Аркадьевичу. Жених он или так, мимо пробегал.
Между нами сгущается напряженное молчание. Стоим друг напротив друга, словно не влюбленные, а какие-то борцы на ринге.
Как же это всë… по-дурацки нелепо! И опять же, разве такой должна быть свадьба? Обычно девушки мечтают о пышном, хорошо продуманном празднике с гостями и подарками… хотя это совсем не про меня. Мне плевать на всю эту социальную суету, да и вообще я никогда ни о какой свадьбе не думала. Всегда на первом месте в мечтах стояла независимость от неприятных людей, которые вечно контролировали мою жизнь.
— Ладно, — вздыхаю я, смиряясь с очередным поражением. — Давайте закончим этот фарс и распрощаемся. Мне еще на рынок к Ашоту надо заехать, обещала помочь с сортировкой товара.
В полной и оглушительной тишине делаю решительный шаг в сторону выхода… и чувствую, как на моем запястье крепко сжимаются мужские пальцы, не давая уйти.
— Любовь Ярославна, вы совершенно правы, — раздается ледяной голос Лебеды. — Жених именно я, а не этот… любитель экспромта. И я готов взять ее в жëны. Прямо сейчас.
Я изумленно застываю на месте с колотящимся сердцем. Он решил на мне жениться?! После того, как понял, что его развели? Поверить не могу…
— Э-э… м-м… хорошо, — видно, что женщина уже в полном смятении, и выставить всю нашу скандальную компанию из загса ей не дает только абсолютно одобрительное спокойствие Короленко. — А отец невесты в курсе?
Лебеда непонимающе повторяет:
— Отец невесты? Но у Дианы нет отца…
— Я в курсе, — прерывает его сильный уверенный голос Батянина от дверей. — Можете продолжать церемонию.
Глава 40. После загса
Никогда не думала, что выйду замуж в таком подвисшем состоянии с выражением туповатого изумления на лице. И при этом буду одета в старые джинсы и водолазку с тщательно заштопанной дыркой в подмышке. Всë это под прикрытием белоснежной свадебной накидки с рукавами-крыльями, конечно… но сам факт! И тем более я даже представить не могла, что мой жених свадебные клятвы будет не повторять, а цедить сквозь зубы, пугая мрачным взглядом напряженную регистраторшу загса. Она, наверное, за последний час сотню раз пожалела, что связалась с Короленко…
Церемония бракосочетания для меня — словно сон в тумане.
Новость о том, что главный акционер корпорации «Сэвэн» — мой родной отец, Лебеда принимает стоически. А может, у него просто временно дар речи отшибло. Во всяком случае, он без единого слова кивает Батянину и, деревянно развернувшись в сторону нервной Любови Ярославны, выставляет мне свой локоть для опоры.
Я всë еще перевариваю потрясение от поступка Лебеды и не могу прийти в себя от изумления… потому что, как оказалось, ни на секунду не сомневалась в том, что он меня пошлет на все четыре стороны из-за авантюры с Короленко.
После завершающего штриха с росписью мой неожиданный муж всë так же деревянно подхватывает меня на руки и несет к выходу. А я растерянно сжимаюсь, не зная, чего от него ожидать. Все присутствующие благоразумно помалкивают.
Все, кроме…
— Тимур, — негромко произносит Батянин.
Лебеда замедляет шаг и, глядя только вперед на дверь, слегка поворачивает голову, как бы давая понять, что сейчас совершенно не расположен к общению. И вообще остановился только из уважения к… тестю.
— Андрей, — роняет он без выражения.
— Поздравляю тебя и Диану, — казалось бы, Батянин говорит банальную вещь в адрес того, кто только что женился, но в его голосе звучат особые интонации. Предостерегающие. — Надеюсь, с тобой она будет счастлива.
— Благодарю.
Лебеда продолжает идти, а я оглядываюсь через его плечо на отца. Тот ободряюще кивает, и вдруг мою голову озаряет мыслью, что он опоздал к судьбоносному решению Лебеды в загсе отнюдь не случайно. Как знать, может, он хотел подарить на свадьбу дочери такую важную вещь, как уверенность…
Уверенность в том, что на ней женятся по чистому зову сердца, а вовсе не из-за того, что опасаются испортить партнерство с ее влиятельным батей.
И это сейчас настолько бесценное знание для меня, что словами не передать, как я благодарна Батянину за его случайно-неслучайное опоздание.
Бодрящий холодок уличного воздуха касается лица, и я вздрагиваю. Ощущение такое, будто только что очнулась от долгого забытья.
Куда мы? Что теперь будет?
Все эти вопросы в разных вариациях так и вертятся на языке, но один лишь взгляд на замкнутое лицо передо мной внушает неизъяснимую робость.
Золотисто-бежевый внедорожник припаркован так криво, что простая задача открыть пассажирскую дверцу стоит Лебеде дополнительных усилий. Потому что одно колесо залезло на бордюр, а три других остались на проезжей части. Сразу понятно, в какой спешке бросил свою машину водитель, когда торопился в загс.
— Подбери подол, — сдержанно распоряжается он.
Я послушно подтягиваю полы белоснежной накидки повыше к бёдрам и в следующую секунду перемещаюсь из мужских рук на сиденье. Взглянуть на Лебеду осмеливаюсь только после того, как мы трогаемся с места.
— Можно узнать, куда ты меня везешь?
— Мы едем ко мне, — Лебеда сосредоточенно смотрит на центральную площадь, которую мы объезжаем по кольцевой дороге. — Тут недалеко. Извини, никакого праздничного застолья сегодня не будет. Нет настроения.
— Застолья? — нервно повторяю я. — Да мне оно и не нужно. Тимур…
— Не сейчас, Диана.
Его дом и правда недалеко. Элитный и новенький. Это единственная жилая многоэтажка с видом на главную городскую площадь, и воздвигли ее несколько лет назад вместо неэргономичной кучки торговых палаток. Архитектор знатно дал волю своему творческому воображению, придав зданию форму многогранника, половина которого спряталась ниже уровня тротуара. Наверное, так задумано ради каких-то ништячков персонально для жильцов элитных квартир.
И тут я угадала с ходу.
Как только мы сворачиваем с кольцевой к воротам с металлической оградой вокруг здания, внедорожник ныряет вниз и плавно спускается куда-то на нижний уровень. В окнах мгновенно сгущаются искусственные сумерки подвальной зоны, местами озаряемые ровным электрическим освещением. Вижу, как на какой-то межуровневой площадке мимо проплывает табличка с указателями «Фитнес-зал/Бассейн/Сауна».
Спуск заканчивается на просторной подземной парковке. Куда ни глянь — везде солидные иномарки заоблачной стоимости, и все такие чистенькие, как будто только что сошли с конвейера или автомойки. Сразу видно, что их хозяева — люди весьма немаленького достатка. Только сейчас здесь совсем никого нет, ни единой души… кроме нас, конечно.
— Диана… — мое имя нарушает тишину салона так неожиданно, что я вздрагиваю и отрываюсь от зрелища сверкающей парковки за окном.
— Что?
Лебеда заглушает мотор и откидывается на спинку кресла.
— Батянин действительно твой отец?
— Да, — отвечаю осторожно. — Мы с ним
