обидится, что без него начали?
— Не-а, — лениво заявляет Короленко. — В любом случае самое главное веселье он точно не пропустит.
За дверью, где-то в фойе раздается приглушенный женский голос с нотками возмущенного раздражения:
— Мужчина, здесь вам не спортзал, чтобы так по коридорам носиться! Кого вы ищете?
Я нервно сглатываю. Меня слегка потряхивает, а вот «женишку» хоть бы хны. Он деловито достает из кармана два золотых обручальных кольца, и протягивает мне.
— Ну-ка подержи. Надо проверить, нет ли ошибки с размером.
На внутренней поверхности поблескивает выгравированная надпись, и обостренным от стресса зрением я подмечаю слова: «Лебеда навсегда».
Из моей груди вырывается нервный смешок.
Тем временем сердитый женский голос в фойе становится заметно громче:
— Да сказала же, нельзя вам туда! Любовь Ярославна уже начала церемонию бракосочетания и… — и вдруг взвизгивает: — Эй, вы совсем, что ли, чокнутый?!
Наша регистраторша — очевидно, та самая Любовь Ярославна, — всплескивает руками.
— Да что там такое происходит? Подождите минутку, пожалуйста, Артур Георгиевич… — она торопливо идет к двери, но та распахивается раньше, чем ее рука касается ручки.
В церемониальный зал стремительно врывается взъерошенный блондин, на локте которого живым прицепом висит какая-то тëтка из фойе и уже откровенно истерически орëт:
— Люба! Вызывай полицию!
Она изо всех сил старается затормозить вторжение, но Лебеда словно не замечает ее попыток и прёт вперёд с непоколебимостью разъяренного быка. А гидрогелевая повязка с белым покрытием на его лице придает ему сходство с пациентом, сбежавшим из больницы на пике неадекватности.
В несколько широких шагов он сокращает расстояние между собой и Короленко, а затем с ходу и без единого слова впечатывает свой кулак в его невозмутимую физиономию.
Глава 39. Только по любви
Сотрудницы загса дружно ахают.
В последний момент Короленко успевает отвернуть голову в сторону, смягчая удар по касательной… однако у меня возникает стойкое ощущение, что он вполне мог уклониться и целиком. Но почему-то сознательно решил этого не делать.
— Это тебе за то, что напугал Диану, — зло бросает ему в лицо Лебеда, а потом переводит на меня пронзительный взгляд.
…И при виде моего белоснежного наряда его темные глаза расширяются.
— Принято, — неожиданно соглашается Короленко, потирая ушибленную о кулак скулу. — Девочка действительно испугалась… поначалу. А теперь, может, мы продолжим церемонию? Готов взять тебя свидетелем.
Кто-то тихо хрюкает от смеха в дверях. Мужчины этот звук высокомерно игнорируют, а вот женщины с беспокойством оборачиваются.
— Я только посмотреть! — машет на них рукой Боярка, который стоит на входе, привалившись плечом к дверному косяку, и втихаря покатывается там со смеху. — Не обращайте на меня внимания!
— Безобразие! — приходит в себя Любовь Ярославна, гневно глядя то на него, то на агрессивного блондина. — Молодые люди, вы не в цирке, а в приличном заведении! Артур Георгиевич, я не понимаю… этот блондин — ваш свидетель или нет?
— Еще чего! — огрызается Лебеда, продолжая пристально рассматривать меня с непонятным выражением лица.
— В таком случае кто вы для жениха или невесты? Званые гости, знаете ли, так себя не ведут!
Он взвинченно начинает:
— Я…
— Кстати, да, — зычно перебивает его Короленко, — Диана, а скажи-ка всем заинтересованным лицам, кто для тебя этот молодой человек?
Все взгляды скрещиваются на мне, словно острые кинжалы. Даже фантомный лязг в ушах мерещится. Что ж… все хотят от меня ответа? Да пожалуйста!
Я быстро облизываю пересохшие губы и, вызывающе глядя прямо на Лебеду, заявляю:
— Он тот, для кого я недостаточно хороша, чтобы поверить в мои чувства. А еще… — зависаю на секунду, сомневаясь, не будут ли эти слова перебором, — …еще он тот, кому слабо вот так, как Артур, взять и решиться на брак!
Мой выпад действует на Лебеду так, будто я его ударила под дых. Его ноздри раздуваются, на щеках играют желваки, а в глазах появляется нехороший блеск.
— Диана, — опасно медленно произносит он, — ты что, считаешь меня мальчишкой, которого можно взять на слабо?
— Нет! — дерзко задираю подбородок. — Я считаю тебя мужчиной, который нуждается в хорошей встряске, чтобы забыть о бреде про мою жалость!
— А если я не поведусь? Ты готова мне назло выскочить замуж за Короленко?!
Я смотрю в кипящий темный шоколад его злющих глаз и вдруг понимаю, что дальше на волне его ярости играть не стоит. Ни к чему хорошему это не приведет. Даже если сейчас он, обманутый, женится на мне, то позже мысль о том, что он сделал это под давлением, будет постоянно отравлять наши отношения. И может даже разрушить их…
Нет, я так не могу. И не хочу.
Мой любимый человек должен принимать решение с открытыми глазами и видеть меня такой, какая я есть. А если он меня отвергнет — значит, так тому и быть!
На мгновение я прикрываю глаза, чтобы набраться смелости на честность. В памяти тихим эхом всплывают недавние слова моего отца.
…Всегда поступай так, как считаешь правильным здесь и сейчас, Диана. И не бойся ошибиться. Это опыт, который может сделать тебя сильнее.
И это действительно придает мне сил.
— Нет, Тимур, — спокойно говорю ему в лицо. — Я здесь не для этого.
— А для чего? — хмурится он.
— Чтобы ты окончательно решил, насколько я тебе важна. И можешь ли ты отказаться от меня, чтобы уступить другому.
— Что за…
— Это всë экспромт, Тимур! — я повышаю голос, не давая разогнаться взрыву его недоумения. — Причем я даже не подозревала, что окажусь в загсе. Скажи спасибо своим друзьям, которым небезразлична твоя судьба! А что касается меня… если я когда-нибудь и выйду замуж, то только по любви, понял? Посмотри на это.
Беру его руку и переворачиваю ладонью вверх, чтобы уронить туда золотые обручальные кольца.
— И что в них особенного? — подозрительно цедит блондин, не пытаясь, впрочем, сбросить со своей руки хватку моих пальцев.
— Гравировку читай, скептик, — советует Короленко. Его лицо на месте удара уже немного раздуло, и теперь очертания скулы кажутся неровными.
Лебеда подносит ладонь повыше к своим глазам и внимательно приглядывается к надписи. Брови его немного комично взлетают вверх, а потом стремительно сходятся на переносице.
— Вот как, значит… — тянет он прохладным тоном. — И кто инициатор этой гениальной идеи?
— Я, конечно, — Короленко пожимает плечами. — Диана на такое в жизни бы не решилась. Кстати, Батя…
— Господи, вы меня совсем запутали! — перекрывает его растерянный голос регистраторши загса. — Девушка, так ваш жених этот молодой человек или я что-то не правильно поняла?
Я бросаю ироничный взгляд на Лебеду.
— Ну, это решать уважаемому Тимуру
