отдалось дрожью по всему телу, и я, отбросив все мысли в сторону, потёрлась об его руку. Мне было так спокойно и тепло рядом с ним, и я удивлялась, как до этого не поняла эту простую истину.
— Я сидела бы так с тобой целую вечность, но боюсь, завтра мне не дадут поспать.
Не говоря ни слова, он снял сапоги, повесил сюртук на спинку стула и прилёг рядом, притягивая к себе. Сил возмущаться не было, да и не хотелось. Сердце восторженно трепетало, а в голове била набатом лишь одна мысль: «Он будет спать со мной!»
Уже на задворках сознания я услышала фразу, которая освободила меня:
«Спи, моя сладкая ведьма! Мой дракон будет всегда с тобой, моя истинная».
Глава 27
Виталина
Проснулась я легко с ощущением, что и не было вчера всего этого ужаса, что снился мне в кошмарах. Потянулась и с удивлением обнаружила, что рука упёрлась во что-то мягкое и тёплое.
— М-м-м, давай ещё поспим, — голос был очень уж знакомый.
— Дамиан? — я в неверии смотрела на мужчину, который лежал рядом. И судя по его заспанному виду, он проспал здесь всю ночь со мной в обнимку. Так вот почему кошмары так быстро закончились, а на смену им пришла какая-то ванильная сказка!
— Удивлена? — взгляд на секунду стал серьёзным.
— Немного. Я думала…
А что я, собственно, думала? Что он бросит меня? Да, был и такой вариант развития событий. Кстати, о нём. Надо бы всё-таки самой рассказать о себе, а то мало ли.
— Господин ректор, у вас в кабинете посетители. Говорят, срочно, — за ширму заглянул врач и, глядя на нас, лежащих в обнимку, покраснел. — Ну, я пойду, пожалуй, раз всё вам передал.
— Не знала, что лекари такие впечатлительные, — я спрятала лицо в подушку. Стало стыдно и смешно одновременно. Вот как теперь им в глаза смотреть? Вроде и не делали ничего такого.
— Они привыкли видеть меня немного в другом амплуа.
— Грозный и строгий ректор, который не даёт никому спуску?
— Угадала. Я приду чуть позже, и мы продолжим, — он легонько щёлкнул меня по носу и быстро исчез в портале, оставляя меня с невысказанным вопросом на устах. Что именно продолжим? Обниматься или разговаривать?
Задумавшись о том, как бы потактичней преподнести ему новости о себе, мысленно подбирала подходящие слова, когда услышала чьи-то осторожные шаги. На секунду испугалась, но потом взяла себя в руки и всё же выглянула из-за ширмы. Это был Герман. Одетый, как всегда, с иголочки, он нёс букет красных роз, пряча его за спиной.
Я осторожно вернулась на место, стараясь не шуметь и не мешать им с Оливией. Практически слилась с кроватью.
— Оливия, — шаги затихли, и я услышала звук отодвигаемого стула.
— Здравствуй, Герман.
— Это тебе. Твои любимые, — шорох листьев и звон стекла.
— Не стоило, я недостойна…
— Лив, ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Ты мне очень дорога. И то, что ты сделала, это, конечно, ужасно, но я не могу винить тебя.
Мне хотелось провалиться куда-нибудь, чтобы не слышать их. Было ощущение, что я становлюсь свидетелем чего-то особенного. Всё моё ведьмовское чутьё вопило о том, что закончится их диалог совсем не так, как рассчитывает Герман.
— Я не люблю тебя, — голос Оливии звучал тихо и печально. Я чувствовала, как тяжело давались девушке слова, будто только сейчас она стала той, кем была всегда. — Это тётя просила с тобой сблизиться в надежде на твою протекцию.
— И ты согласилась.
— У меня не было выбора. Непросто жить, зная, что ты зависишь от прихоти Белинды Джефферсон. Её амбиции, моя неспособность ей хоть что-то противопоставить…
— Понимаю. На тебя давили. Я не могу винить тебя за это. Я рос в условиях, где чувства других лишь пыль по сравнению с желаниями вышестоящих. Так что — да, я знаю, что это такое — плясать под чужую дудку ради чьего-то блага.
— Прости меня, — я слышала, как всхлипывала Оливия, пытаясь сдерживаться. Так много выпало на её долю. Лишь марионетка, кукла, которой можно пожертвовать ради достижения целей.
— Розы я оставлю. Они не виноваты.
Герман молча вышел из палаты, и воцарилась гнетущая тишина, в которой каждый из нас думал о своём. Я могла только догадываться, какие мысли терзают душу Оливии. Мои же были заняты лишь предстоящим разговором с Дамианом. Я должна сказать правду о том, кто я есть, должна признаться ему сама.
Уже через час я стояла у двери в кабинет ректора, не решаясь войти. Птиц помог мне выбраться из лекарского крыла тайком, создав очень похожую иллюзию. Чересчур ответственные врачи не хотели меня никуда выпускать. Но я решила твёрдо и теперь стояла с занесённой вверх рукой, боясь постучать.
— Эх, была ни была! — дверь распахнулась после первого же удара, и я застыла перед ректором, не сообразив даже руку опустить.
— Ты что-то рано, я ожидал тебя позже, — Дамиан медленно поднялся из-за стола и, обойдя его, присел на краешек.
Кольнуло предчувствие, что меня ждали, и всё было спланировано заранее им самим и птицем.
— Я так предсказуема? — закрыла дверь, входя в кабинет.
— Нет, просто уходя я почувствовал, что ты хочешь о чём-то поговорить.
— Так действует истинная связь? Это всё из-за неё? — стало грустно, ведь тогда получается, что все мои ощущения рядом с ним лишь из-за истинности? А есть ли что-то моё?
— Эй, даже не думай так! — он быстро подошёл и обхватил моё лицо руками. — Сначала я влюбился в тебя, а потом узнал про то, что мы с тобой предназначены друг другу. Эти сны, твой образ постоянно был перед глазами с того самого момента в приёмной, когда я увидел твои прекрасные ноги.
— Так вот на что ты купился!
— Каюсь, не смог устоять. Но не в них причина. Я сразу обратил на тебя внимание. Ты самая необычная девушка, которую я когда-либо встречал.
От его слов я растаяла. Ведь всё было именно так, как он говорил. Его голос чудился мне везде ещё до того, как я попала в библиотеку. Сны про него были просто волшебными даже без знания того, что он мой истинный. Подумав немного и покопавшись в своих чувствах, осознала, что я влюбилась в ректора гораздо раньше.
— Люблю тебя.
— Люблю тебя.
Мы сказали это одновременно, утопая в сладости поцелуя.
— Дамиан, — я резко оттолкнула его. — Подожди. Я вообще-то пришла поговорить.
— Слушаю, — пробормотал он, а поцелуи спустились к шее, наполняя меня неизведанным до
