в форт и решу вопросы с выделением грантов. В этой неразберихе, что сейчас творится в Верхней Калифорнии, не вижу никаких препятствий, чтобы это сделать. Деньги там открывают любые двери, чтоб вы понимали…
Последняя реплика сэра Джона понравилась всем. Кто сидел, поднялись со своих мест и стали кричать и хлопать.
— Отдельно вам скажу, — мистер Джон произнес это только для тех, кто сидел рядом, а это Сэтору, Айвен, и Август. Уильям и Салливан находились в другой стороне, в центре общества, сидели вместе с отцом Антонио.
— Я считаю, что сейчас не стоит выкупать землю в собственность у правительства. Сдается мне, что власть этого правительства продлится недолго, и это будут зря потраченные деньги…
— Вы совершенно правы, сэр, — подтвердил это Август. — Отец Уильям говорит то же, а как мы уже поняли, он очень умный и чрезвычайно осведомленный человек.
— Да, мы с ним много общались… И те сведения, что он мне любезно сообщил, очень помогли.
Время в разговорах пролетело незаметно. Наконец Айвен увидел, что служители миссии тихо попрощались, благословив всех присутствующих на новые дела, потом отправились за ворота миссии, прихватив с собой Уильяма и Салливана. Наверняка и ночевать святые отцы будут там. На нормальном ложе, впервые за много месяцев.
Незаметно подошел Джеро, попросив разрешения обсудить с Сэтору планы на завтрашний день. Разговаривали взрослые, а юноша помалкивал и слушал. Получалось, что все главы семейств отправляются завтра в обход местности, чтобы принять окончательное решение. Остановиться здесь или продолжать поиски.
— Мы отправляемся оба, — заявили в итоге оба японца юноше, охрана лагеря на тебе, вместе со старшими парнями. Вы справитесь….
— Обязаны справиться, Сэтору-сан!
— Вот и действуй! А чтобы молодежи было не скучно, устрой днем занятия с дубинкой. Для начала возьмешь наши, — заявил Джеро.
— Старшей на хозяйстве завтра будет Урсула, старшим на охране — ты. Не подеритесь, — добавил еще и попытался пошутить Джеро. Но его шутку не оценили.
В ярком пламени костров Айвен с удовольствием наблюдал за взрослыми, которые были счастливы и не скрывали этого. Мужчины и женщины, совсем отвыкнув от спиртного за поход, от малых доз вина и пива впали в такое настроение, что скоро начнут обниматься со всеми, кто попадется на глаза. Какая-то общая свалка. И еще пытаются что-то петь.
Дальнейшее было скрыто от юноши, надо было отправиться в фургон и поспать немного, так как в полночь ему заступать в караул вместе с Томом.
Утром мистер Марш отправился в поселение на берегу залива, где его ждали пациенты. Как оказалось, он был не только ранчеро, но и профессиональный врач, и ему часто приходилось совершать поездки по округе.
Чучо укатил на своей повозке, нагруженной коровьими шкурами, в направлении форта Монтерей.
После завтрака, который дежурные по охране получили отдельно, парень пошел готовиться к занятиям с молодежью. Только дети и жены остались в лагере, мужчины давно забрали всех лошадей, которые имелись в лагере и миссии, и во главе с отцом настоятелем отправились изучать окрестности.
— С этого дня приступаем к изучению науки, как отходить этой дубинкой без летального исхода хулиганов, чтобы они преисполнились смирения! Здесь вам не Дикие Земли, и задачи всех убить нет! — Парень повертел перед собой дубинку японцев.
— Поэтому. Основная задача на сегодня — научиться правильному хвату оружия и быстрой смене хвата. Потом будет отработка основных ударов… — Айвен стоял перед парнями, выстроившихся полукругом, а рядом с ним собирался повторять его движения четырнадцатилетний Имхер Маккинли, уменьшенная копия своего крепкого отца.
— Чем хороша тонфа? Балансом между атакующими и защитными качествами. Смотрите! Обратным хватом, — Айвен показал, а Имхер повторил, — когда длинная часть прилегает к предплечью, можно закрыться от удара, и сразу атаковать тычковым ударом обратной ее стороны. Если попасть в горло, то это сразу победа над противником!
— Можно бить противника любой частью. Можно подсечь под колено или дернуть за шею короткой ручкой. Можно зацепить за одежду… — Айвен сделал дубинкой выпад в сторону юных мисс и прихватил короткой рукояткой матерчатый пояс Ханны, что стояла рядом. Подтянул немного к себе, потом отпустил слегка покрасневшую девушку.
— Мастер Генрих обещал изготовить такие для всех за неделю при условии, что вы будете помогать. И мы начнем отрабатывать удары до достижения автоматизма. Пока берите те, что есть, и начинайте привыкать к этому оружию.
Оставив юношей и младшее поколение заниматься с двумя имевшимися дубинками под присмотром Имхера, Айвен решил прогуляться по территории миссии. Тем более, ему интересно было посмотреть, как старый Корнелиус и Патрик, будут осматривать подковы его кобылы, которые давно требуют ремонта.
Там собрались все братья, не занятые на неотложных работах, чтобы тоже смотреть на работу кузнеца в паре с Генрихом. Тот отказался ехать со всеми на осмотр территорий, сославшись на кучу неотложных дел. Тем более, что на территории миссии есть кузнечная мастерская, которая притягивала его взгляд.
Сегодня с утра кузнец занимался лошадьми переселенцев. Рядом с кузницей, где местный мастер разжег печь, к одной стене прилегал станок для обездвиживания животных. Этот станок или каркас из брусьев с кожаными ремнями и цепями стоял у стены под легким навесом.
— Посторонись! — после крика Патрика неофиты миссии шагнули в стороны, чтобы дать ему дорогу. Он вел за уздечку Хильду, серую кобылу Айвена.
— В станок ее веди! — крикнули хором из кузницы Генрих и Пабло, местный мастер-кузнец. До этого они обработали двух лошадей, не без станка, лишь применив две растяжки в стороны от уздечки. Пабло мгновенно определял норов лошади, поэтому указал вести кобылу Айвена в станок.
Работу начали не сразу. Сначала Пабло принял из рук Патрика большой ломоть свежего хлеба, посыпанный крупной солью, от вида которого даже у Айвена потекли слюни. Кобыла тут же потянулась к хлебу и не спеша прожевала его. Когда рука стала свободна, Пабло принялся осматривать копыта лошади по очереди, подгибая ногу в колене и комментируя увиденное нагнувшемуся рядом Генриху.
Решили, что надо перековать заново все четыре ноги кобылы. Работали мастера в паре. Пабло, в переднике из толстой кожи и больших ботинках с круглыми мощными носами, ставил согнутую ногу лошади на подставку в виде рамки с полоской брезента, и выдергивал клещами ухнали — специальные четырехгранные гвозди с шляпкой под конус, чтобы держаться в отверстиях подковы. Генрих принимал их.
Сняв первую подкову, вдвоем стали осматривать заросшее копыто на предмет сколов и нагноений.
— Счастливы твои боги, парень! — Столько пройти, и ни одну не потерять! — крикнул Пабло назад хозяину кобылы. — Но очистка и ремонт здесь давно требуются!
