пор пробегали мурашки. – Просто хотел попросить вас об одной услуге.
– Какой? – вместо «конечно, сэр», которое было бы выигрышнее, вырвалось у Хлои. Годфри, впрочем, это не смутило – похоже, настроение у него было хорошее.
– Через час здесь должны быть репортёры. Понимаете, предвыборная гонка, интерес избирателей, – он беззлобно улыбнулся, но Харрис почувствовала, как напрягся позади неё Лукас, и немедленно вспомнила, что произошло с ним в прошлый визит журналистов. – Я хотел попросить вас присутствовать во время интервью, – продолжил Эосфор. Хлоя моргнула. Она ожидала, что Годфри отправит её вместе с сыном наверх, попросит не высовываться, или вообще – уложить его спать, чтобы не было ни единого шанса испортить ему общение с репортёрами. Просьба ошарашила девушку, она растерялась, и это ей не удалось скрыть ни от кого из присутствующих при разговоре.
Наконец, она нашлась – посмотрела на своего работодателя и пожала плечами:
– Я не думаю, что должна освещать в прессе болезни вашего сына, сэр. К тому же, – Харрис позволила себе усмешку, – могу сказать что-нибудь не то, я ведь совсем не светская львица, – Годфри снисходительно хмыкнул, услышав это. – Не хотела бы опозорить вас, мистер Эосфор.
– О, ну что вы, – мужчина издал смешок. – Не переживайте. Мне хотелось бы, чтобы мой сын присутствовал во время интервью, и позвать вас – целиком и полностью моя идея, за которую я сам несу ответственность. В прошлый раз Лукас приболел после того, как репортёры его перенапрягли. Я корю себя за то, что не смог вовремя их остановить. Думаю, вы лучше сможете контролировать его состояние верно? Слова доктора – лучший аргумент, – до Хлои быстро дошло – Годфри хотел использовать её, чтобы успеть вовремя «слить» своего сына с интервью. Она понимала, что отказаться не может – если заявит, что хочет передохнуть, её подопечного заберут просто так, без неё. Если скажет, что ему самому нужен отдых – на неё посмотрят, как на сумасшедшую, ведь он совсем недавно проснулся, и они только что начали свою музыкальную терапию в саду, где ничто не могло его серьёзно напрячь.
Видимо, Эосфор-старший не совсем правильно истолковал её молчание и задумчивый вид:
– Если вас всё ещё тревожит что-то, доктор, – Годфри приблизился и чуть наклонился, почти приседая на корточки перед ней, сидящей в кресле. – Я мог бы вам помочь, – дыхание его, попавшее ей на кожу, было пугающим – ненормально-холодным. Харрис с трудом сдержала порыв передёрнуть плечами. – Я мог бы подсказать вам, – Эосфор не переходил грань, потому что рядом всё ещё были дети, но Хлоя чувствовала себя, как в ловушке. Встань она – и он мог бы поймать её в якобы случайные объятия. Нет, Лукас был совсем не таким – словно он забрал всё тепло, что предназначалось для его отца. От него Харрис так не потряхивало. Он не был таким мерзко-настойчивым. – Мне не сложно вас… так сказать, натаскать, – Годфри хмыкнул, и Харрис вдруг показалось, что он действительно говорит про интервью – будто все эти его стремления и намёки были плодом её воображения.
Эосфор ненавязчиво коснулся её плеча, тут же разрушая иллюзию, и Хлоя вдруг услышала странный звук – именно его она представляла, когда понимала, что чаша терпения переполнялась. Чуть запоздало она вздрогнула, больше для вида, и обернулась, когда поняла, что звук был настоящим.
Лукас сидел, низко опустив голову и, судя по всему, стиснув зубы. Харрис не сразу увидела источник звука, но спустя ещё секунду до неё дошло – похоже, Эосфор-младший с силой дёрнул струну, или слишком яростно провернул колок на грифе гитары. Струна лопнула и ударила его по руке – повезло, что не по лицу. Его спасло лишь то, что с неподвижных чуть опущенных ног инструмент соскальзывал, и потому Лукасу приходилось держать его, как контрабас – опирая задней декой себе на колени. Однако он почему-то на произошедшее не реагировал, крепко цепляясь за гитару обеими руками. До Харрис вдруг дошло – Эосфор едва сдерживался. Он был готов поднять инструмент и размозжить им голову собственного отца; его останавливали лишь неработающие ноги. И, может быть, последние крупицы силы воли.
Хлоя уже пыталась вообразить, как выйти из ситуации, когда вдруг услышала слегка театральный возглас:
– Ой, он порезался! – девушка быстро посмотрела на Джорджину, которая, отпихнув младшего брата, поспешила броситься к ним. Девочка сжала руку Лукаса, вытянула её вперёд – и правда, по запястью проходила длинная царапина. Не серьёзная, просто неприятная – но Джо суетилась, делая из этого большую трагедию. До Харрис дошло – она пыталась ей помочь. Похоже, не один Лукас понимал, чего хочет добиться его отец. Девочка старалась отвлечь внимание на себя, заставить саму Хлою сдвинуться с места, принести аптечку, что-то ещё – и Годфри, будто пошатнувшись, уступил им. Момент был потерян, Джорджина своего добилась, ему больше здесь не было места – так поступила и Харрис в тот день, когда к ней впервые проявили очевидный интерес. Она включила в происходящее Лукаса, едва проснувшегося, и то же самое сейчас, вольно или невольно, пыталась сделать и его сестра.
Боже, ей обязательно нужно было крепко обнять эту девочку, когда подвернётся подходящий момент.
– Извините, – Хлоя воспользовалась тем, что Эосфор-старший выпрямился, отстраняясь от неё, и тут же вскочила. Аптечку она оставила в комнате, и на секунду замялась – бежать туда казалось нецелесообразным. Сможет ли Джорджина отвлечь отца от Лукаса? Хватит ли ей сил, а Харрис – времени, чтобы сбегать туда и обратно?
Тут она заметила, как девочка кивает своему младшему брату, указывая куда-то. Тот, растерявшийся, явно не прочувствовавший всей напряжённости момента, несколько секунд соображал, а потом наконец, додумался.
– Тут рядом садовник живёт, – сказал он. Джорджина бросила на него ещё один взгляд, снова кивнула, теперь уже одобряюще. Парень, осмелев, поймал Хлою за руку. – Пойдёмте, я покажу, у него всегда есть пластыри, – мальчик зашагал по аллее. Харрис, быстро оглянувшись на Лукаса и его отца, сделала виноватое лицо. Мужчина, вздохнув, кивнул ей. Хлою будто бы отпустило – и она ускорила шаг, торопясь за вторым своим спасителем.
Они добежали до небольшого летнего домика, и Харрис засомневалась, стоит ли ей идти внутрь – Рик, особо не смущаясь, зашёл сам. Вынес пластырь, что-то ещё в маленьком бумажном пакете, протянул девушке. Хлоя оглянулась назад, понимая, что парень возвращаться вместе с ней не очень хочет, и протянула руку, чтобы забрать у него этот пакет, намекая, что справится и сама. Но долго Рик сомневаться не стал – вздохнув, удержал мини-аптечку и
