал, что Когсуэлл пошел к Каллендеру, – продолжилМейсон. – Он быстро добрался до Паломино, сразу же после того, как я отдалвеера ему и Айрин Килби. Поэтому логично предположить, что Когсуэлл и АйринКилби совершили молниеносное путешествие из Паломино, чтобы отдать Каллендерувеера. Теория доктора была совершенно правильной. Каллендер держал веер передсобой в тот момент, когда нападавший, используя в качестве оружия японскийкинжал, всадил его в грудь Каллендера, пронзив при этом и сам веер, причемдействовал при этом вслепую, поскольку раскрытый веер закрывал от него всю верхнюючасть тела Каллендера.
Дрейк кивнул.
– Итак, зачем же Каллендер раскрыл веер? Без сомнения, чтобыпоказать его кому-то. Для чего он хотел его кому-то показать? Он хотелпродемонстрировать что-то, касающееся или веера, или владельца этого веера.
Лоис Фентон сказала мне, что до того, как произошли все этисобытия, Шелдон снял номер в меблированных комнатах на Лагмор-стрит, потому чтохотел, чтобы у Джаспера Фентона была комната. Тот должен был ее занять.
Теперь ты видишь, что произошло. Джаспер Фентон отправился вотель. Он встретился в два часа с Джоном Каллендером, и тот очень хладнокровнозаявил ему, что если его сестра не вернется к нему, то он, Джаспер Фентон,отправится в тюрьму. Каллендер только что получил от Когсуэлла один из вееров.Он взял его, чтобы показать Джасперу, что я обнаружил не лошадь, а только веер.Для Джаспера Фентона это был тот самый шанс. Джаспер Фентон знал, что Лоис невернется к Каллендеру, что бы ни случилось. Это означало, что Каллендер засадитФентона в тюрьму. Перья веера сразу же скрыли от глаз Каллендера самогоФентона. Японский нож был на столе. Не успел Каллендер что-либо сообразить, какнож вонзился в его грудь. Он уронил веер и схватился за лезвие, до костипорезав пальцы. Он умер почти мгновенно.
– Но для чего Джаспер Фентон вернулся в номер в два сорокчетыре? – спросил Дрейк.
– Это была единственная достойная вещь, которую сделалДжаспер Фентон, – пояснил Мейсон. – Выйдя из отеля, он вспомнил, что на полуномера в луже крови остался валяться веер. Он знал, что это был веер егосестры. Понял, что веер может стать уликой и на его сестру падет подозрение вубийстве. Он вернулся в отель, поднялся в номер Каллендера, схватил веер,хлестнул им о стену, чтобы стряхнуть кровь, засунул под плащ и вышел.
