— Сторожи как следует, — препод сурово погрозил пальцем. — Ты просто не понимаешь, насколько это ценный и вкусный продукт.
Да, я не понимала и понимать не стремилась. Мне не нравилась эта жуткая погода и подступающий насморк. Я вообще продрогла, ноги устали, и дико хотелось очутиться в тепле и уюте.
Но самое неприятное — всё это огородничество действительно не имело ни малейшего отношения к службе. Будь мы на марш-броске или какой-нибудь учебной операции, я бы и не пикнула, а тут…
Глава 23Колонна нагруженных первокурсников растворилась между скал, а я с досадой пнула небольшой камешек. Тот полетел по дуге и упал на перекопанное «поле». Я поёжилась и заозиралась вокруг.
Не знаю почему, но вспомнилось о ключе. Положив руку на грудь, я попыталась нащупать находку через несколько слоёв одежды, но безуспешно. Храм Обретения говорите? Серьёзно? Я выдохнула и прикрыла глаза, вспоминая ту самую легенду…
Легенду, которая наглядно показывает, что сам факт существования Храма неправда. Ибо произойти такого, конечно же, не могло.
Наши знания о прошлой цивилизации были обрывочными и очень скудными. Мы даже не представляли как выглядели предшественники, но исследователи лелеяли вывод, что внешне они походили на нас.
Может не точь-в-точь, но с руками, ногами и головой; в статьях их называли «человекоподобные». И было у этих человекоподобных два бога — Светлый и Тёмный. Первый олицетворял день, а второй — ночь.
Вот однажды, разглядывая мир смертных, боги узрели прекрасную деву. Реконструкторы мифов приводили много эпитетов, давали детальную расшифровку этой "прекрасности": красивая, здоровая, умная, невинная… и ещё сотня слов.
Но в оригинальной дощечке с обрывком легенды стояло лишь одно "цельная". Именно эта цельность богам и не понравилась. Разозлила Светлого и Тёмного настолько, что они поспешили её разбить.
Раз, и всё… Душа девы превратилась в осколки, разбросанные по всему свету. На этом бы истории закончиться, но дева не пожелала подчинилась судьбе. Пошла по миру, выискивая частички своей души и вновь собирая их в единое целое.
Когда отыскала последний кусочек, случилось невероятное — дева обрела такую силу, что богам пришлось подвинуться. Она стала владычицей срединного мира, покровительницей живых существ.
А на месте, где нашёлся последний осколок, был возведён тот самый Храм Обретения. В легендах говорилось, что его двери открывались крайне редко и лишь для избранных. Ну а вошедший в храм обретал то, чего ему не хватало для цельности. Логичный, в общем-то, итог.
К главному мифу прилагалось некоторое количество историй о путниках и скитальцах. Кто зачем в храм пришёл и с чем оттуда вышел. Был даже рассказ про завоевателя, которому храм, без всяких битв, даровал две трети царства.
Кстати, вот эти истории критике не подвергались, а саму легенду учёные мужи давно разнесли в пух и прах.
Ну не может такого быть. Не может! Какая дева с божественной силой, вы что?
Хотели изменить легенду, переписать под мужчину, но в источниках было слишком много деталей, причём интимно-женских и специфичных. Нет, сама я эти детали не видела, но читала упоминание в научной статье.
И да, с выводом о невозможности все соглашались. Даже я до недавних пор верила.
После созерцания золотых дверей… моя вера всё-таки пошатнулась, да и ключик был слишком материальным. А ещё оставленный прошлой цивилизацией лабиринт, расположенный неподалёку.
Так неужели история — правда? Но для чего и почему она открывается именно мне?
Я тряхнула головой, пытаясь сбросить странное оцепенение похожее на… трусость. Да, я боялась своих выводов! И даже не потому, что тут чуялся подвох.
Это было слишком ответственно. Как-то совсем уж по-особенному. Гораздо серьёзнее, чем оказаться отмеченной всегда рычащим директором.
А вот тут я заозиралась — стоило подумать об Эрвине, и почудился его утробный рык.
Взгляд, ещё один, и в серость окружающего пейзажа ввинтилась чёрная клякса. Такая, что сердце пропустило удар и тут же забилось бешено. Предчувствия не обманули, меня нашёл кшэрр.
Огромная, чёрная, похожая на кошку тварь, с широким кожистым капюшоном вокруг шеи и двумя парами зло сощуренных глаз, приближалась быстро. В первые секунды она казалась полупрозрачной, но чем ближе, тем кшэрр становился плотней.
Вспомнился Янтарный дух. У миниатюрного дракона было две фазы — в первой его видела только я, и не совсем понятно насколько он был в тот момент осязаем. Вторая форма — абсолютная материальность. С кшэрром точно так же, да?
Я ощутила себя куском десерта на блюдце, дрогнувшая рука потянулась к ножу, висевшему на поясе. Я выхватывала нож неловко, впервые не беспокоясь о проступившей чешуе.
Это были секунды. Долгие, тягучие словно мёд, и одновременно стремительные. Увы, играть с добычей, подкрадываясь и переминаясь на задних лапах, подобно домашним котам, монстр не собирался. Он просто бежал. Когда расстояние сократилось до десятка шагов — прыгнул.
Мне удалось увернуться, но это мало что изменило. Ещё миг, и меня уже бьют лапой с выпущенными когтями.
Как удалось избежать ранения — не знаю! А мой нож, который должен был войти в лапу, оказался отбит.
Звон упавшего на камни ножа, леденящий кровь рык абсолютно реального кошака, и я выставила покрытые чешуёй руки. Понимала, что схватка уже проиграна, но что-то заставляло держаться до конца.
Секунды снова превратились в тягучий мёд… Кшэрр распушил капюшон, угрожающе приподнялся на задних лапах, замахнулся, опять блеснули жуткие когти, и… тут ситуация изменилась. Нечто не менее тяжёлое, чем подпитанный энергией фантом, сбило кшэрра с ног.
Удар был смазанным и глухим. Я увидела два катящихся по скалистой земле тела, и захлебнулась вздохом.
Рычание… причём в двойном размере, и голос кшэрра переходит в визг, а тот, кто испортил монстру охоту, подскакивает и сразу, без раздумий бьёт.
Я не знала, что чудовища могут так кричать. Пронзительно и словно стальными когтями по стеклу — раздирая барабанные перепонки и саму душу. Я дрогнула, а нападающий даже не заметил звукового удара. Ринулся на кшэрра снова, но… нет, не добил.
