же Роуз? Мне бы не хотелось тащить ее в Бейлинн.
— Попрошу соседку, миссис Стражински, она не откажется посидеть с Роуз час-другой, — сказала Мэгги.
Мысль, что придется оставить Роуз с соседкой, которую она не очень хорошо знала, меня совсем не грела, хотя миссис Стражински была одной из немногих в округе, кто улыбался мне и здоровался при встрече.
— Хорошо, тогда сходите попросите ее, а я пока соберу вещи Роуз, — вздохнула я.
— Ой, Сеффи, спасибо тебе! — благодарно улыбнулась Мэгги. — Для меня это очень важно.
Она уже бежала к двери, чтобы договориться с соседкой, поэтому не видела, что я не смогла улыбнуться в ответ.
Глава 47 ∘ Джуд
— Вам объяснили ваши права? Вы всё поняли? — спросила детектив Георгиу.
Три. Четыре. Раз.
— Да, — ответил я.
Я был в допросной в полиции, а напротив меня за столом сидели два детектива-трефа. Говорила только детектив Георгиу. Второй треф, детектив Шот, пока не произнес ни слова. Допросная была побольше моей камеры, но не сильно. Прямоугольный стол с двумя стульями по обе стороны от него. Одна короткая сторона стола привинчена к стене — думаю, чтобы нельзя было его перевернуть. В стену вделаны несколько кнопок, чтобы записывать допросы. А в углу прямо над дверью притаилась камера видеонаблюдения, будто скромный элемент декора. Стены были выкрашены в цвет присохшей овсянки. Ни плакатов, ни картин, ни фотографий, ни надписей. Ничего, что отвлекало бы внимание. На полу — тонкий суперизносостойкий ковер, который, наверное, протянет дольше, чем все остальное здание. Я посмотрел прямо в камеру видеонаблюдения, которая была нацелена туда, где я сидел. Значит ли это, что из меня точно не будут выбивать признание? Почему-то я сомневался. Захотят — придумают что-нибудь. Я медленно провел правой ногой вперед-назад по ковру под столом. На четыре счета вперед, на четыре счета назад. Нас этому учили в Освободительном Ополчении. Способ сконцентрироваться, сосредоточиться на том, чтобы отвечать только на те вопросы, на которые сам захочешь.
На четыре счета вперед.
На четыре счета назад.
Легко и просто. Сосредоточься на счете. Отвечай на каждый вопрос, сосчитав до четырех, просто чтобы дать себе время подумать. Все должно быть просто. Ответы короткие и вежливые. Я даже не могу сказать, что вспомнил все, чему меня учили, потому что и не забывал.
На четыре счета вперед.
На четыре счета назад.
— Вас зовут Джуд Александер Макгрегор?
Два. Три. Четыре. Раз.
— Да.
— Вы хотите, чтобы при допросе присутствовал адвокат?
Раз.
— Нет.
— Подозреваемому было предложено пригласить адвоката. Получен отказ, — сказала детектив Георгиу в микрофон для записи допроса.
Допрос одновременно записывали и на видео, и на магнитофон. Должно быть, что-то новенькое. Но, думаю, в последнее время слишком часто обжалуют обвинения из-за того, что люди доказывают, что оговорили себя из-за жестокости полиции.
— Когда вы познакомились с Карой Имега? — спросила детектив Георгиу.
Я не ответил.
— Давно ли вы ее знали? — Детектив перефразировала вопрос, будто я с первого раза ее не понял.
Я не ответил.
Вопросы бомбардировали меня всё быстрее и быстрее.
— Мы нашли ваши отпечатки в доме Кары Имега. Почему вы не хотите признаться и облегчить свою участь?
Размечтались!
— Где вы с ней познакомились?
— Мы знаем, что вы убили ее. Скажите, за что.
— Вы вломились к ней в дом, чтобы ограбить, и она вас застала? Это так произошло?
Так у нас продолжалось битый час, и с тех пор, как я подтвердил, как меня зовут, и отказался от адвоката, я не произнес ни слова.
Этому меня тоже научили инструкторы в ОО.
— Мы знаем, что это были вы, — подал наконец голос детектив Шот. — И то, что вы притворяетесь глухонемым, не помешает нам обвинить вас в убийстве Кары Имега и повесить.
Я откинулся на стуле. Любопытно было наблюдать, как эти трефовые полицейские всё больше и больше теряют терпение. Не очень профессионально, но все равно забавно. Пока мне задавали новые вопросы, я думал про маму. Я не хотел ей звонить, но потом передумал, а теперь начинал об этом жалеть. Нехорошо с моей стороны было заставлять ее тащиться ко мне в такую даль, да я этого и не ждал.
— Допрос завершен в… — Детектив Георгиу посмотрела на наручные часы и сказала время.
Детектив Шот нажал несколько кнопок. Красный огонек диодной лампочки над объективом видеонаблюдения погас. Из стены донесся тихий щелчок — магнитофонная запись остановлена. Детективы встали. Я тоже.
— Возвращайтесь в камеру, Макгрегор, — сказал детектив Шот.
Я победоносно улыбнулся ему:
— А что, вас правда Шот зовут? Не повезло, чего уж.
И получил удар в живот, от которого согнулся пополам и закашлялся.
— Моя фамилия тебя еще смешит? — спросил треф, не разжимая кулаков.
Я медленно разогнулся.
Раз. Два. Три. Четыре. А поделом мне — не надо было развязывать язык. Но они так злились, что я зазнался. Больше такого не повторится.
— А вы так и будете стоять и смотреть, как он меня избивает? — спросил я детектива Георгиу.
— Не понимаю, о чем вы, — холодно ответила она. — Вы споткнулись и ударились о спинку стула.
— А если бы он выбросил меня в окно? — ехидно уточнил я.
— Вы споткнулись, хотели сбежать, предприняли попытку самоубийства, — сказала мне детектив Георгиу. — Мало ли что взбредет в голову хладнокровному убийце.
— Буду счастлив, если ты предпримешь эту попытку прямо сейчас, — заявил Шот. — Валяй. Порадуй старика.
Мы постояли молча — детективы смотрели на меня, и по их лицам было ясно, что они только и ждут, когда я дернусь. Но миссис Макгрегор дураков не воспитывала.
— В камеру, Макгрегор, — скомандовал наконец Шот.
А я ответил:
— Да, сэр.
Глава 48 × Сеффи
— Чем могу помочь? — дружески улыбнулся мне полицейский за столом дежурного.
— Мы, э-э… мы хотели бы увидеть Джуда Макгрегора. Если можно.
Его улыбка погасла — словно свечку окунули в воду.
— Представьтесь.
Я не хотела говорить, кто я. Что я тут вообще забыла?
— Меня зовут Сеффи. А это Мэгги Макгрегор, мать Джуда.
— Ясно. Сеффи, а дальше? — Лицо у полицейского было такое, словно он хочет пригвоздить меня к дальней стене. — Мне нужна ваша фамилия для записи в книге посетителей.
— Персефона Мира Хэдли. — Я вздернула подбородок.
Мэгги пододвинулась поближе ко мне:
— Можно ли нам увидеться с моим сыном?
— Посидите тут, я посмотрю, что можно сделать, — сказал полицейский.
Мы сели на одну из двух жестких скамеек в приемной и стали ждать, а он тем временем с демонстративной
