и любви.
Как мне пережить, что первого человека, который обнимал меня, проявлял ко мне хоть какую-то любовь, больше нет?
Мы никогда больше не почувствуем ее тепла. Никогда не услышим ее смех.
— Мы также потеряли Херардо и Марту, — говорит Дамиано.
Я снова начинаю плакать, подавленная теми потерями, которые мы понесли.
Дамиано осторожно поднимает меня и, неся обратно в комнату, садится в кресло.
Его рука касается ожогов на моей спине, отчего я вздрагиваю.
— Оседлай меня, — приказывает он.
Я делаю то, что мне велено, и, прижавшись лицом к его груди, оплакиваю потерю людей, которых успела полюбить за такое короткое время.
— Ш-ш-ш, amore mia, — шепчет он. — Я здесь.
Меня бросает в жар, когда я перестаю плакать и просто лежу неподвижно на его груди.
Таков мир, в котором мы живем. Мы любим и теряем.
Каким-то образом мне удается закрыть глаза и отключиться от всего на некоторое время.
Через какое-то время дверь открывается, и я слышу голос Карло:
— Я принес тебе кое-что из одежды из дома на Манхэттене.
— Спасибо, — бормочет Дамиано. — Пусть Эмилио приедет в клинику, чтобы ты мог немного отдохнуть.
Я оглядываюсь через плечо и вижу, как Карло качает головой.
— Я не уйду. Буду прямо у палаты.
— Карло, — говорю я, когда он начинает разворачиваться. Когда он смотрит на меня, я продолжаю: — Я очень сожалею о твоей потере.
Он кивает и закрывает за собой дверь, уходя.
— Хочешь перебраться на кровать, чтобы поспать, пока я приму душ? — Спрашивает Дамиано.
Я киваю и слезаю с его колен. Он берет сумку, которую принес Карло, и, когда я иду за ним в ванную, вопросительно смотрит на меня.
— Я просто хочу почистить зубы.
Дамиано ставит сумку на закрытую крышку унитаза и достает зубную щетку и пасту для меня.
Я беру их у него, и пока чищу зубы, он включает краны в душе.
Я смотрю, как он раздевается, а затем полощу рот. Заглянув в сумку, я с удивлением вижу, что Карло положил для меня атласный халат. Я быстро снимаю больничный халат, а затем надеваю свой. Нижнего белья здесь нет, но я не стану надевать больничное белье.
Почувствовав себя немного лучше в своем халате, я окидываю взглядом тело Дамиано и, убедившись, что он никоим образом не пострадал, возвращаюсь к кровати и сажусь на край матраса.
Я слушаю, как Дамиано двигается в ванной, пока смотрю на красные ссадины вокруг своих запястий.
Мне так повезло, что Дамиано вовремя добрался до меня.
Я многое пережила в своей жизни, и именно поэтому ничего не принимаю как должное.
Но я была так близка к смерти.
Они могли бы поступить со мной гораздо хуже.
Я мысленно благодарю всех и вся за то, что меня не изнасиловали.
Как только Дамиано заканчивает мыться в ванной, он возвращается в комнату, и его взгляд мгновенно останавливается на мне.
— Ты не собираешься спать?
— Я не могу лежать на спине или правом боку, — говорю я. — Можно мне поспать у тебя на коленях?
— Конечно, amore mia.
Я жду, пока он сядет в кресло, и снова забираюсь на него. Оседлав его, я просовываю руки между нами и прижимаюсь щекой к его груди.
Немного полежав, я поднимаю голову и спрашиваю:
— Ты можешь снять рубашку?
Дамиано стягивает ткань через голову, и когда я распахиваю халат, он бормочет:
— Ты не в том состоянии, чтобы заниматься сексом.
— Я просто хочу быть как можно ближе к тебе. — Я снова прижимаюсь к нему, и когда тепло его кожи проникает в мою грудь, вздыхаю.
Намного лучше.
Я целую его в грудь и глубоко вдыхаю его чистый, древесный аромат.
Я чувствую, как член Дамиано твердеет подо мной, затем его руки опускаются на мои бедра, и он вздыхает.
— Ты в порядке? — Спрашиваю я.
— Я чувствую жар твоей киски через спортивные штаны, — ворчит он.
Я немного отодвигаюсь назад и, потянувшись вниз, оттягиваю ткань его штанов, чтобы освободить его член.
— Что ты делаешь? — спрашивает он.
Я располагаю его у своего входа и медленно опускаюсь на его член. Когда он погружается в меня до упора, я говорю:
— Я просто хочу чувствовать тебя везде.
— Ты согреваешь мой член, mia regina?
— Хм… — Расслабляюсь я, прижимаясь к его груди. — Согреваю свою киску. Мне было так холодно без тебя.
Дамиано кладет руку мне на затылок и целует мои волосы.
Он не пытается трахнуть меня, но вместо этого издает удовлетворенный стон, расслабляясь подо мной.
— Я могу привыкнуть спать так.
Уголок моего рта слегка приподнимается.
— Я тоже.
Тепло, исходящее от тела Дамиано, прогоняет холод из моего, и, закрыв глаза, мне удается задремать.
Глава 41
Дамиано
Я почти не спал, когда мой член был глубоко внутри Габриэллы. Не трахать ее невероятно тяжело, но ей нужен отдых, поэтому я сдерживаюсь.
Я заслуживаю гребаную золотую медаль за сладкую пытку, которую вынужден терпеть.
Затем она, блять, шевелится у меня на груди, и ее твердые соски касаются моей кожи.
Господи.
Когда ее внутренние мышцы сжимаются вокруг моего члена, я резко выдыхаю, и на затылке у меня выступают капельки пота.
Прежде чем я успеваю спросить, проснулась ли она, Габриэлла начинает медленно вращать бедрами.
Я издаю стон, мои пальцы впиваются в ее ягодицы.
— Ты убиваешь меня.
— Хм…
Она трется об меня своим клитором, и эти движения быстро приближают меня к оргазму.
— Amore mia, — ворчу я. — Ты заставишь меня кончить.
— Таков план, — стонет она, а затем начинает покрывать поцелуями мою грудь. — Ты такой приятный. — Ее зубы покусывают мой сосок. — А на вкус еще лучше.
У меня нет ни единого шанса против жены, и я толкаюсь один раз, кончая в ее влажное тепло.
Мое тело содрогается от невероятного удовольствия после многочасовой пытки.
— Господи, — выдыхаю я, мой член дергается внутри нее, а тело теряет все силы.
Габриэлла прижимается к моей груди, ее мышцы напрягаются, и затем я чувствую, что ее настигает оргазм. Ее прерывистое дыхание обдает мою кожу, и я зарываюсь руками в ее волосы, запрокидывая голову, чтобы завладеть ее губами.
Когда я целую ее, сердце наполняется умиротворением.
Мои губы боготворят ее в течение долгих минут, прежде чем я, наконец, прекращаю поцелуй и смотрю в ее прекрасные глаза.
— Ты в порядке?
— Да. — Кивает она, затем ее киска освобождает мой член, и она слезает с моих колен.
Встав, я иду за ней в ванную, где мы приводим себя в
