следовало бы.
Потому что мне стоило думать о своем будущем, когда все закончится, но уж точно не об императоре.
Нельзя. Нельзя сближаться с ним, нельзя привязываться к нему. И уж точно нельзя допускать чего-то большего, чтобы потом не закончить, как матушка.
И вообще, он ведь был ВЫНУЖДЕН это сделать…
Кое-как мне все-таки удалось заснуть, а следующие несколько дней мы с Этероном практически не виделись. По счастливому стечению обстоятельств император оказался дико занят из-за какого-то вернувшегося с задания аристократа, так что я оказалась предоставлена сама себе.
Выходить куда-то и уж тем более шастать по дворцу мне не хотелось, так что по большей части я сидела в своих покоях, или навещала Фло. С матушкой мы тоже не виделись – допущенная во дворец, она погрузилась в светскую жизнь целиком. Но такому я была скорее рада, потому что мне претило слушать ее планы на женитьбу, или похвалы моей предусмотрительности.
Однако даже так мне не давали покоя.
Первой заявилась леди Истрикс в сопровождении своей подружки. Точнее, сперва она прислала мне приглашение на какой-то прием. Но я отказалась, сославшись на плохое состояние здоровья, и сплетница притащилась ко мне сама.
– Сабрина Фелт, кажется нас прежде не представили друг другу, – проговорила подружка Истрикс с порога, но тут же ахнула, поправившись: – Ой, простите, вы же теперь графиня, леди Фелтон. Как же легко в нашей империи стало получить титул…
Понятно, они пришли поиздеваться. Впрочем, в этом с самого начала не было никаких сомнений.
– Приятно, что вы знаете мое имя, – хмыкнула в ответ. – Я вот с вашими незнакома.
Это был очень тонкий сарказм, но леди Истрикс восприняла его всерьез.
– Я леди Истрикс Мелон, а это леди Хлоя Шелтон, – проговорила она, вскинув подбородок. – И мы настоящие аристократки, в отличие от вас.
Больше всего мне хотелось выгнать их вон, или, еще лучше, зашить их рты своими чарами. Но в чем-то они были правы – с моим шатким положением открыто ссориться с законнорожденными дочерями знатных семей казалось опасным. Но и в обиду давать себя я не собиралась.
– Что ж, очевидно, Его Величеству этого недостаточно, – хмыкнула, тоже задрав подбородок и выпрямив и без того прямую спину. – Раз он выбрал в невесты меня.
– Вам стоит быть поосторожней со словами, леди Сабрина, – прошипела Хлоя. – Когда-нибудь Его Величество осознает свою ошибку, и вы окажетесь ни с чем.
– Есть и второй вариант, леди Хлоя, – ответила ей в тон. – Когда-нибудь я стану вашей императрицей, и вы окажетесь в немилости.
Угроза была смешной, да я и сама в нее не верила. Но видимо Хлоя допускала такой вариант, поэтому лишь скрипнула зубами, скривив кислое лицо. А вот чуть менее умная Истрикс взбесилась.
– Если когда-нибудь простолюдинка и станет императрицей, то она при этом все равно останется простолюдинкой. И вообще, всем известно, что реальное влияние имеют женщины, которые делят с мужчинами постель. Если Его Величество и тронет тебя, то только ради наследников. А вот я стану его фавориткой. Уже стала, так что посмотрим, кто из нас будет в немилости, – прошипела она.
От злобы ее щеки и шея пошли красными пятнами, а внушительных размеров полушария заколыхались над корсетом.
– Достаточно, Истрикс, – Хлоя взяла свою подругу за руку, и они удалились, даже не попрощавшись.
Не сдержавшись, я плюнула им вслед, но на душе все равно было гадко.
Уже стала? Значит, Этерон делил с ней постель?
Впрочем, Истрикс и впрямь была красавицей. А мой статус невесты с самого начала являлся фикцией. Но почему же так горько на душе?
Для императора было вполне логичным иметь фаворитку, а то и несколько. Но отчего-то известие об этом все равно больно резануло сердце.
Глупости. Этерон мне ничем не обязан, и уж точно он не должен хранить верность ненастоящей невесте. Однако сама мысль о его шашнях с этой пустышкой Истрикс все равно оседала тяжестью на душе.
Наверно, именно из-за этого я и расклеилась, пропустив новую гадость от змеиного клубка, который по недоразумению именовали аристократией.
Спустя какое-то время после визита Истрикс мне принесли обед, как я и просила, прямо в мои покои. Но подняв первый колпак вместо аппетитной мясной вырезки, или жаркого я обнаружила там… дохлую крысу.
Закричала, оттолкнув от себя блюдо и зажав рот рукой, чтобы не стошнило. Крыса выглядела отвратительно – огромная, с гадким лысым хвостом и вспоротым животом, из которого торчали внутренности.
– Леди Сабрина, леди Сабрина! – заохали служанки, принесшие обед. – Просим прощения… мы не знаем, как это здесь оказалось. Сейчас мы все уберем и принесем новое…
Как и я, они тоже стали бледно-зелеными, но кое-как держали себя в руках, стараясь не смотреть на трупик животного.
– Не надо нового, просто унесите это, – выдавила я, по-прежнему прикрывая рот рукой.
После такого «подарка» аппетит пропал начисто.
Кланяясь и извиняясь, служанки укатили столик, но даже так я не смогла вздохнуть спокойно – перед глазами продолжала стоять жуткая картинка. А еще отчего-то ухмылявшиеся лица Истрикс и Хлои.
Открыв окно, я поскорее убежала в ванную, где долго споласкивала лицо холодной водой, пытаясь прийти в себя.
А когда вернулась, обнаружила на полу записку. Скорее всего она выпала из тарелки с крысой, а служанки убегали в такой спешке, что не обратили на нее внимания.
Дрожащими руками я подняла листок с пола. Развернула, принявшись читать короткое послание:
«Вот что бывает с крысой, оказавшейся во дворце, если ее место в трущобах».
Прикусив губу, я скомкала бумажку, сунув ее в карман платья.
По щекам потекли злые слезы, которые даже не попыталась вытереть.
Значит, мне объявили войну. Ничего, справлюсь. И не с таким справлялась. Помнится, в академии один молодой аристократ захотел сделать меня своей содержанкой, а получив отказ вышел из себя. Тогда мне тоже под дверь
