И я пытаюсь убежать.
Но меня останавливают пули.
Мама зажимает ладонью рот, чтобы сдержать крик, и слушаетпоследнюю часть моего рассказа: о том, как тихо стало в мире, после того какпрекратились выстрелы; о ритмичном грохоте шагов убийцы, покидавшего местопреступления; о долгих минутах, когда я думала, что умираю, глядя в беззвездноегородское небо. И о хриплых стонах, которые выводят меня из оцепенения,впрыскивают адреналин в вены и заставляют подползти к умирающему Люку.
Я замолкаю, чтобы сделать несколько глубоких вдохов, ирассказываю о последних мгновениях Люка. Не будет никаких прощальных слов.Никаких чувств. Он будет просто судорожно хватать ртом воздух, и на лице егонавсегда застынет ужас.
Закончив, я рыдаю в голос, из носа у меня течет, плечитрясутся. Истерика заразна, и вот уже мы с мамой вместе плачем о прошлом ибудущем.
Когда слезы иссякли, мама вдруг встает с дивана и решительнохлопает себя по бедрам.
— Вставай! — приказывает она. На этот момент я так глубокозарылась в подушки, что со стороны меня можно принять за часть кресла.
— Вставай, Лондон, — повторяет мама.
— Я не могу, — шепчу я.
— Еще как можешь, — говорит она, наклоняясь и разрывая мойкокон. Нащупав мою руку, мама крепко хватает ее и тянет. Приходится встать.
— Ты была права, мы должны обратиться в полицию, — говоритмама, вытирая мне щеки рукой. — Ты была права. Нам нужна помощь. Мы должныисправить все это.
— Мама, но ведь это такой ужас... что мы можем поделать, —беспомощно лепечу я.
— Мы можем все, — чеканит мама, и в голосе ее звучит такаясила, что я сразу ей верю.
На минуту она выходит, оставив меня стоять столбом посредигостиной, а потом снова выбегает с ключами в руке.
Прежде чем я успеваю как следует все обдумать, мама тащитменя в гараж.
Глава сороковая
Одно из несомненных достоинств жизни в маленьком городкезаключается в том, что когда-то давно, во время учебы в средней школе, твоямама могла встречаться с нынешним капитаном полиции, который, возможно, — авозможно, и нет —до сих пор вздыхает по ней, и поэтому этот капитан, скореевсего, будет готов поверить в поспешно состряпанное объяснение, родившееся вовремя стремительной поездки в «приусе».
— Значит, ты все это помнишь? — спрашивает капитан Меллер, струдом заставляя себя смотреть на меня. Честно говоря, у него это плохополучается.
Я вижу обручальное кольцо на пальце его левой руки:потускневший, поцарапанный золотой ободок. Мне невольно приходит в голову, что,как ни крути, для капитана Меллера его жена стала запасным вариантом, и я всейдушой надеюсь, что капитан был для нее тем же самым. По крайней мере, это былобы справедливо.
— Да, — отвечаю я. — Я очень ясно помню день похищения. Ямогу помочь составить фоторобот похитителей. Или опознать их среди фотографий ввашей картотеке.
— Видишь ли, они сейчас намного старше, — мягко напоминаеткапитан.
Он не знает, что я недавно увидела.
— Но мы хотели бы попробовать, — мягко вступает мама,беспощадно эксплуатируя его внимание к себе. Это срабатывает. Капитан Меллервстает, берет с полки толстенную папку и кладет ее на столик в углу. Потомприносит еще две папки из соседнего кабинета.
— Начинай, Лондон, — командует он, а потом поворачивается кмоей маме и предлагает ей кофе. Она соглашается, и капитан оставляет наснаедине.
— Сомневаюсь, что это поможет, — шепчу я маме.
— Попробуй, а там посмотрим, — шепчет она в ответ, придвигаясвой стул поближе ко мне. Вместе со мной она старательно разглядывает лицапреступников, хотя ни за что не узнала бы ни одного из них, даже если бы ониподошли к ней в банке.
Капитан возвращается и пытается заняться своими бумагами, ноя отлично вижу, что он то и дело поглядывает на мою маму. И это еще сильнеенервирует меня.
Проходит час. Моя задница совершенно онемела от сидения нажестком стуле, но я так и не нашла ничего интересного. Неудача подкосила меня,я хочу поскорее вернуться домой и забыть обо всем этом. Но я знаю, что не могуэтого сделать. Ужасные воспоминания вернулись и уже никуда не денутся: мнеостается только попытаться их изменить.
— Может быть, попробуем нарисовать портрет? — сновапредлагаю я.
— Я уже объяснял, что парочка, которую ты вспомнила, сейчасвыглядит намного старше. Зачем делать бессмысленную работу? — спрашиваеткапитан Меллер у мамы, уже не скрывая своих томных взглядов.
— А нельзя попробовать состарить их компьютерной программой?— предлагаю я. В криминальных драмах такое проделывают сплошь и рядом. — У васесть такая программа?
Капитан закатывает глаза и нехотя переводит взгляд на меня.Я вижу, что его откровенно раздражает мое присутствие в этом кабинете, где, какему уже кажется, у него происходит свидание с моей мамой.
— Да, есть, — отвечает он. — Но я не уверен, что она можетобработать рисунок. Кроме того, наш художник все равно уже ушел.
Я смотрю на большие настенные часы над головой капитана, имама делает то же самое.
— Ах, Джим, мне так неловко задерживать тебя, — говорит она.— Тебе пора идти домой, к семье.
— Все нормально, Бриджит, — добродушно восклицает капитан. —Для тебя я готов на все, ты же знаешь! Я помню этот ужасный случай, словно этобыло вчера.
Я отключаюсь от них и напрягаю память, пытаясь выудить изнее хоть что-нибудь полезное. Получилось: я вижу клочок бумаги. Вся проблема втом, что я не помню, откуда он взялся — из прошлого или из будущего.
Пока мама мило щебечет с капитаном, я перебираю различныеспособы заинтересовать его только что увиденным адресом. В конце концов,выбираю ложь. Так проще.
— Когда это все случилось, когда они забрали Джонаса,женщина выронила в нашу машину листок бумаги, — громко говорю я. Мама и капитанмгновенно оборачиваются: мама — потому что сразу раскусила мое вранье, акапитан Меллер — потому что он из тех людей, которые с легкостью глотаютнаживку.
— И что там было написано? — спрашивает этот мегасыщик.
— Там был адрес. Бэкон-стрит, 16. — Я дважды хлопаюресницами, изображая невинное дитя. Мама поджимает губы, но не произносит нислова.
— А город? Города не было? — спрашивает капитан. Кажется, ондумает, что я преподнесу ему преступников на блюдечке с голубой каемочкой!
— Нет, — лепечу я, пожимая плечами.
— Ладно, я проверю, что это такое, — обещает он, и тут настоле у него взрывается телефон. Капитан берет трубку и коротко говорит скем-то, но по его смущенному лицу я понимаю, что звонит миссис Меллер.
